– Там какой-то офицер, – сказала Ира, торопливо накидывая халат, – говорит, что к тебе... Молоденький!
Женя сладко потянулась:
– Девочки, ничего, если мы его впустим?
– Ничего, ничего, – усмехнулась Галя и подмигнула Ире. – Мы даже можем на часок к соседям уйти.
– Вы такие славные, – ответила Женя, чувствуя, как тело наливается сладким жгучим желанием. – Я вам потом торт куплю.
– Твой кавалер уже позаботился об этом, – усмехнулась Ируся.
Они ускакали, а Женя зажмурилась, ожидая Диму. Вот скрипнула половица. Легкий запах кирзы и еще чего-то сладкого наполнил все пространство комнаты. К запаху примешался какой-то шуршащий звук. Бумага. «Что он там принес, интересно?» – подумала Женя, не открывая глаз; ее сердце колотилось так, что мешало девушке дышать. Они так долго не виделись!
– Ева! – позвал Димка.
Женя приподняла одно веко.
В руках у Димы были цветы, завернутые в блестящий целлофан. На тумбочке стояла башенка из трех связанных коробок.
– Ой, что это? – улыбнулась Женя.
– Торты. У вас тут народу полно, вот я и купил сразу три, бисквитно-кремовых...
– Какой ты молодец! Мне не придется покупать. Я обещала подружкам за то, что они на час уйдут из комнаты.
– Всего час?
– А тебе мало? – спросила Женя ехидно.
Дима стал поспешно раздеваться, а она засмеялась. Ей было хорошо. Приснился какой-то приятный сон, а пробуждение оказалось еще более приятным!
– У вас тут такие вахтерши! – бормотал Димка. – Медаль им нужно дать за службу. Кое-как прорвался... Сказал, что к сестре...
– Ну и хитрый же ты! Братец...
– Но они не поверили. Пришлось им бутылочку презентовать... Но в следующий раз я буду с двумя приходить, чтобы всем хватило.
Женя вздохнула. Бутылочку было, конечно, жаль...
– Закрой дверь на защелку, – попросила она.
За время, проведенное в училище, Дима стал еще симпатичней. На животе у него выявились красивые мускулы, талия стала тоньше, грудь раздалась еще шире, на руках заиграли твердые бицепсы... Просто загляденье!
Закрыв дверь, Димка залез к Женьке под одеяло – девушка взвизгнула:
– Да ты холодный, как ледышка!
– Слушай, – удивленно сказал Димка, вынырнув из-под одеяла. – Ничего, если от меня чуть-чуть порохом отдает? Сам удивляюсь: стреляли вроде бы месяц назад, а запах до сих пор держится...
– Это не от тебя порохом пахнет, – хихикнула Женя. – Мы с Галей в тир ходим. От меня уже все шарахаются.
– Ух ты! – отозвался Дима восхищенно. – Значит, мы с тобой братья по оружию? Надо же! Не думал никогда, что ты любишь стрелять.
Женя прикрыла ему рот своими губами...
– ...Ну, Женечка, развлекайся тут на полную катушку, а мы пошли, – сказала Ируся, и Женя вздрогнула, приходя в себя от воспоминаний.
Ближе к зиме Женя стала реже ходить с Галей, а завела дружбу с Мариной – той самой девочкой, о которой у нее поначалу было не очень высокое мнение из-за еженощных походов за фанерную перегородку в совхозе. Удивительно, но в университете у Марины не было парня. Если ко многим часто на переменах подходили ребята с других факультетов и курсов, то Марина всегда ходила одна. Подруг у нее тоже не было. Она сидела, как правило, в первых рядах ближе к краю, и места по бокам всегда пустовали.
Девушки никогда раньше не разговаривали, а тут вдруг встретились в кафе за одним столиком. Вернее, Марина сама подсела к Жене. Да не с пустыми руками – с бутылкой хереса.
Обычно Женя с Галей в обеденный перерыв ходили в пирожковую, но в тот день Галя болела, и Женьку понесло дальше по улице – до кафе «Елочка». Цены здесь были выше, но зато можно было спокойно посидеть, а не толпиться в очереди и потом не давиться горячим чебуреком, стоя у высокого, заставленного грязными стаканами столика.
– Привет! – просто поздоровалась Марина. – Вина хочешь?
– Хочу, – так же просто ответила Женя и отставила чашку с недопитым кофе.
К их столику подошел суетливый официант, и перед девушками оказались два бокала и вазочка с закуской очень аппетитного вида.
– Ой, булочки! – не удержалась Женя от возгласа.
– Это не булочки, – с достоинством поправил ее официант, – это профитроли с печеночным паштетом.
Марина подождала, пока молодой человек откупорит бутылку и разольет вино, и, взяв свой бокал, сказала с улыбкой:
– Я все время сюда хожу, но тебя тут первый раз вижу.
– Подруга заболела, – объяснила Женя. – Мы с ней чебуреками с пивом обедаем. А тут решила сюда заглянуть. Но здесь студенту не по карману.
– Да, – усмехнулась Марина, – нашей стипендии и на один хороший обед не хватит.
– Как же ты умудряешься здесь каждый день обедать? – удивилась Женя.
– А мне родители дают. Отец генерал, у него этих денег... – Марина состроила презрительную гримасу. – Мама коммерческий директор, так вся ее зарплата мне достается.
– Ого! – откровенно поразилась Женя.
Она откусила от профитроля и, закрыв глаза, стала жевать.
– Дурочка, – засмеялась Марина, – ими надо вино закусывать, а не есть как хлеб. А ты даже не отпила нисколько.
– Да я только попробовать, – смутилась Женя.
Девушки незаметно просидели целый час. Ни о каких занятиях и речи быть не могло. Кое-как они вышли из кафе и направились к остановке. Женя вздыхала: выпитая жидкость уже переварилась и просилась наружу.
– Поехали ко мне, – предложила Марина. – У меня своя квартира.
– Вот это да! – восхитилась Женя. – Ты прямо как царевна.
Но Марина криво усмехнулась. Даже сквозь хмельной туман Женя заметила в ее взгляде грустную безысходность.
– Странно... – проговорила Женя.
– Что тебе странно?
– Странно, что ты все время одна. Даже парни тебя сторонятся. А ведь в совхозе...
– А что в совхозе? – спросила она с вызовом, но без злости. – Ты думаешь, я там спала со всеми подряд? Ну, скажи, что молчишь?
– Естественно... А что ты там делала? По-моему, все предельно ясно.
Подошел пятый троллейбус, студентки сели в него и поехали в противоположную от общежития сторону.
Марина была высокой – в сравнении с Женей – брюнеткой с карими глазами. Нос горбинкой, чуть впалые щеки. В ее облике было то, что называется «скрытой красотой» – разглядеть такие милые черты может только любящее сердце. И еще она была доброй – довольно редкое для генеральской дочери качество. Так думала Женя, искоса поглядывая на сокурсницу.
– В детстве у меня были собачки, кобелек и сучка, – усмехнулась Марина. – Они так любили друг друга! Я была уже в том возрасте, когда кое-что понимают. Можно даже сказать, что те собачки воспитали во мне высокие чувства... Смешно?
– Совсем не смешно, – покачала Женя головой. Ей нестерпимо хотелось в туалет, и она не очень вникала в то, что рассказывала Марина.
