— Ну что? — спросил я.
— Как только вы появились, дела пошли лучше, но эти мерзкие твари проникли в три дома. У нас с дюжину погибших.
— Кто именно?
— Альфред Шарнье, его жена, одна из их дочерей. Пятеро крестьян, их имен я не знаю. Мадлен Дюше, актриса, и трое рабочих. Телефонная линия повреждена где-то между почтой и заводом. Постарайтесь ее восстановить, а то я не знаю, что там, наверху, творится. Я возвращаюсь на почту.
Мы поехали вдоль телефонной линии. Метрах в пятидесяти от места обрыва на крыше дома притаились три гидры. Подхватив кусок медного провода, я спрыгнул на землю и начал сращивать оборванные концы. Едва я закончил, как застрекотал пулемет: гидры ринулись на меня. Пользуясь уже привычной тактикой, я бросился плашмя на землю, а когда гидры проскочили мимо, запрыгнул в грузовик. Мне пришлось еще дважды возобновлять эту необычную игру, в которой я рисковал жизнью.
Затем мы приступили к очистке крыш. Действуя по заранее намеченному плану, мы начали с площади, и уже через час здесь все было кончено. Мы выехали на главную улицу, но не успели сделать и нескольких выстрелов, как все гидры, словно по сигналу, поднялись в небо. Тотчас же захлопали двери, мужчины и женщины выскакивали из домов с реактивными минометами, и в течение следующих пары минут вслед чудовищам взлетело как минимум полторы сотни ракет. Все небо было усеяно зелеными — от гидр — и черными — от разрывов — пятнами. Поднявшись еще выше, гидры переформировались в облако и скрылись из виду.
— Я должен сообщить тебе об одном любопытном факте, — сказал Луи. — Как только появились гидры, тебя стало практически не слышно. Помехи были просто ужасные.
— Странно, — заметил я. — Нечто похожее я замечал, когда над нами кружили маленькие коричневые гидры. Неужели эти гадины подают друг другу что-то вроде радиосигналов? Это могло бы объяснить их необычайную координацию действий. Нужно будет поговорить об этом с Вандалем.
Совет собрался тем же вечером. За вычетом погибших старика-кюре и Шарнье, нас осталось всего семеро. Я вкратце рассказал об экспедиции и, в присутствии других членов нашего экипажа, находившихся на заседании в качестве консультантов, представил Совету Взлика. Затем Луи ввел нас в курс тех проблем, что возникли в наше отсутствие, — самой серьезной из них была новая тактика гидр. Теперь они прилетали ночью и укрывались в зарослях, откуда внезапно набрасывались на прохожих. Это привело к тому, что поодиночке люди практически перестали выходить куда-либо — лишь вооруженными группами.
— По радио ты предложил, — добавил он, — переселиться поближе к Сигнальной горе. Я только «за», но как это сделать? Если переезжать на грузовиках, нам не хватит горючего, а пройти пешком такой путь между гидрами и ссви... И тогда ведь нам придется оставить здесь всю технику! Даже на грузовиках мы не сможем перевезти локомотивы, станки и т.д.
— Я представляю себе все совсем по-другому.
— Но как тогда? Может, самолетом?
— Нет, кораблем.
— И где ты его возьмешь, этот корабль?
— Думаю, Этранж сможет сделать нам чертежи. Я не прошу у него сверхмощный эскадренный миноносец со скоростью пятьдесят узлов — нет, нам хватит и небольшого грузового суденышка. Наша территория расположена у самого моря. Именно так — морем — мы доберемся до устья Дордони. Саму реку я исследовал от устья до одного места, расположенного в двухстах километрах от Кобальт-Сити, и она бесспорно судоходна. Всюду, где я делал замеры, глубина была более десяти метров. Море показалось мне спокойным. В конечном счете, нам придется пройти не более семисот километров и еще двести пятьдесят — по реке.
— И за счет чего он будет ходить, этот корабль? — спросил мой дядя.
— Поставим большой дизель с завода или паровую машину. Но вот горючее... Будь у меня оборудование для буровой, я и сам бы проверил, глубоко ли здесь нефть.
— Да есть оборудование, — заметил Этранж. — Все, что нужно. Когда проектировали вторую плотину, тут бурили пробные скважины, после чего весь буровой инструмент остался на заводском складе. Как раз перед самой катастрофой я получил письмо с предупреждением о том, что оборудование вскоре заберут.
— Вот как! Похоже, нам повезло больше, чем швейцарскому робинзону[2]! И на какую глубину добивает ваша буровая установка?
— Доходила метров до шестисот — семисот.
— Черт возьми! Но к чему такой зондаж при постройке плотины?
— Мне всегда казалось, что компания, которая вела работы, заодно искала что-то другое. Но нам это только на руку. Кстати, среди моих рабочих есть трое парней, которые когда-то работали на Аквитанских нефтяных приисках.
— Прекрасно! Завтра же приступаем к работе. Все согласны покинуть эти места?
— Я — за голосование, — заметила Мари Прэль. — Понимаю, здесь оставаться опасно, но отправиться в страну этих вот... — она указала на ссви, который молча прислушивался к разговору.
— О! С ними, я думаю, мы сможем ужиться, — возразил Мишель. — Но, конечно же, лучше будет проголосовать.
Подсчет голосов выявил два «против» — так проголосовали Мари Прэль и учитель — и пять «за».
— Знаете, дядя, я не могу вам гарантировать, что нам удастся перевезти обсерваторию, — предупредил я. — По крайней мере — сразу.
— Понимаю. Но если мы останемся здесь, то все здесь и сгинем.
Четвертая часть. Города
Глава 1. Исход
Через несколько дней мы отправились на разведку нефти: впереди ехал я на нашем броневике, за мной — три машины с оборудованием и еще один грузовик с горючим для мотора буровой. Мы приступили к работе немедленно. Как я и предполагал, нефть оказалась неглубоко: мы дошли до нее, пробурив скважину всего в восемьдесят три, метра. Не без труда наполнили мы цистерну наскоро оборудованного нефтевоза и отправили его в деревню, где уже сооружалась установка для перегонки нефти. Несмотря на свою примитивность, она дала бензин приличного качества.
Я пробыл на буровой два месяца. Взлик совершенно выздоровел и приехал ко мне; он делал удивительные успехи во французском языке, и мы болтали с ним, как земляки. Кроме того, он оказался прекрасным разведчиком; зоркий и неутомимый, он мог развивать скорость до девяноста километров в час.
Каждый вечер я связывался по радио с Советом. Чертежи судна были уже готовы, завод приступил к изготовлению отдельных частей, но жить в деревне становилось день ото дня страшнее. Гидры нападали постоянно, бороться с ними было трудно, и мы потеряли еще семнадцать человек и большое количество скота. Новости и письма на буровую привозили шоферы нефтевозов, которые проклинали все на свете каждый раз, когда им приходилось возвращаться с грузом на земную территорию.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
