Вам не кажется… что эти мошки имеют отношение к лабиринту?
— Имеешь в виду… — Жуань Наньчжу посмотрел на Линь Цюши.
Тот кивнул и сказал одно слово:
— Нить.
Совершенно ясно, что лабиринт, в котором они оказались, разительно отличался от обиталища мифического Минотавра. Его структура постоянно менялась, поэтому, следуя за обычной нитью, найти чудовище было невозможно. Но если нить всё же существовала, например, в форме этих маленьких насекомых…
У Гу Лунмина просветлел взгляд:
— Очень даже может быть!
Похоже, что эти комары с человеческими лицами питали особую страсть к запаху крови, а монстр, сожравший человека, наверняка весь испачкался в крови. И значит, насекомые действительно способны повести их по следу чудовища.
— Но где мы возьмём этих комаров… — Гу Лунмин перевёл взгляд на старого моряка и со скорбным лицом предположил: — Только не говорите, что придётся собирать их с него…
— Вероятно, — сказал Жуань Наньчжу.
Гу Лунмин:
— …
Сказать по правде, ему было противно даже лишний раз смотреть на этого неигрового персонажа.
— Но если насекомые — это нить, то что выполняет роль вина? — Линь Цюши, подперев подбородок рукой, ковырялся палочками в совершенно неаппетитной рыбе. — Мне кажется, это крайне важный момент.
В мифе о Минотавре говорилось, что Тесей, проникнув в лабиринт при помощи нити, убил монстра в момент, когда тот пил поднесённое ему вино.
Очевидно, вино за дверью тоже приобрело иную форму, только они пока что не разобрались, какую именно.
Алкоголь? Но на корабле не нашлось и капли. Вчера Гу Лунмин даже жаловался, что это совершенно ненормально, когда на корабле нет вина.
Они втроём до сих пор не притронулись к мёртвой рыбе на столе, продолжая есть принесённый с собой сухой паёк, на котором можно было продержаться по крайней мере десять дней. Этого времени им должно хватить, чтобы выйти из двери.
Неигровой персонаж выставил им десятидневный дедлайн, значит, если они не справятся с поисками ключа и двери за десять дней, на корабле произойдут какие-то очень неприятные изменения.
— Мы правда пристанем к берегу, как он сказал? — предположил Гу Лунмин.
— Маловероятно, — возразил Жуань Наньчжу. — Скорее всего, произойдёт следующее: монстр впадёт в бешенство, убьёт какую-то часть людей, а затем история повторится снова. — Десять дней опять начнутся с первого, и так будет повторяться бесконечно, пока на корабле не останется один человек… Под защитой правил задверного мира он окажется неприкосновенным, сможет делать, что захочет, и для него найти выход не составит труда, лишь вопрос времени.
— Но… — Гу Лунмину всё это казалось немного сложным. — Но если я обычный человек, я не смогу так просто связать все подсказки воедино, например, эту мошкару… — Он кивнул на комаров с человеческими лицами на столе. — Разве обычный человек обратит на такое внимание?
Жуань Наньчжу спокойно произнёс:
— Времени за дверью у последнего выжившего навалом, можно рассуждать сколько влезет. Главное, выйти до того, как сойдёшь с ума.
Гу Лунмин:
— …
Эти слова заставили Линь Цюши вспомнить одного новичка, которого однажды привёл один из членов Обсидиана. Цинь Будай. Он слишком долго оставался за дверью, а когда вышел, не смог оправиться от потрясения, и его пришлось исключить из команды.
Тем временем старик закончил разносить еду и направился прочь.
Проследив за персонажем, Линь Цюши увидел, как тот вошёл в первую попавшуюся комнату, которая вскоре исчезла, переместившись куда-то.
Впрочем, неигровые персонажи обычно появляются в определённое время, поэтому не стоило беспокоиться, что он исчез насовсем. Вот только как им собрать насекомых… Это стало серьёзной проблемой.
Собрать их в бутылку? Приманить кровью? Но где взять кровь? Они как раз обсуждали этот вопрос, когда в столовой вновь разгорелся спор, и на этот раз ругались двое — парень по имени Шэнь Цзюэсинь, который страдал от морской болезни так сильно, что казалось, скоро испустит дух, и девушка по имени Цзянь Цяньюань, потерявшая утром напарника.
Прямо на глазах девушки её напарник стал пищей для монстра, и похоже, это обернулось для неё серьёзным ударом —девушка сделалась очень раздражительной.
Однако её вспыльчивость не казалась остальным такой уж странной. Странной казалась изменившаяса манера девушки принимать пищу.
В то время как на лицах всех присутствующих при виде несвежей рыбы появлялось отвращение, девушка, похоже, была весьма довольна подаваемыми блюдами — с энтузиазмом запихивала в рот белое тухлое мясо, при этом выглядела невероятно счастливой и довольной, будто наелась до отвала.
Шэнь Цзюэсинь, который сидел рядом с ней, и без того чувствовал постоянную тошноту, а глядя, как Цзянь Цяньюань уплетает вонючую рыбу за обе щеки, он наконец не выдержал — вскочил и, спотыкаясь, выбежал прочь, вывернув содержимое желудка прямо на палубу.
Его поведение, похоже, затронуло уже весьма слабые нервы Цзянь Цяньюань, она громко вскрикнула от злости и даже ударила кулаком по столу, заорав на него:
— Хватит там блевать! Я что, настолько тебе омерзительна?!
Шэнь Цзюэсинь не понял, за что на него накричали, и пояснил, что его просто укачало.
— А что же тебя раньше не тошнило? — со злостью прошипела Цзянь Цяньюань. — Стошнило, только когда я начала есть?
— Я ведь не специально, и так держался из последних сил, просто в тот момент не смог…
Цзянь Цяньюань, издав горловое рычание, кинула в Шэнь Цзюэсиня рыбью голову, которую держала в руке. Мужчина от такого вышел из себя и принялся орать на девушку. Они всё не желали успокаиваться, и в результате Шэнь Цзюэсиня чуть снова не стошнило прямо перед Цзянь Цяньюань.
Остальные, видя, что обстановка накаляется, поспешили разнять этих двоих.
Цзянь Цяньюань не собиралась успокаиваться, девушка исцарапала держащих её людей до крови, и тем ничего другого не оставалось, как найти верёвку и связать её, а потом поскорее прогнать Шэнь Цзюэсиня из столовой.
— Да брось, ты же знаешь, у неё только что погиб товарищ. Не стоит с ней ссориться, она ведь девушка, — кто-то уговаривал Шэнь Цзюэсиня успокоиться.
— Накинулась на меня ни с того ни с сего, — жаловался тот. — Меня же не специально стошнило, и вообще, как она может есть эту рыбу…
Все промолчали, ведь тут Шэнь Цзюэсинь был совершенно прав. Рыба на вкус совершенно не походила на еду для людей, мясо во рту тут же рассыпалось как порошок, приготовлено было без соли, да и вообще создавалось впечатление, что рыба очень
