class="p1">Нет! Я ее очень уважаю, но не хочу старить что ли.
Она, словно Настина старшая сестра, а не мама.
Я искренне улыбалась, когда увидела, что Настя даже выше ее.
Говорят, что Яна у них вообще модель. Но с ней мы еще не знакомы.
Настя задумчиво шарит в телефоне перепроверяя информацию, прежде чем ответить.
— Эм…Перенесли на семь.
На семь?
Поймав мое замешательство, Настя улыбается
— Кирилл попросил. Он там что-то тебе готовит. — улыбка становится слегка насмешливой, с нотками подкола — Какой-то сюрприз. Только я не говорила, ок?
Расфокусировано слежу, как Настя ковыряется в своем десерте и пытаюсь дышать, что бы унять тахикардию.
А еще щеки пылают так, что жар ползет на уши.
Кирилл попросил?
После нашего спасения я его видела всего три раза и эти встречи носили исключительно деловой характер.
Он лишь распрашивал о деталях моей жизни, о том, как я вышла на эскорт — агентство и какие документы им передавала.
Больше никаких намеков на симпатию и скручивающих нутро взглядов.
В первые выходные я безумно ждала его с работы. Знала же, что они в этой квартире живут с Настей вдвоем.
Но Кирилл не вернулся. Так же, как и в следующие.
Я подозреваю, что он держит дистанцию.
Ну не придумала же я себе его чувства. Зачем-то же он меня тогда поцеловал?
Я старалась все это время поменьше думать о его отношении ко мне, потому что мысли на этот счет всегда разные и в основном они заканчиваются слезами.
Я ведь эти три недели только об этом поцелуе и думаю, а Кир, видимо нет. Но вопреки своим несладким мыслям, все же стараюсь на него не обижаться, а принимать его помощь с благодарностью.
Кирилл через неделю после нашего «освобождения» улетел куда-то заграницу, на встречу с инвесторами.
Настю нагло расспрашивать о ее брате я не решаюсь, хотя признаюсь мой язык просто зудит от вопросов.
Слежу, как губы Насти двигаются и она что-то эмоционально пересказывает мне. Прихожу в себя от того, что сестра Кира щелкает пальцами возле моих глаз.
— Эй…Дуреха влюбленная, ты на каком облаке сейчас? — хихикнув убирает телефон в сумку и встает со скамейки, на которой проходил наш традиционный пикник. Ее слова вновь выбивают из меня смущение. Да что ж такое-то. Почему всегда так сложно скрывать влюбленность?
Поджав губы, игнорирую вопрос, надеясь, что Настя поймет, что я не хочу обсуждать эту тему.
Просто…Я впервые влюбилась и никогда ни с кем не делилась своими чувствами. Мне очень сложно открыться.
Для меня было целым испытанием открываться перед Ангелиной.
А мне пришлось это сделать, потому что она ни на шутку взялась за наше здоровье и вот мы с Лешкой на витаминах, диете, спорте…А я еще и на гормонах, которые должны вызвать мои месячные.
Ощущения в моем организме-очень даже так себе.
— У тебя через тридцать минут прическа и макияж — сообщает Настя, деловито проходясь толстой кистью по своим без того идеальному лицу.
От услышанного по спине бегут мурашки.
А что если я не хочу?
— А это обязательно? — скромно интересуюсь, потому что ни разу ни кто не прикасался ко мне. Ну… Только Кирилл.
Не то, что бы я совсем нелюдимая, но доверять людям я пока не могу. Я не могу закрыть глаза, пока кто-то рядом со мной ходит с открытыми и имеет надо мной полную власть.
Откуда мне знать, что они не причинят мне вред?
Конечно с огромной вероятностью они этого делать не станут, но инстинк самосохранения во мне по-прежнему включен на максимум и пока его убавить у меня не получается.
Насте признаться в этом не могу. Не сейчас. Не готова еще…
— У тебя день рождения, девочка моя! — восклицает Настя швыряя кисточку с пудрой в большую, бездонную сумку.
У этой девушки всегда с собой баулы, когда она приезжает на встречу с нами. Не удивлюсь, если она на угощения и вещи потратила уже всю свою зарплату. У нас с Лешкой в жизни не было столько вещей, сколько за две недели нам накупила эта великодушная семейка.
— А можно обойтись только прической? — пожимаю плечами, умоляюще глядя в ярко накрашенные глаза.
Настя, как кукла. В самом хорошем смысле этого слова. На маму свою очень похожа. Красивая и уверенная в себе. Надеюсь, что я понаберусь от нее хороших качеств, а у нее их между прочим немало.
— Хотя бы тенюшки блестящие на глазки? — уговаривает поглядывая, как клюет носом Лешка. Тот обнимает меня за ноги которые я слегка раскачиваю, для того что бы братишка поскорее вырубился.
— Может только губы? — говорю тише, что бы не сбросить сонный настрой братишки.
Я все равно не сдамся и понимаю, что она в конечном итоге конечно же мне уступит, но тратить силы на спор совершенно не хочется. Да и мысли мои уже за забором этого заведения.
От одного осознания, что Кирилл что-то планирует для меня я покрываюсь мурашками, поэтому смиренно принимаю на себя двухчасовые муки, на которых мне приходится прилепиться задом к стулу, ведь мои рыжие волосы решили немного приглушить темным натуральным тоном.
Лешка сидит на диване и лениво качая ногой жует яблоко, смотря при этом мультики. Я рада, что он вылупляется из скорлупы, в которой мы с ним так долго сидели.
И мне даже кажется, что ему это дается легче, чем мне.
Настя выбрала для меня черное платье с россыпью маленьких страз, которые мерцают, словно брильянты. Мне оно понравилось, оно добавляет немного возраста. Но длинна непривычно короткая.
Настюша меня все же послушалась и мы ограничились только тушью и легкой растушевкой черных теней по линии, на которой у Насти обычно нанесены кошачьи стрелки.
Оказывается у меня очень длинные реснички, когда их вытянешь кисточкой.
С удовольствием разглядываю себя в зеркале и улыбаюсь своему отражению.
Мне очень нравится.
На счет прически тоже пошли на встречу и сделали только легкую волну на кончиках, потому что тонирование заняло больше времени, а Кир, видимо торопит Настю. По ее нервным шагам это считываю. Сестра Кирилла, прижав телефон к уху, замерла у вазочки с конфетами и сосредоточенно водит по ее краям указательным пальцем с белоснежным длинным ноготочком.
На ее лбу складка, потому что она внимательно слушает своего собеседника.
— Услышала-цедит раздраженно — Поняла…
Я с непривычным ощущением полного дзена возвращаю взгляд на свое отражение.
Мне, кстати тоже сделали маникюр. Тут ограничились светло-розовым, хотя Настя настаивала на чем-то по ярче.
— Так с помадой
