Также всплыло и другое воспоминание: Король передает Азалии приглашение со словами — Всё дело в том, как вообще знакомиться с молодыми людьми во время траура. Несколько лет назад, когда она прочла, что наследную принцессу Делчестра обручили с принцем почти на сорок лет старше нее, Азалия носилась со статьей как с писаной торбой, пока пальцы не почернели от краски.
Тем вечером Матушка расчесывала волосы Азалии. Азалии даже не пришлось ничего говорить — Матушка всё понимала.
— Ох, глупышка, — она сказала тогда. — Не волнуйся ты так. Король никогда не заставит тебя выйти замуж за нелюбимого.
— Ты — трофей на королевской охоте! — Брэмбл оборвала раздумья Азалии. Девочки возле стойки для зонтов полукругом обступили Короля, который твердо стоял на своем.
— Нет, нет и нет, — Король начинал терять терпение. — Ничего подобного. Это такой метод. Сами увидите.
— Матушка бы так не поступила! — упорствовала Брэмбл.
— Она бы не сделала из Азалии приманку! — поддержала сестру Дельфиния.
— Прекратите, немедленно! — приказал Король. — Достаточно. Смиритесь с тем, что вы имеете дело со мной, а не с вашей матерью, и это факт. Это не изменить. Можете презирать меня, как и сейчас, но когда прибудут гости, мы все будем вести себя достойно, и будем ужинать вместе, словно мы самая счастливая семья! Каковой мы и являемся! Что не понятно?
Король постепенно перешел на крик — девочки замолкли.
— Превосходно, — отметил он, потирая лоб перевязанной рукой. — Ожидаю повторных трапез в вашем обществе. С нетерпением.
Глава 15
Три дня спустя после занятий девочки задержались в комнатке за кухней, складывая книги и вытирая грифельные доски, когда в раздвижных стеклянных дверях показался Король. Его сопровождал джентльмен в щегольском темно-синем костюме и галстуке-шарфе со множеством оборок.
— Леди, — официально обратился Король. — Познакомьтесь с мистером Хаеттом. Он является нашим дальним родственником. И нашим первым гостем.
Девочки оживленно зашушукались. Взгляд мистера Хаетта задержался на запачканной мелом скатерти, увядших розовых кустах и посапывающем учителе Рамсдене. На лице не дрогнул ни один мускул, лишь в глазах пробежала насмешка. Затем он нацепил улыбку и поклонился.
— Я столь многое слышал о маленьких принцессах, — произнес он, выпрямляясь. — И… Ах! Да это же будущая королева.
Он шагнул вперед и схватил руку Кловии.
Азалия зарделась. Младшенькие тихо захихикали. Пытаясь освободиться, Кловия неистово покраснела.
— Н-н-нет… нет… не я…
Нахмурив брови, Король встал между гостем и Кловией и разъединил их руки.
— Мистер Хаетт, в самом деле! Она не старшая дочь. Она даже еще не в подобающем возрасте!
Младшенькие захихикали во весь голос. Ева и Дельфиния хохотали, прикрываясь учебниками. Мистера Хаетт простодушно улыбнулся.
— Прошу меня простить, — сказал он. — Их так много. Вы не познакомите меня?
Представления состоялись, только без Лилии — малютка дремала в детской. Услышав имя Азалии, мистер Хаетт смерил ее оценивающим взглядом и лицо его вытянулось.
Азалия не сомневалась, следующие несколько дней мистеру Хаетту покажутся очень одинокими.
— Вы все будете занимать мистера Хаетта днем, — сообщил Король. — В садах.
Дощечки с грохотом упали на пол.
Уже через пять минут возле открытых кухонных дверей девочки неуверенно щурились в ярком полуденном свете. Запах похрустывающих листьев позднего лета сливался с ароматами сирени, роз, душистого горошка и жимолости. Сестер ослепили яркие насыщенные цвета зеленого, красного, фиолетового, ведь они не видели сад уже девять месяцев. Азалия вспомнила Матушку — красивую, ясную, такую живую и всегда благоухающую. А Король… он словно каменная стена в сером облачении — дисциплинированный и стройный, надежный и непоколебимый.
— Неужели нам можно? — не верила Флора, в глазах рябило.
— Можно? Можно? — вторила ей Злата.
— Сколько можно твердить? — недоумевал Король, легонечко подталкивая дочерей в сторону тропинки. — Это Дело Королевской Важности! Давайте. Вашим щекам нужен румянец.
Заверещав, младшенькие сломя голову кинулись в кусты. Остальные во главе с Брэмбл и Кловией бросились за ними, напоминая о Пятом разделе — Садовые рравила. Сады — просторные и раскидистые. Почти час требовался, чтобы обойти вокруг, а свернув с выложенной кирпичом дорожки, дети могли и заблудиться. Азалия уже собралась было последовать за сестрами вдоль аллеи, огражденной решетками для вьющихся растений, но чья-то сильная рука удержала ее. Мистер Хаетт.
— Собственно говоря, — произнес он, невинно улыбаясь и притягивая девушку поближе. — При свете солнца вы даже недурны собой. В ваших волосах появляется дерзкая рыжина.
— Ну, честное слово, — возмутилась Азалия, пытаясь аккуратно высвободить руку. — Мистер Хаетт, будьте любезны.
— Разве вы не находите меня привлекательным?
— Нет.
Улыбка мистера Хаетта сползла с лица.
— А теперь слушайте сюда, — выпалил он. — Не в вашем положении проявлять разборчивость. Всем известно, что эта глупая загадка — повод выбрать будущего Короля.
— Ну и… что с того? — поинтересовалась Азалия, не оставляя попыток освободиться.
— А то, что вашему отцу зазывать поклонников пришлось объявлением в газете. И после знакомства с вашей буйной семейкой, мне понятно почему. Моего внимания достойна исключительно ваша хорошенькая сестричка. Тем не менее, если вы по отношению ко мне проявите учтивость эти несколько дней, что ж, возможно я…
— Мистер Хаетт.
Как по команде мистер Хаетт выпустил руку Азалии. В дверном проеме, окатывая мистера Хаетта ледяным взглядом, неподвижно стоял Король. Азалия с благодарностью бросилась к нему.
— Мистер Хаетт, вы свободны, — изрек Король. — Азалия — на пару слов.
Мистер Хаетт, всем своим видом выказывая негодование, засеменил по дорожке. Король колебался, и впервые в жизни Азалия увидела, что он неловко себя чувствует. Казалось, все его эмоции свернулись в тугую переплетенную нить.
— Азалия, — наконец произнес он, — по мере развития шарады, ты сообщишь мне, если тебе… понравится… кто-нибудь из джентльменов?
Азалия уставилась на него, краснея по уши.
— Ко…конечно, — заикаясь, ответила она.
Внутренняя нить Короля заметно ослабилась.
— Именно так, — только и произнес он.
Азалия помчалась по парковым аллеям, ее черные юбки развивались в шлейфе ароматов жимолости и сирени. Она уже и забыла о сочности оживающего сада, о фейерверке разбросанных тут и там пестрых соцветий. Пускай сады немного запущенные, пускай на тропинки выполз плющ, а к мраморным статуям прицепился мох — над девушкой радушно возвышались фигурно подстриженные деревца, рощицы, а решетки обвивал цветущий виноград. Она бежала, и на ней плясали тени растений.
