несчастные азиаты утопают в смоге и расходуют все возможные ресурсы.
– Вот я посмотрю куда те же Эппл денутся, если Китай им закроет доступ на свои фабрики!
– Пойдут в Индию или Индонезию… – вставил Иннокентий.
– Вот, правильно, Кеша! – указал на него пальцем Саша. – У них выбор большой. Помнишь скандал с «Хуавей», от которой американцы чуть камня на камне не оставили? И заметь как быстро китайцы выводы сделали из ситуации! Тут же стали клепать собственные операционки и развивать наукоёмкие отрасли, потому что поняли – чуть что и США их к стенке прислонит. Нет, что ни говори, а Вторая волна с её массовым производством обречена. В будущем так вообще, я уверен, оно будет полностью исключено из человеческого обихода. Товары будут прямо дома печататься, на тридэ-принтерах, а сырьё повезут с какой-нибудь там единой общемировой производственной базы, где роботы будут трудиться. И всё будет максимально заточено на экологию и воспроизведение ресурсов. Сносились у тебя штаны или фасон надоел, кидаешь их в этот принтер, и через минуту новые у тебя, причём с нулевым или околонулевым кислородным следом. А ты говоришь – промышленность надо поднимать… По факту ты хочешь сделать из страны колонию, тот сырьевой придаток, которым она уже и является, только на новом уровне. Сюда же пункт второй – о правах рабочих и чуждых ценностях. Не нужно нам бороться за права рабочих, надо устранять самих рабочих – превращать их из людей физического труда в деятелей труда интеллектуального! Кто такой рабочий? Это живая деталь станка, которая не нужна будет в будущем, в условиях полной роботизации. Тебе ясно это? У нас должны быть только творцы – учёные, инженеры, какие-то, я не знаю, дизайнеры, а производство – на сторону! А для этого – науку развивать, образование распространять! Нужна свобода – экономическая и политическая, нужен новый социализм, который и даст нам настоящий экономический рост, введёт в эпоху Третьей волны! Только тогда и сможем потягаться с Америкой, а потом и повести за собой человечество в новое будущее.
– Саш, вот посмотри сколько раз ты повторил это слово – Америка, – ближе подсел к столу Иван. – Может, дело не в каких-то там мнимых волнах, а в конкретной наглой и жадной стране? Роль России, мне кажется, в том, чтобы возглавить движение против этого мирового гегемона. У нас есть конкретный враг, который навязывает свои ценности, диктует волю. Россия должна консолидировать адекватные мировые силы и…
– А «адекватные силы», позвольте полюбопытствовать, это Иран, Венесуэла и Северная Корея? – ехидно заметил Иннокентий.
– И они тоже! – отмахнулся Иван.
– Возглавить против чего? – зло улыбнулся Саша. – Против прогресса? Я тебе битый час талдычу, что американское превосходство коренится в научных достижениях. Тут тупо математика: у них самые крутые технологии, самый развитый софт, самая продвинутая инженерная база, и в итоге они диктуют условия миру. Да, и про борьбу с их ценностями, о которых ты который раз уже говоришь – блин, да их культура, их стиль жизни популярны только потому, что символизируют прогресс, неужели не ясно! Люди всегда тянулись за прогрессом, даже если за ними самими была сила – ну, например, те же варвары, захватив Рим, ассимилировались в нём, а не навязали Вечному городу свою унылую дикую культуру с шалашами и бронзовыми топорами. Вот и сейчас наше общество в целом, ну если брать в юнговском смысле, как коллективное-бессознательное, чувствует, что за американцами будущее, и топает туда, за ними. Рванёт Россия вперёд – так вместо Элвиса Пресли и какой-нибудь грёбаной Тэйлор Свифт весь мир «Калинку—малинку» станет насвистывать.
– «Рванёт»…– усмехнулся Иннокентий, отхлебнув уже холодного кофе из стаканчика. – Куда там – отстали навсегда!
– Ни черта не отстали! У нас есть прекрасное преимущество перед Западом!
– Какое? Сам говоришь – технически они впереди.
– А у нас преимущество не техническое, а социальное, что, кстати, не менее важно. У нас был социализм! – гордо произнёс Саша. – У нас уже есть опыт создания более прогрессивного строя – об этом ты забыл? Да, социализм явился слишком рано, да, был нелепо натянут на общество Второй волны так, как если бы на запорожец напялили кузов от мерседеса, да грешил буржуазностью, да местами был несправедлив и порой – чудовищно, но принципы в себе нёс верные. Нестяжательство, помощь ближнему, честность, общинность, – загибал Саша пальцы. – А что у США? Сейчас их общество двигают вперёд ложные, отживающие ценности – та же алчность, стремление загрести себе побольше, то же желание личного успеха за счёт остальных… Западу тесно в рамках захлёбывающегося капитализма, он ищет новые парадигмы. Вот эта их политкорректность, культура отрицания, забота о правах меньшинств – всё это из той оперы со стремлением к социальной революции. Да только смешно барахтаются на месте, капитализм чувствует, что отживает, и реальную борьбу в ерунду переводит. там слово на «н» сказал – и всё, исключили тебя из общества. Но по самому факту тяжести наказания за невинности ещё двадцатилетней давности видно до чего жаждут они, до чего хотят нового! Ну а тут как раз мы с обновлённым социализмом! Понимаете? С новой свободой, с настоящим равенством, с истинным братством! Советский лебедь, поверьте, друзья, ещё расправит крылья над миром!
– Это западные-то ценности – ложные? – усмехнулся Иннокентий. – Вообще-то именно стремление к личному успеху построил Америку. Если хочешь знать, американская мечта…
– Да, ложные, – кивнул Саша. – Эта мечта твоя – ни что иное как порождение человеческой нищеты. Мол, чем дальше отполз ты от пропасти на дне которой – голодная смерть, чем больше набрал себе вещей и денег, тем большего добился в жизни. Ну а что делать, если этой пропасти не будет вовсе? Ведь наука, погоди, Кеш, скажешь ещё, – кивнул он энергично высунувшемуся молодому человеку, – ведь наука постепенно даёт людям свободу от этого страха. Уже люди почти не погибают от голода и холода, уже побеждаются болезни, уже наступает всеобщее изобилие. В самых богатых странах – самая крупная социалка, постепенно вводится тот же базовый доход, кое-где давно существуют талоны на продукты – ну и так далее. В скором будущем хотя бы основные блага будут доступны совершенно всем, сдохнуть с голода станет нереально – и какая тогда американская мечта? Ради чего рвать на груди тельняшку-то? Капитализм который век говорит: в идеале надо стремиться к тому, чтобы лежать на печи и ничего не делать. Ещё у Маркса было: «идеал капитализма – жизнь рантье».
– Маркс… – прыснул Иннокентий.
– Ну не нравится Маркс, тупо вокруг глянь: на подростков, которые мечтают о
