шаг влево сделать? А ведь это ты собрала нас, и ты завела нас сюда так, что никак не выберемся, опасный ты и вредный человек, — она истерически рассмеялась. — Это же твой изначально был план, не помнишь? Агнешка — ладно, она просто поехавшая, но она всё-таки слушает тебя обычно, а вот вела нас с холодной головой и чистыми ручками ты и только ты. Да если б Ромка не умчал так срочно в эти выходные, я бы ни в жизнь с вами никуда не поехала, ну и смотри? Что теперь, что получилось теперь, это весь твой план? Да? А ты, кстати, обещала мне часы — и до сих пор ничего, и что мне теперь делать с вами, между прочим — ты не забыла? — это на моей машине вы всё ещё едете и почему-то решаете, куда ехать, вы, а не я — вы же не забыли? да? вы же не забыли, что это моя машин…
Её прервала пощёчина. Нелли замолчала и отступила ещё на шаг. Протянула с сарказмом:
— Ну за-ме-ча-тельно…
Лана тем временем с удивлением рассматривала свою руку, будто первый раз видела незнакомый и диковинный инструмент.
— Знаете что, — крикнула Нелли и спиной подалась к лесу. — Катитесь куда хотите, мне вообще пофиг. Можете тут хоть в дёсна любиться. Хрен со всеми вами и с этим ведром.
Она развернулась и быстро и не оглядываясь пошла прочь, вглубь леса. Её слегка шатало, но деревья вовремя подставляли ей свои стволы, чтобы вести, куда она желала.
— Нелли! — Лана шагнула было следом, но тут же затормозилась на невидимой черте перед жёлтым огоньком. Кривой домик с окошком не моргал, кривой домик не дымил трубой, слегка поблёскивал стёклами и там будто стоял кто-то… Лана судорожно выдохнула и сдала назад. Нелли успела уже скрыться в потёмках за деревьями.
Лана вернулась к машине.
— Куда это она? — едва повернувшись, спросила Агнешка. Её трясло мелкой дрожью.
— Не знаю, — сказала Лана.
— Будем ждать её?
— Да, — Лана помолчала. Бросила назад механически. — Сколько, Лис?
— Без пяти, — сглотнув, прошептала та.
— Хорошо. Подождём десять минут.
— Почему не пять? — отозвалась Агнешка. — Не двадцать?
— Потому что десять.
Она снова вышла. Нагнулась убрать из-под колеса банку, оброненную Нелли на выходе. Пиво уже разлилось, и Лана аккуратно выставила банку сбоку от дороги.
— Вообще, так себе идея — разделяться, — в смешке Агнешки послышалось что-то близкое к всхлипу. — Это ж… классика…
На краю обочины остался лежать Неллин телефон с брелоком-корги с пухлыми белыми крыльями. Лана подобрала его и уселась с ним обратно на своё место. Оглянувшись на Агнешку, сняла и протянула ей свою бурую кофту-кардиган:
— На, возьми. Трясёшься вся.
— Это с нервняка. Мне не холодно.
— Хочешь простудиться сейчас? — это прозвучало почти как угроза.
Агнешка обдумала что-то.
— Нет, — сказала она и взяла кофту. — Не хочу.
Она тщательно утопила в мягкой бесформенной вязке голые руки и шею, но так почти и не повернула голову от дороги.
Лана, не прикрывая до конца дверь, изучала лесные потёмки, будто в них возможно было ещё кого-то различить и найти. Несколько раз прогудел клаксон, но никто не отозвался на него. Ветер поднимался и делался резче, катя что-то по дороге. Постепенно, но неотвратимо чернел небосклон позади.
— А если она не вернётся через десять? — почти неслышно спросила Алиса, и её не услышали.
Снаружи было холодно. Снаружи поблёскивала луна или солнце, снаружи шумел лес, дышал глубоко и тяжко, словно знал какую-то тайну, но не хотел вот так запросто её выдавать первым встречным — или даже вторым.
Снаружи сгущался мрак. Чем-то рокотнуло. Лана вздрогнула, но так и продолжала, не двигаясь, вглядываться между деревьев.
Ветер опрокинул пустую банку из-под пива и понёс её вперёд по обочине, бренча о гальку.
— Восемь ноль пять, — доложила тихо Алиса.
— Поехали, — кивнула Лана, закрыв дверь, и застегнула ремень.
Посмотрела на Агнешку. Та, опустив голову, упрямо сжимала пальцами руль.
— Ну?
Агнешка прогудела ещё раз, долго и настойчиво. Затем тронула рычаг, надавила на педаль, и лягух медленно съехал с обочины.
11
Ich sag dir: tanz, tanz, tanz, wenn der Himmel fällt,
Ich sag dir: tanz, tanz, tanz in die Unterwelt,
Denn träumend bin ich aufgewacht,
Hab mich totgeträumt in dieser Nacht. 24
Mantus
Долгое время ехали в тишине. Час или два, может быть, сутки. Дорога стелилась под колёса и молчала. Агнешка молчала тоже. Алиса сидела, почти вжавшись в левую дверь, словно всем своим видом показывала, что не претендует на вторую половину дивана.
— Слушайте, я не сделала ничего такого, — сказала наконец Лана.
— Что? — как-то мимо неё проронила Агнешка.
— Ну… Нелли. Я не хотела её ударить. Просто она истерила, я… Говорят же, что когда люди истерят, — она сбилась. — Я никогда раньше так не делала. Наверно, это надо как-то по-другому.
— Тебя вроде никто и не обвиняет, — Агнешка в первый раз на неё покосилась. — Ну и тем более… так-то я сейчас веду.
Алиса, вскинув на неё взгляд, тут же уронила его обратно.
— Я отсчитывала, сколько минут, — тихо отозвалась она.
Лана, разыскивая что-то в щёлке под крышкой бардачка, заговорила:
— Она просто понесла какую-то хрень… Как с начала, как всю дорогу. Ну, вы слышали. Всё это время. Только ещё хуже, я не знаю что. Почему она… я не знаю, что не так с ней случилось.
— Она бесила, да, — Агнешка снова на неё не взглянула.
Лана оставила бардачок в покое.
— Слушайте, девчата, хватит на меня смотреть как на врага народа.
— Почему как на врага народа? — Алиса удивлённо подняла голову.
— Не знаю. Дед так говорил. «Что ты на меня смотришь, как на врага народа» — ну, это когда я на него злилась или что-то в этом роде.
Агнешка выдохнула подобие смешка:
— Какая прелесть. Надо это запомнить.
Воздух в салоне чуть расслабился от этого и выдохнул тоже. Лана пересела удобнее и отвернулась посмотреть в окно.
— Ну и потом, мы же действительно не в курсе. Если она правда хотела в тот домик… Мы же не видели, точно ли рушатся все здания — прям все и под корень. Он довольно далеко от дороги, мне его едва видно было, — она перевела дух. Даже как будто с вызовом продолжила. — Так что, может статься, это она как раз всё сделала правильно, а мы, как три дуры, так и будем кататься по трассам до непонятно чего. Вот смеху было бы. Да?
