Он встретился взглядом с виконтом и сказал:
– Я хочу жениться на Гиацинте. – Поскольку виконт молчал, Гарет поспешно добавил: – Э... разумеется, если она согласится выйти за меня замуж.
Выслушав его, виконт выдохнул. Это было больше похоже на вздох – усталый, искренний вздох, так что Гарету показалось, что виконт «сдулся» прямо у него на глазах. Это было удивительно. Гарет не раз встречался с виконтом и был знаком с его репутацией. Это был человек с сильным характером, никогда не терявший самообладания.
Его губы двигались, и если бы Гарет был более подозрительным человеком, он бы подумал, что виконт сказал: «Спасибо тебе, Господи». Поскольку при этом виконт возвел глаза вверх, это было самым вероятным толкованием его возможного высказывания.
А потом, пока Гарет пытался осознать произошедшее, лорд Бриджертон с силой ударил ладонями по столу и, посмотрев Гарету прямо в глаза, произнес:
– Она выйдет за вас. Я убежден, что выйдет. Это было не совсем то, чего ожидал Гарет.
– Простите?
– Мне надо выпить, – заявил виконт, вставая. – Надо же отпраздновать, не так ли?
– Э...да?
Лорд Бриджертон взял с полки хрустальный графин.
– Нет, – сказал он себе, ставя графин на место, – надо что-нибудь получше. – Он повернулся к Гарету, и в его взгляде появилось что-то странное, какой-то сумасшедший свет. – Вы согласны?
– Э... – Гарет не понимал, что происходит.
– Да, самое лучшее, – твердо сказал виконт. Он сдвинул в сторону несколько книг и вынул из глубины бутылку старого коньяку. – Приходится прятать, – пояснил он, наливая коньяк в два хрустальных стакана.
– От слуг?
– От братьев. – Он протянул Гарету стакан. – Добро пожаловать в семью!
Гарет взял коньяк. Как легко все обернулось, подумал он! Если бы виконт сейчас извлек откуда-нибудь необходимую для заключения брака лицензию и в кабинете появился викарий, Гарет ничуть не удивился бы.
– Спасибо, лорд Бриджертон, я...
– Вы должны называть меня Энтони. Мы же будем с вами братьями.
– Энтони, – повторил Гарет. – Я просто хотел...
– Это чудесный день, – бормотал Энтони. – Просто чудесный день. У вас есть сестры?
– Нет.
– У меня их четыре. – Он отпил по крайней мере треть стакана. – Четыре! Теперь я их всех сбыл с рук. Наконец-то! – У него был такой вид, что он вот-вот пустится в пляс. – Я свободен.
– У вас ведь есть дочери? – не удержавшись, напомнил Гарет.
– Всего одна, и ей только три года. У меня впереди еще много лет, прежде чем мне придется снова пройти через это. Если повезет, она примет католичество и станет монахиней.
Гарет поперхнулся коньяком.
– Хороший, не правда ли? Возраст – двадцать четыре года.
– Я уверен, что еще никогда не глотал ничего более древнего.
– А теперь, я уверен, вы хотите обговорить со мной брачный контракт.
На самом деле как раз о нем Гарет и не думал, что было странно для человека не слишком обеспеченного. Он был настолько поражен своим скоропалительным решением жениться на Гиацинте, что ему и в голову не приходили мысли о практической стороне дела.
– Всем известно, что в прошлом году я увеличил ее приданое. Я этого не изменю, хотя надеюсь, что это не главная причина, почему вы приняли решение жениться на Гиацинте.
– Конечно, нет, – вспыхнул Гарет.
– Я так и думал, но полагается спросить.
– Вряд ли кто-либо признается в этом.
– Хочется думать, что я достаточно хорошо умею читать выражение лица человека, чтобы понять, когда он врет.
– Разумеется, – ответил Гарет.
Но виконт, по-видимому, не обиделся.
– Значит, так. Ее приданое... – Энтони вдруг замолчал и покачал головой.
– Милорд?
– Извините, я что-то сегодня не в себе.
– Конечно, – пробормотал Гарет, поскольку это была единственно возможная реакция в данной ситуации.
– Я думал, что этот день никогда не настанет. У нас были предложения, но ни одно из них мне не понравилось. Я уже начал отчаиваться, что никакой приличный мужчина не захочет на ней жениться.
– По-моему, вы недооцениваете свою сестру.
– Вовсе нет. – Энтони улыбнулся. – Но я не слеп и вижу ее... э... необычные качества. – Он встал, и Гарет понял, что виконт пользуется своим ростом для запугивания. Он также понял, что не следует неверно истолковывать ту легкость, с которой виконт согласился выдать за него Гиацинту. Это был опасный человек, или по крайней мере мог быть опасным, когда хотел, и Гарету не стоило об этом забывать.
– Моя сестра Гиацинта – это приз, награда. Вам следует это помнить, и если вам дорога ваша шкура, вы будете относиться к ней как к сокровищу. Она и есть сокровище.
Гарет промолчал. Еще не время вмешиваться, решил он.
– Но хотя Гиацинта и награда, – сказал Энтони и медленными шагами человека, осознающего свое могущество, прошелся по кабинету, – с ней нелегко. Я первый готов в этом признаться. Не так уж много мужчин могут сравняться с ней по уму, и если она окажется связанной брачными узами с мужчиной, который не оценит ее... индивидуальность, она будет несчастна.
Гарет все еще молчал, но не отвел от виконта взгляда.
– Я дам свое согласие на брак с вами, но вы еще раз хорошенько подумайте, прежде чем поговорите с ней.
– Я не понял. – Гарет встал.
– Я не расскажу ей о нашем разговоре. Вам решать, готовы ли вы сделать окончательный выбор. Если нет... – Виконт пожал плечами. – В таком случае она ничего не узнает.
Интересно, подумал Гарет, скольких виконт отпугнул таким манером? Может быть, поэтому Гиацинта до сих пор не замужем? Ему бы надо радоваться, потому что теперь она достанется ему, но все же... Понимает ли она, что ее старший брат безумец?
– Если вы не сделаете мою сестру счастливой, – продолжал Энтони Бриджертон, и по его пристальному взгляду Гарет понял, что его мысль о безумии виконта не была безосновательной, – то и вы не будете счастливы. Я сам об этом позабочусь.
Гарет хотел было сразить виконта язвительным ответом – мол, хватит запугивать его своим ростом и величием. Но как только он собрался оскорбить своего будущего шурина – возможно, с необратимыми последствиями, – у него выскочила совсем другая фраза:
– Вы ее очень любите, не так ли? Энтони нетерпеливо фыркнул:
– Конечно, я ее люблю. Она моя сестра.
– Я любил своего брата, – тихо сказал Гарет. – Кроме моей бабушки, это был единственный на свете близкий мне человек.
– Значит, вы не собираетесь улаживать отношения с вашим отцом?
– Нет.
Энтони больше не задавал вопросов. Он просто кивнул и сказал:
– Если вы женитесь на моей сестре, у вас будет большая семья – все мы.
Гарет вдруг потерял дар речи. Но таких слов, чтобы выразить то, что он почувствовал, у него не нашлось.
