По комнате носились сотни крылатых ключей. Маленькие крылышки суматошно колотили по воздуху. Понаблюдав за ключами пару секунд, Гарри заметил, что один из них выделяется золотым цветом – таким же, как у снитча. Впрочем, летал он медленнее, чем снитч в настоящем квиддичном матче.
В другом конце комнаты была дверь с большой, заметной замочной скважиной.
Слева у стены стояла метла – школьная рабочая лошадка «Чистомёт-7».
– Профессор, – сказал Гарри, уставившись на стаи мечущихся ключей, – вы обещали ответить на мои вопросы. Ради чего всё это? Если кто-то считает, что его дверь нельзя открыть без ключа, он будет хранить ключ в надёжном месте и выдавать дубликаты только доверенным лицам. Он не станет приделывать ключу крылья и оставлять рядом метлу! Так какого же чёрта мы тут делаем и что здесь происходит? Напрашивается мысль, что по-настоящему охраняет Камень лишь магическое зеркало, но зачем всё остальное?.. И зачем поощрять первокурсников сюда приходить?
– Честно говоря, я и сам не уверен, – ответил профессор Защиты, который тоже зашёл в комнату и встал справа от Гарри на значительном расстоянии. – Но я отвечу, как и обещал. Стиль Дамблдора – совершить дюжину поступков, каждый из которых выглядит безумно, причём значимыми из них будут только восемь, максимум девять. Я думаю, что Дамблдор хотел, чтобы всё выглядело так, словно он предлагает мне послать за Камнем кого-нибудь из учеников. И в этой ситуации Лорд Волдеморт – каким его представляет Дамблдор – подумает, что послать ученика – не слишком умная мысль. Представь Дамблдора, который впервые задумался над вопросом, как ему охранять Камень. Представь, как он размышляет, использовать ли для охраны Зеркала по-настоящему опасные ловушки. Представь, как его воображение рисует картину, где какой-то юный ученик, действующий по моей воле, подвергает себя опасности. Я думаю, что именно этого Дамблдор пытается избежать, и поэтому делает вид, что он хочет, чтобы я использовал именно такую стратегию, намекая, что она не так уж умна. Хотя, конечно, быть может, я неправильно понимаю, как, по мнению Дамблдора, будет рассуждать Лорд Волдеморт.
Профессор Квиррелл ухмыльнулся такой привычной для Гарри ухмылкой.
– Хитрые планы – это не конёк Дамблдора. Он этим занимается, потому что у него нет иного выхода. Дамблдор умён, упорен, способен учиться на своих ошибках, но таланта к построению хитрых планов у него нет совершенно. И уже только по этой причине его действия удивительно сложно предсказать.
Гарри отвернулся, уставившись на дверь в противоположном конце комнаты. Для него это не игра, профессор.
– Полагаю, что от первокурсника здесь ожидается, что он проигнорирует метлу и поймает ключ с помощью заклинания Вингардиум левиоса. Это же не игра в квиддич, поэтому никакие правила не запрещают так сделать. А какое абсурдно-могущественное заклинание примените на этот раз вы?
Возникла пауза, заполненная лишь жужжанием ключей.
Гарри ещё на несколько шагов отступил от профессора Квиррелла.
– Пожалуй, мне не стоило так говорить?
– Ну, что ты, – ответил профессор Квиррелл. – Я думаю, вполне разумно говорить что-нибудь подобное величайшему Тёмному Волшебнику в мире, когда он стоит всего в дюжине шагов от тебя.
Профессор Квиррелл убрал палочку в левый рукав, при том что именно в левой руке он иногда держал пистолет.
Затем профессор Защиты засунул пальцы себе в рот и вытащил оттуда нечто, внешне похожее на зуб. Профессор подкинул его в воздух. Падая вниз, фальшивый зуб превратился в волшебную палочку. В сознании Гарри вспыхнуло странное ощущение узнавания, словно какая-то часть его распознала в этой палочке… частицу самого себя.
Тринадцать с половиной дюймов, тис, сердцевина из пера феникса. Когда-то давно эту информацию сообщил ему создатель палочек Олли-как-его-там, и Гарри её запомнил, поскольку посчитал, что это Важно Для Сюжета. Теперь Гарри казалось, что тот разговор и сопутствующие ему мысли случились где-то в прошлой жизни.
Профессор Защиты поднял палочку с пола и начертил в воздухе огненную руну, зазубренные линии которой словно источали злобу. Гарри инстинктивно отступил ещё на шаг. Профессор Квиррелл произнёс:
– Аз-рет. Аз-рет. Аз-рет.
Пылающая руна начала испускать огонь, и языки этого огня тоже были… острыми, как зазубренные края руны. Пламя было обжигающе алым, краснее, чем кровь, и резало глаза как свет от дуги сварочного аппарата. Сочетание такой яркости и такого оттенка само по себе казалось неправильным, как будто ничто с таким интенсивным оттенком красного не должно было давать столько света. И это обжигающе-алое пламя было прорезано чёрными прожилками, которые словно высасывали свет из огня. А где-то в глубине, переплетение алого и чёрного складывалось в извивающиеся силуэты хищников, которые перетекали из одного в другой. Кобра, гиена, скорпион…
– Аз-рет. Аз-рет. Аз-рет.
К тому времени, когда профессор Квиррелл повторил слово в шестой раз, чёрно-алое пламя уже достигло размеров небольшого куста.
Под пристальным взглядом профессора изменения в проклятом огне замедлились и пламя приняло форму чёрно-кровавого пылающего феникса.
И откуда-то к Гарри пришла ужасная уверенность, что, если этот чёрно-огненный феникс встретится с Фоуксом, то истинный феникс погибнет и возродиться уже не сможет.
Профессор Квиррелл взмахнул палочкой, и чёрно-алый огонь пронёсся через комнату. Один взмах крыльев, и дверь вместе с частью арки исчезла в пламени. Проклятый огонь ринулся дальше.
Сквозь дыру Гарри успел разглядеть огромные статуи, которые начали поднимать мечи и булавы, но в следующий миг среди них промчался чёрный огонь, раскалывая их и сжигая.
Покончив со статуями, чёрно-алый феникс метнулся назад через дыру и завис над левым плечом профессора Квиррелла. Обжигающе-яркие алые когти замерли в дюйме от профессорской мантии.
– Иди, – сказал профессор Квиррелл. – Теперь путь свободен.
Гарри зашагал вперёд. Ему пришлось погрузиться в образ мышления его темной стороны, чтобы оставаться в нужной мере спокойным. Перешагнув через тлеющие остатки двери, он оглядел шахматную доску, усеянную обломками гигантских фигур. Чередующиеся плитки чёрного и белого мрамора начинались в пяти метрах от дыры в стене, занимали всю ширину комнаты и заканчивались в пяти метрах от двери в противоположной стене. Потолок располагался гораздо выше, чем могла достать любая из статуй.
– Я бы предположил, – способности тёмной стороны позволяли сохранять голос ровным, – что от первокурсника ожидалось, что он воспользуется метлой из предыдущей комнаты и пролетит над статуями? Ведь всё равно метла была не нужна, чтобы получить ключ.
Профессор Квиррелл позади засмеялся, и это был смех Лорда Волдеморта.
– Дальше, – голос профессора звучал холоднее и выше. – Иди в следующую комнату. Я хочу увидеть, как ты справишься с тем, что в ней.
Дамблдор создавал это для первокурсников, — напомнил себе Гарри. – Ничего опасного не будет.
Он прошёл по шахматной доске между обломками, взялся за дверную ручку и толкнул дверь.
* * *
Через мгновение Гарри захлопнул дверь и отскочил назад.
Ему потребовалось несколько секунд, чтобы успокоить дыхание и взять себя в руки. Из-за двери по-прежнему доносился громкий рёв и грохот, словно от ударов каменной дубиной об пол.
– Полагаю, – голос Гарри стал таким же холодным, – что, поскольку Дамблдор вряд ли бы поместил здесь настоящего горного тролля, следующее испытание – это иллюзия, воссоздающая моё худшее воспоминание. Что-то вроде дементора с проекцией памяти во внешний мир. Очень забавно, профессор.
Профессор Квиррелл приблизился к двери, и Гарри посторонился. Не только из-за чувства тревоги, которое сейчас было особенно сильным, но и потому, что тёмная сторона Гарри – а, может быть, и простые инстинкты – рекомендовали ему держаться подальше от чёрно-алого пламени, парившего над плечом профессора.
– Хм. Просто тролль, как ты и сказал. Что ж, ладно. Я надеялся узнать о тебе что-нибудь поинтереснее. То, что находится внутри, зовётся Кокохеккус. Или боггарт обыкновенный.
– Боггарт? Что он… нет, кажется, я знаю, что он делает.
– Боггарт, – профессор Квиррелл снова заговорил тем голосом, каким обычно читал лекции, – тяготеет к редко открываемым тёмным замкнутым пространствам, таким как, например, заброшенный сервант на чердаке. Он предпочитает одиночество и принимает тот облик, который, по его мнению, отпугнёт нежелательного гостя.
– Отпугнёт? – переспросил Гарри. – Я же убил того тролля.
– Ты выскочил из комнаты, даже не задумавшись. Боггарт не продумывает угрозу, а полагается на инстинктивную реакцию. В противном случае, он выбрал бы что-нибудь более правдоподобное. Как бы то ни было, стандартное заклинание против боггартов, безусловно, Адский огонь.
