«Танки» немного походили на обрезанные сверху пирамиды: днище прямоугольное, с закругленными углами, вертикальные боковины примерно на половине высоты скашивались, завершаясь плоской прямоугольной крышей, которая по площади была вдвое меньше днища. По углам крыши имелись небольшие шишечки. Приглядевшись, я заметил на матово-черной обшивке геометрические фигуры, в основном прямоугольники и круги. Ни одна из них, похоже, не перекрывала другие.
Я провел по обшивке пальцем. Она была настолько гладкой, что на ощупь казалась маслянистой, но когда я потер пальцем ладонь, он оказался таким же сухим, как и прежде.
— Если задуматься, — проговорил я, — нигде еще я не встречал такой чистоты. Нигде ни пылинки, ни соринки. Если у этих ребят есть пылевые детекторы, они могут найти нас просто последам наших ног.
— Отрадно, что ты опять повеселел, — прокомментировала Кейт. Увидев, что я опять где-то застрял, она нарочно меня подождала. — А почему с тобой это бывает? Ты в детстве падал с высоты?
— Вроде нет. Ничего такого не помню. Может, это просто обостренное чувство самосохранения… Я бы сказал, повышенное.
— Похоже, оно и к лучшему. Ты неплохо сохранился.
— Каки-ие комплименты!..
— Эй, что вы там застряли? — окликнул нас Сэм театральным шепотом.
Кейт догнала наш авангард на спиральной галерее, прижимавшейся к днищу спирали, по которой мы шли. Я последовал за Кейт.
Отсюда прекрасно была видна внутренняя спираль. Она была уставлена такими же «танками», только, поскольку она была уже, на каждом витке помещалось меньше «танков». Умопомрачительное зрелище! Я даже перестал смотреть вниз.
Сэм начал спускаться по галерее. Мы втроем, до глубины души пораженные увиденным, осторожно двинулись за ним. Каждый «танк» с виду был точной копией всех предыдущих.
— Интересно, как часто она движется? — вырвалось у меня.
— Кто «она»? — переспросила Кейт, оглядываясь через плечо.
— Спираль. Не знаю только, постоянно и очень медленно либо время от времени и рывками?
— А с чего ты взял, что она движется? — спросил Сэм.
— Мостик с наружной стороны. Помните, там была поперечина? Если эта штука не способна вращаться, они бы просто подвели мостики прямо к промежуткам между «танками».
— «Танками»? — удивилась Кейт.
— Или как их там зовут. В них явно чувствуется что-то военное.
— Я думал, ты всех здешних невинными младенцами считаешь, — заметил Сэм.
— Это ты, верно, недослышал. Все, к чему я призывал, это не поддаваться предубеждениям.
— Может, вы перестанете препираться и делом займетесь? — спросила Кейт. — У нас и так проблем хватает.
— Попытаюсь заново, — пообещал я. — Похоже, я начинаю склоняться к мнению Сэма.
— Из-за того, что случилось в том… «цеху»? уточнила Кейт. — Потому что он хотел подобраться к нам со спины?
— И да, и нет. Нападение с тыла — вполне разумная штука, когда тебе точно не известна сила врага. Но вот летучая бомба мне открыла глаза.
Очевидно, ущерб от нее был огромный, а взорвись она среди этих агрегатов, так и еще почище. Это как палить из ракетной установки в вора, который у тебя в шкафу роется. Даже у меня ума хватило сообразить, что подобная неадекватная реакция знак отчаяния. Мы его к стенке приперли, и для него главное, было с нами разделаться, не задумываясь о последствиях.
— Наконец-то дошло, — пробормотал Сэм.
— Я не говорю, что собираюсь разорвать в клочья любого встречного туземца. Просто я отношусь к ним подозрительнее, чем раньше.
— Так держать…
Мы все спускались и спускались по спиральной галерее. Близкое присутствие массивного тела спирали действовало на меня успокаивающе. Мои товарищи примолкли. Тишину «зала исполинов» нарушал лишь глухой звон подошв о решетчатый пол и нежный шелест нескольких пар штанин.
Мимоходом я разглядывал «танки». Да, и с этой стороны на боках каждой машины красовалась изящная гравировка. Фальшивая гравировка, точнее сказать. Проведя пальцем по линиям, я не ощутил ни малейшей неровности. Все та же безупречная, невероятная гладь.
Вскоре до меня дошло, что рисунки различаются от машины к машине. Может, это номера, или народное творчество рабочих, или вовсе нечто для меня непостижимое…
И все же я продолжал присматриваться к рисункам. И, пройдя еще дюжину машин, сообразил, что все узоры имеют один общий элемент. На крыше каждого «танка» имелись две горизонтальные параллельные прямые.
Я остановился и пригляделся к линиям поближе. Мне тут же вспомнился шов «молния» на комбинезоне вомперийца. Я чиркнул ногтем поперек линий — и ничего не ощутил. Попробовал провести пальцем вдоль линий сначала слева направо, потом справа налево.
И вдруг боковая панель машины решительно откинулась, чуть не спихнув меня с галереи. Восстановив равновесие, я тут же заглянул в кабину. На танк в принципе похоже.
Я поглядел на остальных. Они мирно спускались по галерее, явно напрочь позабыв обо мне. Подчинившись бессознательному порыву, я толкнул панель-дверцу, и она со щелчком захлопнулась.
— Что это было? — спросил Сэм, обернувшись.
Почти синхронно обернулся и Зелдон. Я щелкнул по корпусу «танка». Дверца прилегала так плотно, что шов был абсолютно невидим.
— Да так, шины пинаю.
Сэм отвернулся еще раньше, чем я успел принять сознательное решение ни с кем не делиться своим открытием. Зелдон, впрочем, не сразу переключил свое внимание на путь вперед. Кейт и Зелдон наверняка смогут адекватно воспринять тот факт, что теперь мы имеем доступ к мощному оружию, но вот Сэм… Стоит ему узнать, как он будет настаивать, чтобы в порядке поисков пульта управления мы взорвали бы весь холм. И вообще, почем я знаю, может, эти машины еще не готовы для пользования из-за каких-то таинственных недоделок.
Впрочем, внешний вид кабины никак не вязался с этой гипотезой. Приборный щиток сиял алыми огоньками. В центре неведомого транспортного средства находилось кресло, рассчитанное явно на вомперийцев. А в том, что это транспортное средство, я уже не сомневался. Хотя снаружи скошенная передняя часть машины казалась такой же непроглядно черной, как и весь корпус, при взгляде изнутри она была прозрачной.
Я ускорил шаг, догоняя остальных. И вовремя, ибо Сэм вдруг завопил: «Пресвятая Мать!» Похоже, от нестерпимой боли.
II. Выбрось немедленно!
Держа наготове бластер, я окинул взглядом все закоулки зала в поисках вомперийцев. И никого не увидел.
Сэм судорожно схватился за бок. Я увидел, как из его руки выпал красный светящийся шарик. Шарик ударился о пол галереи и отскочил за перила. Я смотрел, как шарик падает, светясь все ярче и ярче, становясь из красного белым. На полдороге к полу он рассиялся настоящим крохотным солнышком. Его яркость все увеличивалась, и в последние мгновения падения на него было просто опасно смотреть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
