«Все по силам, были бы соратники и благотворители-единомышленники. Может быть, не все нам удастся сделать – первым трудно, но дело наше правое и если есть история, то и будущее будет», – говорит Евгений Безносюк. Кроме него самого и его супруги Ирины, автора краеведческих изысканий, в команду ревнителей местной истории на добровольных началах вошли кировчанин Вадим Борисович Лозовский, который замещает должность директора создаваемого музея (кстати, именно он первым поделился предметами старины из своей коллекции и сформулировал концепцию краеведческого музея), а также Виктор Евгениевич Рысков, представитель славной путиловской фамилии. Он ведет работу по освещению деятельности фонда «Путиловский камень» среди местных жителей и пользователей социальных сетей в Интернете.
Виктор Рысков привлек в команду Ержана Магамбетова, жителя поселка Назия, участника поискового отряда. Тот проникся общим делом и, увидев серьезность намерений, предоставил в музей некоторые находки. Среди раритетов – пули от русских и шведских ружей, предметы быта и военной амуниции XIX века. В общем деле участвуют муниципальные служащие администрации, а также работники жилищно-коммунального хозяйства села.
И, наконец, несколько слов о памятнике Александру П. Предстоит закончить работы, превратив памятник в настоящий мемориал. По окончательному варианту проекта, нижняя часть пьедестала будет выполнена в форме креста. Общеизвестно, что государь, кроме отмены крепостного права, при нем был проведен еще ряд крупных реформ (земская, судебная, военная, системы образования) и появилась банковская система. Все эти события будут отражены в надписях на памятнике. Завершить работы предполагается до зимы. В этом, как уверены путиловские энтузиасты, нет ничего невозможного.
Губернские происшествия
«Ухожу от жизни бурной и мятежной…»
«Эпидемия самоубийств», охватившая Петербург после завершения общероссийской смуты, гордо названной впоследствии «первой русской революцией», распространилась и на провинцию. На страницах петербургских газет почти каждый день публиковалась информация о трагических случаях суицида…
Казалось, что петербуржцы только и делают, что травятся уксусной эссенцией, кидаются в реки и каналы, бросаются под колеса поездов, трамваев и автомобилей, стреляют в себя из пистолетов. Особенно часто счеты с жизнью сводили представители «интеллигентного общества». Впрочем, не только интеллигенты прибегали к самоубийству. Что же касалось мотивов, то, как удалось выяснить полиции, на первом месте стояла «безвыходная материальная нужда», на втором – «неудовлетворенность жизнью и обманутая любовь». Затем следовали «тоска по умершим и исчезнувшим родственникам», «растрата» и «припадок психической ненормальности».
Характерную картину представляла лужская хроника за весну, лето и осень 1912 года. 17 мая в земскую больницу с Ямбургской улицы в бессознательном состоянии доставили крестьянина Виленской губернии Станислава Градковского. Врачи определили, что он выпил значительную дозу уксусной эссенции. Как сообщили в печати, причина покушения на самоубийство – «романическая», то есть несчастная любовь.
А вот еще сообщения из «Лужского листка».
«8 июня на станции Сиверская Северо-Западной железной дороги при отходе пассажирского поезда № 113 бросился под вагон крестьянин Псковской губернии Семен Игнатьев, и был убит насмерть. Причина самоубийства пока не выяснена».
«30 июня около платформы Карташовой попал под скорый поезд № 11 крестьянин Ярославской губернии Теплое, 65 лет. Предполагалось, что Теплое бросился под поезд с целью покончить с собой. Причина самоубийства неизвестна. Теплое убит насмерть».
«21 августа с целью покончить с собой выпил дозу уксусной эссенции почтовый чиновник Стругской почтово-телеграфной конторы 19-летний Борис Покровский. Первую помощь ему оказал оказавшийся поблизости железнодорожный фельдшер, а затем пострадавшего вечерним поездом отправили в лужскую уездную земскую больницу».
Казалось бы, должен быть предел бессмысленной череде добровольного расставания с жизнью. Однако нет, ничего подобного. Следующий случай суицида еще больше напугал лужских обывателей. 12 сентября близ Луги под товарный поезд бросился студент Петербургского сельскохозяйственного института. Труп неизвестного обнаружил машинист встречного поезда.
Самоубийца был одет в форменное пальто, рядом валялась фуражка со значком института. «Студента перерезало пополам, – сообщал жуткие подробности репортер "Лужского листка". – Пальто же осталось цело, так что получилось впечатление, что студент невредим. Однако, когда служащие взяли труп за ноги и руки, у них в руках осталась правая рука, перерезанная у локтя, и нижняя половина туловища. Все лицо студента и пальто забрызганы кровью».
Предположили, что студент шел из Серебрянки, где в имении Никольское в девяти верстах от станции находилась «колония» Санкт-Петербургского сельскохозяйственного института. Судя по положению тела, он сам бросился под поезд. На носилках останки самоубийцы доставили в лужскую земскую больницу.
Несчастный оказался сыном дьякона церкви Воскресения Христова в Петербурге Михаилом Ивановичем Смолиным. Отец покойного вскоре получил прощальное письмо: самоубийца просил его не искать и не служить по нему панихиду…
Спустя ровно месяц самоубийство произошло на лужском железнодорожном вокзале. В три часа ночи под аркой подъезда у самого входа обнаружили молодого человека с огнестрельной раной на правом виске без всяких признаков жизни. По рассказам служащих, за несколько минут до трагедии он подал телеграмму в Петербург своей сестре, что «все кончено», приглашал ее приехать в Лугу, предварительно прочитав письмо, лежавшее дома в его портфеле.
Днем того же дня прибыли мать и сестра несчастного. Горе их не поддавалось никакому описанию. Самоубийца оказался уроженцем местечка Тихоновец в Гродненской губернии Степаном Ивановичем Борисом. Работал он мелким служащим в Торгово-промышленном банке.
…Когда в начале 1912 года в Петербурге появилась «Добровольная дружина по борьбе с самоубийствами», ее участники попытались прийти к общему ответу на вопрос, что же становилось причиной самоубийства – материальная нужда или мотивы иного рода? «В старое крепостное время жилось гораздо хуже, а случаев насильственной смерти почти не было, – сказал на открытии общества его председатель. – Не голод рождает смерть, а нравственный распад. В последнее десятилетие материальные блага были провозглашены единственным стимулом и смыслом жизни. От этого наступило одичание, люди вдруг почувствовали душевную пустоту, потеряли вкус к жизни и, тоскуя, лишают себя жизни». (Увы, как современно звучит это суждение…)
«Что такое жизнь и для чего люди живут?»
Три трагических истории произошли в окрестностях Петербурга всего за несколько недель августа и сентября 1910 года. Объединяло их то, что во всех случаях жертвами стали молодые девушки. Причем две из них ушли из жизни добровольно, повинуясь охватившей тогда общество «эпидемии самоубийств». Одна не перенесла предательства своего возлюбленного, другая, начитавшись философской литературы, тщетно пыталась решить вопрос, в чем смысл жизни. А не найдя ответа, утопилась в озере. Наконец, третья девушка стала жертвой безумного «Отелло», который убил ее на почве ревности, следуя принципу «Так не доставайся же ты никому!»… В конце августа 1910 года в дачном поселке Левашово под Петербургом загадочным образом исчезла 18-летняя «педагогичка» (слушательница Женского педагогического института) Анна Виноградова, которая давала здесь частные уроки. Поисками занимался урядник. Вскоре он обнаружил у двух местных крестьянок одежду, похожую на костюм исчезнувшей девушки. Они сознались, что подобрали одежду у купален на берегу большого озера в Левашовском парке.
Открытки начала XX века на тему «роковых страстей»
Отправившись на указанное ими место, урядник обнаружил там мелко изорванные клочки бумаги. Когда он сложил их вместе, то смог прочитать предсмертное письмо пропавшей девушки. Оно было написано карандашом и помечено: «26 августа, станция Левашово». По-видимому, девушка писала его, сидя здесь, на берегу озера.
«Кругом меня чудная природа, день прекрасный, и я умираю, вполне сознавая, что делаю, – говорилось в записке Анны Виноградовой. – Умираю, так как не могу разрешить долго мучившего меня вопроса: что такое жизнь и для чего люди живут? Сама я не могла разрешить этого вопроса, к другим не хотела обращаться, а потому и умираю, веря в будущую, загробную жизнь».
После этого стало ясно, что девушка утопилась в озере. Крестьяне принялись «кошками» и баграми шарить по дну озера. Хотя оно было очень мелким, поиски затянулись на несколько часов. Тело утопленницы нашли и вытащили на берег. «Труп ее был найден со сложенными на груди руками, – сообщал очевидец. – Никакого волнения или страха перед смертью на лице девушки совершенно не было заметно. Надо полагать, девушка твердо решила умереть и привела свое решение в исполнение».
