В конце концов Отт понял, что помочь Хааку он ничем не может, так как на Государственном монетном дворе необходимых монет не было. При этом он совсем «забыл» о некой коробке, содержание которой впоследствии превратило мелкие служебные просчеты в громкий скандал. В дальнейшем читатель еще познакомится с содержимым коробки.
Однако Отт был не таким человеком, чтобы не сдержать своего обещания, тем более что выполнение его сулило благосклонность вышестоящего лица. В результате он поручает Фетцнеру отполировать требуемые монеты, и тот выполняет указания шефа. Между тем это предписание является явным нарушением закона, так как на тот момент никаких официальных заказов со стороны министерства финансов на Государственный монетный двор не поступало.
И вот спустя несколько недель Отт вручает Хааку 14 недостающих по списку монет по их номинальной стоимости 13,86 марок. Правда, здесь сразу возникает вопрос, наводящий тень на имя Хаака: неужели он как эксперт и нумизмат в узкой области действительно не представлял реальной ценности приобретенных им монет, которые на самом деле должны были стоить гораздо больших денег? Среди монет, попавших в руки Хаака за 13 марок 86 пфеннигов, была уже упомянутая «двушка», а также денежка в 50 пфеннигов, выпускавшаяся в 1950 году с надписью «Банк германских земель». Только эти две монеты оценивались в кругах коллекционеров в 1800 и 340 марок соответственно.
В результате Хааку с большим трудом удалось избежать обвинений в подстрекательстве к изготовлению фальшивых денег. А спасло его следующее. До создания в 1968 году специализированной организации, занимающейся рассылкой монет для коллекционеров, четыре предприятия в ФРГ, где чеканились монеты, могли самостоятельно производить рассылку и расчеты по согласованию с федеральным банком. Таким образом, некоторые экземпляры ранее изготовленных монет действительно могли находиться на монетных дворах. Это обстоятельство и выручило Хаака, который, как следовало из его заявлений, не имел ни малейшего представления о том, какие монеты попали в его коллекцию.
Основной аргумент обвиняемых и их адвокатов состоял в том, что за каждую из «дочеканенных» раритетных монет, которые формально находились в обращении, из оборота изымалась и пускалась в переплав «нормальная» денежка. Сумма денег, находившихся в обращении, оставалась неизменно, а значит ни о каком фальшивомонетничестве и речи быть не могло.
Далее суд рассмотрел конкретные факты по делу. Так, в 1968 году директор Отт распорядился отчеканить для Музея денег федерального банка в «зеркальном» исполнении по 20 экземпляров каждого вида монет, сделанных до этого момента в Карлсруэ. Хайлингу он в устной форме объяснил, что соответствующий заказ выдало федеральное министерство финансов. Однако все вызванные в суд представители федерального банка отрицали, что когда-либо оформляли подобный заказ. Так возникла странная ситуация, позволившая наполнить уже упомянутую выше коробку.
«Заказ» Отт охватывал 73 типа монет, его общая номинальная стоимость составляла 2020 марок. Кроме того, Хайлинг в тайне от своего шефа несколько увеличил «заказ», распорядившись изготовить несколько больше экземпляров каждого типа монет, намереваясь потом вручить их друзьям и родственникам. Все сделанные на мнимый заказ монеты были упакованы в уже известную коробку, которую, во избежание ее открытия ревизорами, поместили в сейф, находившийся в распоряжении Фетцнера и практически не подвергавшийся проверкам.
В конце декабря 1974 года Хайлинг, замещая своего шефа, принял участие в совещании руководителей предприятия по производству монет. Между делом в разговоре с одним из высокопоставленных коллег федерального банка он поинтересовался дальнейшей судьбой монет для коллекционеров, изготовленных по заказу Музея денег. Как оказалось, его собеседник об этом деле слышал впервые. Хайлинг немедленно отправляется за коробкой и изымает из нее 4 комплекта штампов коллекционных монет, также хранившихся в данной емкости.
В рождественские дни 1974 года Клаус Фетцнер привлекается к реализации многообещающих планов Хайлинга, суть которых сводится к тому, что, имея на руках штампы, оборудование и мастера чеканки, можно выпускать столь вожделенные в кругах коллекционеров монеты в своих целях. Находится и распространитель, взявшийся снабжать рынок ценным товаром. Это разъездной монтер по фамилии Маурич, умудрившийся за все время, пока длились махинации с монетами, сбыть около 500 монет. За них монтер получил около 75 тыс. марок, из которых 11 тыс. он оставил себе, 36 тыс. забрал Хайлинг, а Фетцнеру, соответственно, досталось 28 тыс.
Однако в планах Хайлинга с самого начала присутствовали серьезные просчеты. Один из них заключался в монете достоинством в две марки, заказ на чеканку которой поступил на монетные дворы Карлсруэ и Гамбурга в 1959 году. Штампы поступили из Мюнхена. Но затем по каким-то причинам заказ был аннулирован, и, следовательно, монет серии «М. р. 1959 G» вообще не могло существовать, но в коробке они имелись. Другими словами, Хайлинг и Фетцнер, не задумываясь, запустили их в свое подпольное производство, обнаружив ошибку только тогда, когда Маурич уже продал первые несуществующие монеты.
Второй крупной ошибкой аферистов явились монеты в 50 пфеннигов 1950 года выпуска. При их изготовлении они для лицевой стороны использовали старый штамп с гравировкой «Банк немецких земель», а для обратной стороны применяли более поздний штамп. К тому же фальшивомонетчики использовали технологию зеркальной полировки, упустив из виду, что таким образом монеты стали делать только в 1952 году. Короче говоря, 50-пфенниговые монеты 1950 года в зеркальном исполнении являлись настоящими уникумами.
Представитель обвинения Адольф Мюллер, руководитель отдела по борьбе с хозяйственными преступлениями прокуратуры Карлсруэ, в своем выступлении счел вполне доказанным обвинение трех сидящих на скамье подсудимых господ в фальшивомонетничестве. Однако подделываются только те деньги, которые могут иметь курс, а Хайлинг и Фетцнер первые в истории додумались подделывать монеты, чтобы купить их за ту же цену. То есть за каждую монету «собственного производства» они вносили ее номинальный эквивалент в обычных монетах, которые шли на переплав.
Интересно, что проводившиеся в то время действия по конфискации штампов и монет у мошенников способствовали тому, что те деньги, которые они уже успели сбыть, превратились в настоящий раритет среди коллекционеров, и спрос на них значительно вырос. Между тем прокурор настаивал на серьезном наказании для аферистов. Он опирался на то, что законного заказа на дочеканку монет не было. Речи адвокатов подзащитных сводились к требованию освободить их клиентов. Они говорили, что нанесение имущественного ущерба ни государству, ни коллекционерам не доказано, а обвинения в фальшивомонетничестве не обоснованны хотя бы потому, что любые деньги, производимые на Государственном дворе, если незаконность их изготовления не доказана, должны быть признаны настоящими.
В конце концов 11 октября 1976 года земельный суд в Карлсруэ вынес следующий приговор: Клаус Фетцнер за продолжительное воровство и мошенничество осуждался на 10 месяцев лишения свободы, причем при внесении штрафа в 5 тыс. марок это предписание заменялось условным сроком заключения на три года. За аналогичные преступления Стефан Хайлинг приговаривался к 11 месяцам лишения свободы и штрафу в 4800 марок. При внесении дополнительного штрафа в 5 тыс. марок заключение в тюрьму заменялось условным сроком на три года.
Вилли Отт обязывался уплатить денежный штраф в размере 7200 марок. Маурич же избежал наказания, так как был выдвинут довод, что он мог догадываться, но не знал наверняка, что имеет дело с фальшивыми деньгами.
Несмотря на такой довольно мягкий приговор, осужденные подали апелляцию, которую рассмотрел федеральный суд и направил дело на пересмотр в большую уголовную палату земельного суда в Карлсруэ. Однако вынесенное судьями заключение на этот раз оказалось гораздо более строгим. Вилли Отт должен был отсидеть 11 месяцев в тюрьме с заменой на три года условно при выплате штрафа в 10 тыс. марок. Клаус Фетцнер приговаривался к 10 месяцам тюрьмы с заменой на три года условно при выплате штрафа в 3 тыс. марок. Стефан Хайлинг осуждался на 18 месяцев лишения свободы без возможности замены этого срока на условный и к штрафу в 3600 марок, что означало потерю им всех привилегий и утрату права на пенсию.
Впрочем, в кругу коллекционеров зла на фальшивомонетчиков не держали. Благодаря официальному запрету на их продукцию цены на «монеты Хайлинга» достигли заоблачных высот, а их обладатели считали себя самыми счастливыми людьми на свете.
Фальшивомонетничество сегодня
В наши дни фальшивомонетничество переживает необычайный подъем. Современная компьютерная и копировально-множительная техника стала не только доступной по цене, но и достигла такого высокого совершенства, что буквально за 10–15 минут можно изготовить копию денежного билета, которую с первого взгляда совершенно невозможно отличить от настоящей банкноты.
