Дарит и Маламин — так звали захваченные ими казмуни. Они с Николасом «пили воду» и разговаривали. Пустынники рассказали, что потеряли своих спутников во время песчаной бури, и, хотя они направлялись к границе, утверждали, что не пересекали и никогда не пересекут ее. Больше никаких записей после этого не было.
Под задней обложкой лежал сложенный кусок пергамента, похожий на письмо. Открыв его, Алекс обнаружил свое собственное, написанное несколько месяцев назад. Он помнил это письмо, помнил, как запаниковал в тот момент, когда депеша ушла с ним, потому что писал его в порыве тоски, и, конечно, его слова были бы слишком тяжелы для нее. Когда она ни разу не упомянула об этом письме, он решил, что оно потерялось.
Потертые складки говорили о том, что ее не только читали, но и часто перечитывали.
Через 812 дней я заставлю тебя выполнить обещание стать моей. В большинстве случаев ты упряма, но в этом случае я отказываюсь вести переговоры, потому что нет ничего более важного для моего выживания, ты должена понять. И когда я снова и снова повторяю, что хочу, чтобы ты была моей, это только потому, что я уже полностью принадлежу тебе.
Свежие слезы размазали чернила. Она читала его вчера вечером.
Алекс сунул книгу и письмо в куртку и вызвал Кассека, чтобы тот собрал три отряда добровольцев. До восхода солнца оставалось больше часа, но он не собирался его ждать.
ГЛАВА 54
Звуки битвы давно стихли. Сальвия не высовывалась, держась за борта лодки, которую качало и мотало по течению. В голове снова и снова прокручивался образ стрелы, поразившей Алекса в грудь, и его кувыркающейся спины.
Алекс был мертв.
Может быть, он мог выжить после ранения. Может быть, стрела не попала в сердце, может быть, задела жизненно важные органы.
Но она видела, как далеко она вошла в него — наполовину, то есть проскочила между ребрами. Если бы сердце было пробито, он бы истек кровью или, что еще хуже, кровь попала бы в легкие, и он бы захлебнулся в собственной крови. Если бы было задето только легкое, дышать стало бы невозможно, так как оно разрушилось бы.
Все закончилось одинаково: он умер, задыхаясь и в одиночестве, когда враги сомкнулись вокруг него. Не зная, что она понимает. Что ей жаль. Что она любит его.
Почему-то слезы не шли.
Она не замечала времени, пока река звезд не померкла с наступлением рассвета. Николас, свернувшись клубком на дне лодки, беспокойно дремал, прижимая к груди распухшую руку. Запястье нужно было перевязать, но она позволила ему спать. Как только рассветет, они найдут место, где можно выйти на берег, и разобьют лагерь, чтобы дождаться, пока Алекс найдет их.
Реальность ударила ее в грудь.
Нет. Алекс никогда не придет за ними. Кассек и остальные даже не знают, где их искать, а вот Кимисары могут. Она и Николас были предоставлены сами себе.
Она посмотрела на спящего мальчика у своих ног. Алекс погиб за своего принца. Если потребуется, она сделает не меньше.
Николас сидел на корточках у костра и грел руки, пока Сальвия искала на берегу реки гладкие камни. Она набрала больше дюжины и вернулась к принцу.
— Ты голоден, Николас?
— Разве не всегда? — ответил он со слабой попыткой юмора.
Она попыталась улыбнуться в ответ, но не смогла.
— Мы останемся здесь, пока нас не найдут. А до тех пор мы можем прокормиться.
— У меня нет ничего, кроме алебарды и ножа, — извинился Николас.
— Ничего, у меня есть праща. Хочешь белки? — Кроме кремня и пыжа, праща была единственной вещью, которая лежала в чехле на поясе. Сальвия завязала узлом кожаные полоски между пальцами и достала из кармана камень.
— Я сейчас вернусь.
Сальвия ушла за деревья и через десять минут вернулась с черной белкой и бросила ее к ногам Николаса.
— Сними с нее шкурку и насади на вертел. Я пойду найду еще парочку.
Когда она повернула обратно к лесу, с той стороны реки раздался крик.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Николас бросил белку и вскочил на ноги.
— Они здесь! — Он приветственно махнул рукой.
Сальвия бросилась на Николаса с поднятой рукой.
— Подожди! — Она огляделась. Они были слишком беззащитны, но она не хотела отходить далеко от лодки, так как она была и маяком для норсари, и самым быстрым средством спасения, если бы оно им понадобилось.
На противоположном берегу стояли двое мужчин и указывали на них. Вверх по течению показались еще трое. Появилось оружие.
— Я никого из них не узнаю, — сказал Николас.
Сальвия подхватила алебарду и толкнул принца к лодке.
— Бежим!
ГЛАВА 55
— Они возвращаются на реку, капитан!
Хузар выскочил из-за деревьев как раз в тот момент, когда двое мальчишек оттолкнули лодку от противоположного берега и запрыгнули внутрь. Проклятье.
Все шло по плану, пока не начался пожар. Внезапно повсюду появились лошади, и кто-то увидел, как принц и еще один мальчик ускакали прочь. Во время погони появился Квин, посадил принца и его спутника в лодку и отправил их вниз по реке.
Затем появились норсари, и Хузар приказал своим людям отступать. Поняв, куда направился принц, Хузар ушел, не дожидаясь полного отчета о потерях. Все было бы не напрасно, если бы он успел добраться до мальчика раньше деморианцев.
Кимисарский капитан повел свой отряд вдоль реки, и они шли так быстро, как только могли, изредка улавливая сквозь кроны деревьев блики лодки.
С принцем был еще один оруженосец, и это было хорошо. Хузар не любил обижать детей, а лишний заложник мог пригодиться. Мальчика можно было отправить обратно к Квинну, где он объяснил бы, как кимисары оказались в затруднительном положении и что они всего лишь хотят вернуться домой.
Хузар оставил норсари в хаосе, но они не могли отстать, и на дороге было больше солдат, возможно, в дне пути. Кимисары были в меньшинстве и загнаны в угол. Теперь пути назад не было, шансов спрятаться больше не было. Если Хузар не сможет захватить принца и заставить Квина слушать, то гибель всех его людей — вопрос времени.
Ниже по течению река изгибалась в У, и если поторопиться, то кимисары могли опередить лодку. В азарте Хузар на бегу выкрикивал приказы на своем языке.
Несколько его людей расположились на берегу, ожидая, когда лодка подойдет. Один наложил стрелу на тетиву, когда лодка появилась в поле зрения.
Нет!
Хузар призвал лучника не стрелять. Его второй командир держал лук натянутым, оглядываясь на него, явно не соглашаясь. Именно он приказал кимисарцам прицелиться в принца прошлой ночью, когда тот убегал на коне, и Хузар был в ярости. Им повезло, что в мальчика не попали.
Краем глаза Хузар увидел, как второй оруженосец встал в лодке и взмахнул рукой. Слишком поздно Хузар понял, что тот делает, и крикнул предупреждение. Его секундант оглянулся на лодку как раз в тот момент, когда в его лицо угодил камень. Выпущенная наполовину стрела слабо упала в воду, пролетев совсем немного от цели, намеченной теперь уже мертвым человеком.
Хузар сразу узнал мальчика с пращой.
И это был не мальчик.
ГЛАВА 56
Сальвия спрыгнула обратно в лодку и легла плашмя. Возможно, они и не хотели стрелять в нее раньше — она услышала откуда-то крик, который заставил человека с луком прицелиться, — но сейчас они, не стали бы колебаться. Всплеск воды неподалеку заставил ее поднять голову.
Нет, двое мужчин. Страх перед лучниками исчез.
— Хватайся за весло! — она крикнула Николасу. — Ударь его, когда он приблизится! — Река была глубокой, а камни на дне — скользкими. Пока мужчины находились в воде, у нее было преимущество.
Двое мужчин прокричали друг другу счет, прежде чем одновременно броситься с противоположных сторон, чтобы лодка не перевернулась. Николас встал на колени, неловко взмахнул веслом здоровой рукой и обрушил его прямо на ближайшего к нему человека. Но потерял равновесие и упал обратно в лодку.
