— В важных вопросах на три, в жизненно важных на пять, — гордо заявляю я.
— Громкие слова… — недоверчиво бурчит отец.
Мы доходим до беседки и садимся друг напротив друга. Отец достаёт сигару и закуривает её. Наступает молчание, которое быстро перерастает в ночную тишину.
— Во всей этой головоломке не хватает лишь одного пазла, — говорю я. — Почему они хотят взять меня живым? Почему не использовать снайпера или киллера с Даром?
— У Громова куча проблем. Он умеет наживать врагов… Поэтому все серьёзные ресурсы сосредоточены на других направлениях. Другими словами, ему не до тебя. Приказ отдан, и люди на местах пытаются его выполнить. А по поводу твоего вопроса про захват, могу сказать лишь одно: Громов обожает лично сдирать кожу с тех, кто задел его самолюбием.
— Оу… И он готов идти на такие жертвы, чтобы совершить свой зверский ритуал?
— Он ещё и на такое готов, — ухмыляется отец. — Лучше тебе не знать, да и вообще забудь про него. Это моя проблема.
— Нет, пап… — как же сложно произносить это слово! — Ты не прав. Это наша проблема, и решить её мы должны вместе.
— Ну раз уж ты привёз мне подарок, то было бы кощунством «открыть» его без тебя… Думаю, завтра к обеду он будет готов для презентации. Сейчас нужно произвести кое-какие подготовительные процедуры.
— Договорились, — протягиваю руку.
— Ага, договорились, — отец пожимает её. — А теперь иди спать. Тебе же ещё помедитировать надо, столько маны сегодня потратил…
— Спасибо, что напомнил!
Встаю и ухожу, оставляя батю докуривать сигару в гордом одиночестве. Пусть посидит, подумает, я ему столько пищи для ума подкинул, что на неделю вперёд хватит.
Главное, что всё идёт по плану. Я не сомневаюсь, что в скором времени отец окончательно сломается и посвятит меня в свои тёмные делишки, а там глядишь я и опыт поделюсь… Так сказать, оптимизирую некоторые процессы.
Наблюдаю, как в особняк въезжают те самые «Крузаки», что преследовали нас. Розалия была права: это наша СБ.
Возвращаюсь в свою комнату. Вижу аккуратно разложенные вещи, которые купил в Челябинске. Убираю их в шкаф на отдельную полку, с которой предварительно выкидываю всякий разноцветный хлам. Затем иду в ванну и встаю под душ.
Удобно, что помимо джакузи установлена душевая кабина. Полежать, погреться — это всегда хорошо, но иногда нужно по-быстрому смыть грехи и идти дальше.
Возвращаюсь в комнату и заползаю в постель. Теперь можно и помедитировать. Нужно во что бы то ни стало, отыскать эту долбаную дверь…
Погружаюсь в себя и бегу исследовать правую улицу. С боем дохожу до конца, так и не обнаруживая заветную дверь.
Пытаюсь вернуться, но монстров слишком много. Решаю пройти переулками.
— Да чтоб вас! — вырывается у меня.
В переулках оказывается намного больше дополнительных дверей, чем я думал. Но выбора нет, придётся возиться и с ними…
В итоге меня зажимают уже после четвёртого поворота. Кончаю с собой и возвращаюсь в реальный мир. Похоже, что поиски затянутся…
Становится понятно, почему люди тратят так много времени на прорывы и повешение ступеней. Но ничего, я умею добиваться своего.
С этими мыслями ложусь спать.
* * *
Утром, после завтрака иду к Лилии, она должна была достать записи телефонных переговоров мачехи. Интересно будет послушать.
К тому же у меня для хакерши появилась новая работёнка, которая ей наверняка не понравится…
* * *
Рубрика «Интересные факты».
Лилия не спала всю ночь, но не потому что искала и скачивала аудиозаписи, а потому что смотрела трансляцию выступления своего любимого певца Ми Чжун Пака. Однажды она призналась подруге, что готова переспать хоть со всеми корейцами в обмен на одно свидание с кумиром.
Розалия ненавидит пауков. Казалось бы, а кто их любит? Но при виде этого вида насекомых рыжеволосая служанка впадает в истерику и пытается убить их всеми доступными способами. Если вы прогуляетесь по особняку Алферовых, то сможете обнаружить заделанные пулевые отверстия. Розалия и пауки — вещи несовместимые.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
![]()
Глава 18
Долгий день
Подхожу к дому Лилии и стучу в дверь. В ответ тишина. Бью ногой, но несильно. Вновь ничего.
— Сова, открывай! — долблю что есть мочи.
Слышу звук глухого удара, будто кто-то уронил на пол мешок картошки. Следом долетают нечленораздельные звуки вперемежку с грубыми ругательствами в мой адрес.
Громкий топот, звук открывающихся замков, дверь распахивается. На пороге стоит взъерошенные Лилия и смотри на меня одним еле открытым глазом.
— Ты чего так рано? — сонным голосом бурчит она.
— Уже одиннадцать часов, засоня, — внаглую захожу в дом. — Сделала записи?
— Конечно-конечно, входите, Ваше Благородие, я совсем не против. И не обращайте внимание на бардак и мой растрёпанный вид, я ведь всегда так выгляжу.
— Хватит этого сарказма, — отрезаю я и прохожу в комнату с мониторами. — Чем быстрее ты отдашь мне записи, тем быстрее я уйду.
— Я их не копировала, — Лилия подходит к компьютеру.
— Мне казалось, что мы поняли друг друга…
— Я не копировала, потому что там всего два коротких звонка. Оба входящих. Не знаю, что ты там ищешь, но твоя мачеха никому, кроме твоего отца, за последние два месяца не звонила.
— Вот оно как…
— Я сейчас включу, — она садиться в кресло и вводит пароль. — Послушаешь и вали отсюда, у меня дел по горло.
Пытаюсь запомнить пароль, но он слишком длинный, больше тридцати символов… Это нереально.
— Будешь так разговаривать, останешься без языка, — хладнокровно предупреждаю я. — Включай давай.
— Это первая, сделанная в тот день, когда тебя объявили в розыск, — она нажимает на кнопку воспроизведения.
Я быстро понимаю, что звонит мать Лены, ведь она называет её «дочкой». Они обсуждают случившееся со мной, и мама волнуется, что это чёрное пятно отразится на жизни её дочери.
Лена убеждает мать, что всё будет хорошо и что «Лёша всё решит». Ни единого намёка на радость от моей возможной смерти, я не слышу, что довольно странно. Скорее всего, Лена знает, что телефоны прослушивают, ведь других вариантов у меня нет.
Разговор заканчивается на обоюдных признаниях в любви. У меня в голове впервые мелькает мысль, что мачеха может оказаться не при делах. Точнее, она однозначно что-то задумала, но может быть, это не связано со мной?
А с кем тогда? Остаётся только отец… Неужели она планирует вальнуть нас обоих? Нужно взять на заметку и отказаться от всех поездок с отцом. От греха подальше.
— Включай второю.
— Как прикажете, Ваше Благородие, — с нескрываемым сарказмом произносит Лилия. — Эта появилась вчера вечером.
И опять мама… Попахивает провалом. Хотя отрицательный результат — это тоже результат.
Выслушиваю многочисленные переживания и такое же количество заверений, что всё «хорошо», но потом речь заходит обо мне.
— Ну что там твой пасынок? — спрашивает мама Лены.
— Ой, даже не спрашивай, — устало вздыхает прямо в трубку она.
— Что он опять учудил?
— Уехал в Челябинск и вляпался в неприятности…
— Рассказывай, что случилось! — требует мама.
— Да ничего такого, но Лёша начал вести себя как-то странно. И тест ДНК уже провёл, и детектором маны проверил на наличие магии иллюзии, но всё успокоиться не мог, до сегодняшнего дня…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Он всё ещё думает, что Колю подменили?
— По всей видимости, уже нет. Не знаю, что у них там был за разговор, но буквально час назад Лёша пришёл и сказал: «Всё-таки это мой сын». А затем отправился бухать…
— Ты бы поговорила с ним по поводу алкоголя… Не доведёт зелёный змей до добра…
— Думаешь, я не пробовала? Всё без толку…
На оставшейся части записи нет ничего интересно: обычный бытовой диалог.
