– Да уж. – подтверждаю я, вспомнив как Такаги‑сан пытался задержать нас троих перед Играми, вот почему они действовали в темном переходе – чтобы не привлекать излишнего внимания, получается их действия строго говоря были не очень‑то и законны. Конечно, сдайся мы тогда, или получись у них нас задержать, то «победителей не судят», как говорится – умерла, так умерла.
– Так что единственное подразделение, которое на самом деле стоит на страже законности – это мы. – говорит Нанасэ с твердой уверенностью ветерана, поучающего салагу на тренировочном дворе: – «Антимагия». Мы подчиняемся напрямую премьер‑министру, то есть – законно избранному правительству Японии, а не этим вашим крысам из Имперской канцелярии…
– А как же СКПУ? Они же что‑то типа магической полиции, нет? Тоже законные представители власти? – спрашиваю я. Эта лекция о взаимоотношении между спецслужбами начинает меня увлекать.
– СКПУ подчиняется местному муниципалитету, финансируется из бюджета префектуры, они – зависимы. Кандидатуры начальника филиала СКПУ – согласуется на уровне мэрии. О какой самостоятельной политике может идти речь? – пожимает плечами Нанасэ: – в Сейтеки, например СКПУ по прямому поручению мэра дела закрывает! Или там наоборот – преследует политических противников, предъявляя обвинения. Задумка изначально была хорошая, но выродилось это в такую вот местечковую службу, которая при случае покрывает своих, закрывает глаза на нарушения или закапывает громкие дела, чтобы не бросать тень на политиков регионального масштаба. Не, ты мне даже не упоминай про СКПУ, они хороши только для того, чтобы рейтинги местным магам ставить, да пугать обывателей до усрачки рассказами про «злобных суперов». – говорит Нанасэ: – так что единственная эффективная и при этом – законная служба, которая занимается настоящим делом – это «Антимагия». Кстати, вот тебя же никто не задержал, во время этого побоища в особняке Джиро, хотя основания формально были. Конечно, накладочка вышла, не ожидали мы тебя увидеть там с твоими тигрицами, но как только опознали – так и отошли в сторону. «Антимагии» не нужны формальности, нам нужно, чтобы дело было сделано. И дело было сделано – вы убрали Мару, а значит все прошло на высоте. И не помер никто из посторонних – только китайские наемники, да люди Джиро в самом начале. Ни тех, ни других ни капельки не жалко. – пожимает плечами Нанасэ.
– Ладно. Допустим, что «Антимагия» – это линия омега между беззаконием и порядком, между светом и тьмой, и вообще, вы паладины страны Ямато и прочее. Но почему у тебя так много близнецов? Или ты все‑таки на самом деле – проекция своего тела, которое находится в многомерном пространстве? – задаю я вопрос. Вопрос важный, возможно даже важнее чем функции и полномочия «Антимагии». Хотя в отношении последней у меня в голове наконец прояснилось. Вечная конкуренция между спецслужбами и каждый мнит себя героем, да.
– Что? Откуда у тебя такие дикие идеи? – брови Нанасэ‑нээсан поднимаются домиком: – тело в многомерном пространстве? Проекция?
– Не такая уж и дурная идея. – встревает в разговор Нанасэ‑Тая, которая до этого скромно пила свой чай: – если взять за основу внешние манифестации нашей силы, то …
– Хорошо. Хорошо. – Нанасэ‑онээсан поднимает руку ко лбу: – погодите.
– Это значит что ты – не личность. – добавляет Нанасэ‑Тая: – и я не личность. Мы … как это сказать – наконечники щупалец некоего существа из другого измерения, которое не может присутствовать в нашем измерении полностью в силу своей многомерности. Ну… вот, например для жителей двух измерений мы будем видны как проекции подошв ботинок – с их точки зрения – двух независимых существ. Но если встать, допустим на четвереньки – то тут добавятся еще отпечатки ладоней и коленок и ступней… сразу шесть независимых проекций. В голове у жителя двух измерений не уложится наша трехмерная фигура. Как и у нас – многомерная.
– Я понимаю. – вздыхает Нанасэ: – нет, Син, я не проекция, я твоя сестренка, по крайней мере – ее личность интегрирована в мою сейчас. Мы запечатали некоторые знания – для безопасности, но в целом я – это я. А, например Тая – это Тая.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Вы близнецы? И почему во время боя в особняке бойцы «Антимагии» рассыпались в прах?
– Мы не близнецы, а что до боя в особняке, то в составе «Антимагии» не только наш отряд. У всех свои умения. У всех свои способности. Ты же не думал, что «Антимагия» – это одна твоя сестричка Нанасэ? Думал?! Ну ты фантазер…
– Но вы все одного роста и …
– Тебе так кажется. – качает головой Нанасэ.
– И все – девушки. – настаиваю я.
– И это тебе только кажется. – продолжает упорствовать сестричка.
– Хм. – задумываюсь я. Понятно, что Нанасэ что‑то недоговаривает и понятно, что не расколется. Пока иного не доказано, полагаю, что возможно всякое – в том числе и то, что Нанасэ‑онээсан попросту имеет единый разум по типу роевого. И она – и есть «Антимагия». А тогда, кстати, конституционный строй Японии под серьезной угрозой, буде сестричке захочется власть узурпировать.
– Но то, что вас тут трое и вы все как капля воды похожи – это‑то мне не кажется?! – мне этот спектакль начинает надоедать. Если Нанасэ не хочет сказать мне в чем, черт возьми тут дело, зачем она вообще пришла?
– Мы все – один и тот же человек. – говорит Нанасэ: – один и тот же человек из разных реальностей, скажем так. Моя… мой… девушка, которая изначально жила в нашем мире – обладала способностью держать связь со своими двойниками… нет, версиями себя в других реальностях. И притягивать их – пусть и несознательно. Прежде чем мы смогли справится с этой особенностью ее дара – нас набралось уже довольно много. И каждая из нас обладает другой версией способности. Так и получился отряд «Антимагия». Время идет по‑своему в каждой реальности… как результат – время этой реальности, этого мира – не сильно влияет на нас. Наша… сестра уже состарилась, а мы – вот, не изменились ни на йоту. Потому «Антимагия» уникальная и никто не сможет повторить успех этого подразделения.
– Как‑то неожиданно… – признаюсь я. Нанасэ грустно кивает.
– Мы все тут уже довольно давно. – говорит она: – и уже привыкли и к этому миру, и к его особенностям. И это, кстати – не такая уж и секретная информация, кому надо давно это знают. Хотя я бы, конечно, предпочла, чтобы ты об этом не распространялся, все‑таки не для открытого доступа такие сведения.
– Хорошо… а почему тогда ты была рядом со мной все это время? Что во мне такого особенного? – задаю я свой самый важный вопрос. В этот момент в прихожей кто‑то чертыхается, что‑то падает и в комнату вваливается Юки. Ее за шкирку держит одна из сестричек, та, которая была в ванной.
– Син! – торжествующе говорит Юки, пытаясь освободится от захвата: – а я твою сестренку поймала!
– Ну так тащи сюда, раз поймала. – вздыхаю я: – чего там стоишь?
– Так не пускает она меня! – отвечает Юки, ворочаясь в крепких руках третьей сестренки и только сейчас замечает в какой компании я сижу.
– Ох, ты ж, мля! А ты я смотрю, себе тоже сестренок наловил. – прищуривает глаза она: – и что? Она все‑таки проекция? Ну, тентакль чудовища в нашем мире? Или как там – щупалец в жопе мира?
– Молодая леди. – твердо говорит Нанасэ, выпрямляясь: – прошу вас следить за своим языком в моем доме. А то заставлю рот с мылом помыть!
– Да ну тебя, а еще сестренкой притворялась, угххмм! – третья сестренка заткнула Юки рот и утащила в ванную.
– Она ж ее заморозит. – говорю я, наблюдая за этой сценой: – или сосулькой проткнет. Юки в гневе может быть страшной.
– Кого? Яну‑то? Пффф… она природный гаситель магии почище Абсолютной Печати. – фыркает Нанасэ: – замораживалка у твоей принцессы еще не выросла.
Из ванной раздавались невнятная возня и сдавленные ругательства. Я вздохнул. Наконец кто‑то нашей Юки рот с мылом вымоет. Сомневаюсь, что нужный педагогический эффект будет достигнут, но чем черт не шутит.
– А еще дочь Императора… – осуждающе качает головой Нанасэ, прислушиваясь к возне в ванной: – слова‑то какие знает… ты поди и научил?
