— Слушаюсь! Сейчас поговорю с командиром блокпоста, полагаю что он не откажет.
После этих слов собеседник Тариева развернулся и вышел. Я пошёл за ним. На меня никто не обращал внимания, за это время я уже примелькался и военным, и сталкерам, и учёным. Все занимались своими делами.
Выйдя из дома, лейтенант пошёл к долговцам, а я подошёл к стене и стал смотреть на местные виды. Смотреть особо было не на что. Асфальт дороги, потрескавшийся от времени и непогоды, заросли кустарника, одинокие деревья, опоры ЛЭП с остатками проводов, холмы, лесопосадка на горизонте. Обычный пейзаж, ничем не отличающийся от того, что был в игре, разве что графика намного лучше. Ну так ведь реальный мир как-никак. Ни разу не виртуальная реальность.
Лёгкий порыв ветра пошевелил мои щупальца. Я полной грудью втянул воздух, напоенный ароматом Зоны Отчуждения. Местом, бывшему прежнему хозяину тела домом, и которое он по наследству передал мне. Может оно и к лучшему, что я согласился тогда на новое тело? Интересно, тогда он сказал, что по моим меркам он для меня бог, но кто же он на самом деле? Судя по этой оговорке, он не бог, но из приближённых. А может и не очень, вспоминая его слова о скуке. Действительно, если просто подумать, то не с руки настоящему богу общаться с приходящими душами, разве что тоже от нечего делать. Нет, если душа при жизни совершала что-то выдающееся, то почему бы и нет, но вряд ли душа простого ремонтника компьютеров могла бы заинтересовать кого-то, к кому применимо понятие «бог». Интересно, тогда, из всех пассажиров той злополучной маршрутки, почему я только один удостоился общения с обитателем иных планов бытия? Или не один, и просто ничего не знаю? Да нет, много чести лично встречать каждую душу и распределять её. А может и нет, что я знаю об этом? Ничего. Так что всякое допустимо.
— О чём думаешь, кровосос? — неожиданно раздалось рядом, заставив меня вздрогнуть. Слишком уж сильно я задумался. Обернулся. Рядом стоял мужчина, одетый в стандартный камуфлированный спецкобинезон, с нашивкой «Долга», вооружённый «калашом» с оптикой и подствольником. Он настороженно, но в то же время с любопытством смотрел на меня. Приступаем к знакомству.
— Хс-с-син! — ткнул я себя пальцем грудь. — Хш-с-с-син!
— Хсин?! Это тебя так зовут, что ли? — спросил тот, глядя на меня расширившимися от удивления глазами. Я кивнул было в ответ, но…
— С-с-с-син! Ссин! — отрицательно махая головой и снова тыкая пальцем себе в грудь, зашипел я.
— Син? — Я кивнул. Теперь он назвал меня правильно.
— Интересно с тобой познакомится, кровосос по имени Син! Я, конечно, слышал, что на Свалке жил кровосос, который не трогал людей, но полагал, что это из разряда баек, которые в «Сто рентген» любят рассказывать подвыпившие сталкеры. Я-то видел кровососов вплотную, и знаю, что уцелеть после встречи с ними тяжело. Кстати, представлюсь — меня знают как Ловец, это мой позывной и прозвище, имя моё полагаю тебе не сильно интересно, так что зови просто Ловец.
Это что, тонкое издевательство? Я себя через раз называю правильно. А уж о том, что бы внятно выговорить любые слова, и речи быть не может!
— Ладно, не забивай голову себе всякими дурными мыслями, Син! Я не буду врать, что рад знакомству, слишком для многих близкое знакомство с кровососом завершилось смертью, причём это было и на моих глазах. А сейчас я стою рядом с кровососом, который внимательно меня слушает, и не делает попыток убить меня.
Я уставился взглядом в глаза Ловца. Похоже, что этот человек хочет со мной пообщаться, возможно, по так сказать, «просьбам трудящихся», но что говорить мне и как он не знает. Опять же, весь его опыт кричит, что вся ситуация неправильная, что перед ним монстр, один из тех, кого предписывается уничтожать всеми силами, который очень опасен. Но вот поведение монстра, меня то есть, никак не укладывается в рамки шаблона, который выработан жизнью. Я просто стою, молча его слушаю, не бросаюсь на него. Реакции с моей стороны ноль.
— Откуда ты такой взялся, Син? Когда нам объявили, что сюда будет доставлен в составе отряда, что подвергся нападению банды, кровосос, и его нельзя трогать, мы все были в недоумении! Какой такой кровосос, чем он так ценен? Потом кто-то вспомнил, что про тебя рассказывали в «Сто рентген». Ты своим поведением больше человека напоминаешь, чем кровососа! Те себя так не ведут!
— Братан, ты чего нашего Сина достаешь?! — подошедшие два сталкера стали рядом. — Ты же вроде в карауле? Как там, в уставе написано про караул, не напомнишь? А ты отвлекаешься, и вместо того что бы свой долг караульного выполнять, достаешь Сина, который до ветру вышел, на красоту природы полюбоваться, после боя отдохнуть!
— Интересно ведь! — сразу же отозвался Ловец. — Ни разу в жизни не смотрел на кровососа вот так вживую, обычно только через прицел оружия. А тут такой случай! Говорят, что он и общаться может с людьми, русский язык знает.
— Знать-то знает, да говорить не может. — Сталкер почесал нос. — Чего-то нос чешется, наверное, бухать будем?
— Тут не пьём! — сразу же отреагировал Ловец. — Не то место! В баре расслабляемся, на базе. Вот смена прибудет, тогда можно будет снять стресс. А здесь лучше не нужно!
— Так нос ведь обычно к чему чешется? Либо к пьянке, либо к тому, что в торец прилетит! — продолжил сталкер, не обратив на его лова никакого внимания. — Вот у тебя нос не чешется?
— Нет! — удивлённо ответил Ловец. — Это ты к чему говоришь?
— К тому, о доблестный страж…
Вдруг раздался какой-то писк, Ловец тут же забыв о нас, обернулся в сторону местности, выхватывая откуда-то прибор, по габаритам похожий на обычный планшет, после чего, посмотрев на него, расслабился.
— Сигнал пришёл, у нас недалеко в паре мест датчики стоят, вот один из них среагировал и дал сигнал, что кто-то рядом находится. — Начал рассказывать Ловец, видя вопросительные взгляды сталкеров. — У нас тут система охраны налажена, на подходах стоят датчики массы и движения, а сигналы идут сюда. Отсюда не везде хорошо видно, а мало ли кто там, вдали, может ходить, высматривая, как к нам половчее подобраться. Были уже случаи…
— Удобно! — оценили сказанное сталкеры. — Запищал прибор, и уже знаешь, что кто-то припёрся.
— Ну так… Мы ж не дундуки из «Свободы»! Тут место нахоженное, часто группы сталкеров проходят, да и мутанты пробегают тоже. Бывает, что и криминал пошаливает, у нас пару раз машины обстреливали.
— А чего вы вообще тут сидите? Оно конечно с одной стороны хорошо, нашему брату есть где отдохнуть, и помощь тоже неплохо, если что-то не так, но тут же ни аномалий, ни территории мутантов нет! Сидите в этих ебенях, мхом покрываетесь…
— Я и сам толком не знаю! — честно признался Ловец, при этом не забывая посматривать за стену, контролируя территорию за ней. — Аномалий тут действительно нет, дорога чистая. Вот по ней и ходят, и ездят. А наш блокпост тут последний, за ним дальше неподконтрольная территория. На ней месяца три назад банды воевали, сейчас тихо, вроде как поделили, кто, где что и кого окучивает. Месяц назад пытались этот блокпост на прочность попробовать — не получилось. Мы с десяток вражин положили, а когда прибыла подмога, так они сами смылись.
— Рядовой Ловенко! Что за разговоры на посту? Вы что никогда кровососа не видели? Почему вместо несения службы вы разговариваете с посторонними? — раздался вдруг голос.
Долговец волшебным образом преобразился. В солдата, чтущего устав.
— Никак нет, товарищ прапорщик! Занимаюсь выполнением несения охраны, всё под контролем! Несколько минут назад на мой планшет поступил сигнал от системы охраны, что сработал датчик N17, время работы датчика — 7 секунд, но в зоне видимости никто не показался. Возможно, это был какой-то мутант. За время несения службы ничего подозрительного не замечено. Кровосос, его зовут Син, мне ничем не мешал, он просто подошёл к стене и смотрел на ту сторону. А сталкеры за ним пришли.
Ни я, ни сталкеры не прерывали его. Пусть отчитается своему командиру. Кстати, командир, похоже, «из молодых да ранних». Наверное, залетел по службе и теперь тут лямку тянет, по знакомству пристроили в «Долг». Или по какому-нибудь тайно-секретному согласию молодые офицеры и прапорщики должны пройти обкатку в глубинке Зоны Отчуждения. Или же сразу ушёл в «Долг», когда понял что армия не для него, тут попроще, хотя, как видно, условия жизни в этой группировке максимально приближённые к армейским. Но тут каждый день война, и потому многие армейские маразмы, как это с ними и случается в реальных боевых действиях, не приживаются. Но то здесь, вдали от начальства. А как оно там, на «Ростоке»? Может там они в столовую строем ходят и траву красят?
Кстати, а почему у них армейские звания? И тот же Тариев со товарищи, общаясь с долговцами, не кривится презрительно, когда слышит их обращение друг к другу согласно устава. Почему военные так легко переваривают это, когда слышат и видят? По идее они должны либо насмехаться, либо ругаться, как же, всякие штатские пародируют устав и в солдатики играют. А тут максимум немного иронии! Но почему?
