Прошло немного времени, и компания не самых лучших друзей, наконец, в полном составе, очнулась ото сна. Кристофер потер свои глаза и с особой неряшливостью сбросил с себя руки Мелиссы, она промолчала, но ее лицо выглядело явно недовольным: брови нахмурились и, словно маленькая девчонка, оттопырила нижнюю губу, как бы сказали мои родители — «надула от обиды».
— Чертова осень, холод адский! Еще немного ходьбы по лесу, и мое тело превратится в лед, — возмутился Крис, потирая свои ладони.
— Радуйся, что еще не ноябрь, — констатировал Питер со свойственным ему безразличием ко всем, кроме Мелиссы. Скорей всего если бы эта фраза принадлежала блондинке, то светловолосый «командир», мигом нашел бы теплую одежду, но поскольку его забота завязана только на членах его семьи, то даже возмущения друга его не волнуют.
— А что если мы здесь все заболеем и умрем? — дрожащим голосом произнес Аарон, потирая свой синий нос.
— Аарон, не волнуйся, все будет хорошо, никто не пострадает, не сейчас и уж точно не здесь, — я легко улыбнулась и положила ладонь на плечо трясущегося от холода друга и после этого он немного взбодрился.
— Как это мило, — гадким голосом протянул Крис, — Вы такая сладкая парочка, что мне аппетит перебило.
Я еле сдерживаю себя от ответа с такими же нелепыми намеками, хоть в голове и тысяча вариантов, все же мой рот безмолвен. Не хочу новых стычек, чтобы потом Питер, разрывая голосовые связки, кричал, чтобы мы все заткнулись.
— В таком случае, Крис, прекрасно, что у тебя пропало чувство голода, у нас как раз осталось всего четыре куска хлеба для поддержания сил, — добавил Питер, раздав каждому в руки по маленькому кусочку хлеба, кроме черноволосого.
Кристофер и Питер странно переглянулись меж собой, голубоглаз сложил руки на груди, едва заметно правый уголок его губ поднялся в легкой ухмылке.
— Пожалуй, пора двигаться вперед, — Крис пнул ногой банку от выпитой еще вчера газировки и пошел вперед. Он явно был недоволен, но только что-то мне подсказывало, что дело тут не в хлебобулочных изделиях.
Мы с Аароном последовали за ним, а брат с сестрой заметно замедлились, Питер что-то пытался внести в голову Мелиссы, но она всячески пыталась догнать нас и избежать того, что он ей говорил. Но я не могла понять и слова, пока голос Мел не стал немного прорезаться с гневным звучанием, — Я уже взрослая девочка, — произнесла блондинка и снова приглушила громкость.
— Сто раз тебе повторял и еще столько же могу, если понадобится! Ты не взрослая, тебе семнадцать, за тобой еще глаз да глаз нужен! И будь добра слушаться меня, — пробубнил Питер. — Мне не нравится просыпаться и видеть, как ты, уткнувшись носом, спишь рядом с ним! Он же даже не скрывает, что ему плевать на тебя! Оставь роль послушного Добби для другой дурочки, какой ты не являешься!
— Отстань от меня, братишка, не тебе решать мою судьбу!
Я почувствовала спиной шаги, блондинка очень резво погнала вперед, но Пит не оставил девушку в покое и пошел за ней. Они здорово перегнали нас троих, но этот факт не повлиял на наше ускорение, мы как шли, еле передвигая ногами, так и продолжали.
В руках у меня сжатый под форму моих пальцев хлеб, другие уже давно поглотили свои порции, но не я. Кусок в горло не лезет, наверное, у меня уже переизбыток кислорода, нельзя так сразу кидать городского жителя в среду его предков, может случиться передоз чистым воздухом и тряска от прохлады. Я смотрю вперед и вижу, как младший Браун, скрючившись от холода и немного шатаясь, пытается идти, его руки и шея обрели холодный оттенок, даже сквозь рукав татуировок была заметна «гусиная кожа», в запутавшемся шнурке красовалась маленькая веточка ели. Я подошла к нему и молча протянула свой скромный завтрак.
— И что это значит? Ты нашла галлюциногенные грибы, засунула их внутрь и решила угостить меня? — спросил Крис в ответ на мой дар.
— Если бы, но нет. Просто я его уже точно есть не буду, а тебе силы нужны, — снова попробовала я, но парень просто шел вперед и не спешил принимать что-либо от меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Почему ты не ешь?
— Я могу не есть несколько дней подряд, мой желудок смирится с этим, у него уже были тренировки на тему голодания.
— Это было после аварии? — спросил он.
Вроде бы простой вопрос, но режет как стекло от битой бутылки по сердцу.
— Да, — ответила я, склонив голову. — Тогда я, можно сказать, не нуждалась в пище или в чем бы то ни было. Что же я несу, рассказываю о своей боли тебе! — усмехнулась я, вдруг осознав свою оплошность.
— Все нормально, я же не изверг и все понимаю, — он произнес ту фразу, которую я уж точно не ждала.
— Понимаешь? Что-то я не замечала твоего гостеприимства, когда ты называл меня суицидальной сироткой.
— Я сказал, что я осознаю суть, а негостеприимство — мое второе имя, — улыбнулся он такой ненаигранной улыбкой, которую я видела впервые. Невольно мои уголки тоже подтянули губы вверх.
Мы прошли еще пару шагов, и пока мы были на весьма доброжелательной волне, я решила выяснить ответы на вопросы, которые меня волновали.
— Почему Питер тебе вообще помогает? Сначала я была уверена, что вы друзья, но сегодня утром у меня закрались сомнения. Как давно Мелисса вас познакомила?
— Ну, вообще-то все было не совсем так, это он меня с ней познакомил. С Питом мы познакомились, когда я посещал музыкальную школу…
— Что? Чего? — тут же прервала я.
— Музыкальную школу, — снова повторение, значит, мне не показалось.
— Серьезно?
— Да, — продолжил голубоглаз. — Только он уже заканчивал, а я только недавно появился. Он помогал мне осваивать гитару и однажды он познакомил меня со своей младшей сестренкой, как сейчас помню нашу первую встречу. Только представь: розовые бантики в светлых волосах и красная пламенная помада на губах одиннадцатилетки.
Я тут же рассмеялась, представив Мелиссу в весьма странном виде. А Крис продолжил, — Питер взял салфетки и стал вытирать всю «пошлятину» с ее детских губ. Он не хотел, чтобы она брала пример с матери, и всячески пытался огородить от соблазнов взрослых.
— А что не так с их матерью?
— Скажем так, женщина, имеющая много мужчин, которые были не против засмотреться на маленькую симпатичную девочку. Питер, конечно, не позволил случиться мерзкому, но одно время их фамилия Кларк весьма обсуждалась, а после их посчитали отбросами, с которыми не стоит заводить даже разговор.
— Это ужасно. Но я не понимаю, почему ты не перестал с ними общаться? — в недоумении я попыталась поймать взгляд голубых глаз.
— Знаешь, иногда отбросов притягивает к отбросам, — отрезал он, еще больше меня запутав.
— Почему ты считаешь себя одним из них? С тобой что-то случилось? — я приостановила шаг и попробовала добиться ответа на самый непредсказуемый вопрос.
— Мне кажется, холодно стоять, нужно ускорить шаг, — увернулся от темы Крис, — Очкарик, догоняй! — выкрикнул парень плетущемуся позади всех Аарону.
Странная реакция. Крис определенно что-то скрывает и, кажется, это темнее, чем могло казаться на первый взгляд. Но это был наш первый разговор, который не закончился гневными фразами или подзатыльником. Впервые у меня не осталось на душе осадка ненависти, мне показалось, что я разговаривала с обычным парнем, у которого свои заморочки и его совсем не заботит новое изощренное оскорбление.
*****
Спустя два часа до нас всех снова дошло осознание того, что если мы пойдем дальше и так же будем мерзнуть, то, скорее всего, мы замертво свалимся. Питер почему-то снова определил себя нашим лидером, но мне уже было все равно, если его идеи помогут, то я не против снять свою кандидатуру с дебатов и предложить Питеру Кларку место предводителя. На этот раз его идея не отличалась рассудительностью и уж точно звучала, как что-то невообразимое — забраться в чужой дом, когда хозяев не будет и немного там похозяйничать, — именно в такой формулировке.
— Вы ненормальные! — сразу высказалась я.
