лучше спуститься и по дну?
— А ты уверена, что сможем подняться потом? — Лана качнула головой. — Ну нафиг, давай по брёвнам. Я не хочу закончить, как те парни.
Лягуха чуть подкинуло на настиле, и он зарычал в ответ. В одном месте, где бревно продавливалось и хрустело, даже хотел было съехать вниз, к трубе — видно, почувствовав в ней родную душу — но Агнешка худо-бедно отговорила его.
— Ненавижу мосты, — тихо сказала Лана. Она сидела прямо, судорожно вцепившись пальцами в кресло по бокам, как пассажиры над воздушной ямой.
— Почему? — спросила Алиса.
— Непочему. Ненавижу мосты.
— Расслабься. Он уже всё, — Агнешка чуть вывернула руль, примеряя лягуха к новой дороге — не асфальтовой правда, бетонной, без всякой разметки и опознавательных знаков. — Кстати, граждане, все поняли, что мы перешли на другой берег? Это покруче еды и воды с той стороны будет.
— Ну, хватит, — без особой настойчивости бросила Лана.
Они поехали в ту сторону, где казалось светлее. Уверенности тут, впрочем, уже не было и не могло быть, но, по крайней мере, Алисины часы не поскакали радостным галопом к восьми, а это значило, видимо, что все они не очень ошиблись. По бокам, сквозь мягкий сумрак, проплывали порой постройки — длинные пустоглазые бетонники, брошенные здесь в безвременье, или, иногда, что-то поинтереснее, с металлическими наворотами, похожее больше на огромные цилиндры или катушки.
— Что это может быть? — Лана, пригнувшись, старательно ловила взглядом весь этот выцветший урбо-пейзаж. — Какой-то покинутый пункт? Я такого даже не видела нигде вживую.
— То есть это первое, чего ты ещё не видела за весь наш путь? — Агнешка снова потянулась за сигаретой.
— Я пытаюсь понять, где мы. До этого было более менее понятно, но ничего такого я не помню ни по карте, ни ещё по чему бы то ни было.
— Может быть, если мы на другой стороне… — подала голос Алиса. Она примолкла, поёрзала немного среди пачек на заднем сидении, но всё же продолжила. — Может быть, этот город — он… ну, как из другого мира.
— Если города из другого мира так похожи на наши заброшенные промзоны, то я в них крайне разочарована, — протянула Агнешка.
— Это не промзона, — Лана, поджав губы, немного отвернулась от окна. — Это что-то ещё. Я только надеюсь, что у них тут где-нибудь есть автомастерская. Или хотя бы заправка. Мне не нравится это колесо, и у нас снова…
Её прервал длинный гудок — на эстакаду, что нависала над дорогой впереди, вынесся пассажирский поезд. В окнах горел свет, люди ходили и развешивали вещи, раскладывались, складывались в пасьянсы и поздравляли друг друга с чем-то. Другие смотрели на поздравляющих мрачно, будто о чём-то догадывались, несколько прилипло к окнам в попытке просочиться через стекло, но поезд был запечатанной банкой, и её ещё не открывали. Верхом на одном из вагонов сидел всадник в чёрном плаще, шляпе и сапогах со шпорами и погонял поезд кнутом. Он повернулся на шум машины — у него была мордочка непонятного хищного зверька. Завидев лягуха, он недовольно фыркнул, состроил рожу и сильнее щёлкнул кнутом. Поезд стремглав промчался над ними — да так, что даже слегка закачалась эстакада, всё-таки она была старая и ржавая.
Агнешка закашлялась сигаретой.
— Я одна это видела? — спросила она.
— Нет, — сказала Лана.
Эстакада пронеслась и осталась позади. Алиса обернулась и проводила её молчаливым взглядом.
Агнешка затянулась снова.
— Нормально. Я тоже так хочу. Верхом, — она выдохнула несколько смешков. — Кстати, Лан? Ты случайно не умеешь превращаться в лошадь?
— Чего? — Лана повернулась к ней.
— Ну, в лошадь. Просто мы могли бы тогда пересесть на тебя, если у нас всё же развалится машина. Ну, или на меня, но я не умею.
— Представь себе, я тоже.
— А жаль. То есть я не думаю, что она сейчас развалится, но был бы неплохой вариант для подстраховки.
— Что ты там такое куришь? — сощурилась Лана. — Я давно подозревала, что это не табак.
— Вечно меня в чём-то подозревают. Тут явно и в воздухе распылили что-то интересное.
Лана всерьёз принюхалась в ответ. Приспустила своё стекло, принюхалась снова.
— Чувствуешь? — она с беспокойством взглянула на Агнешку. — Чем пахнет?
— Миндалём? А что?
— Горьким миндалём, — кивнула Лана.
— Я не чувствую, — Алиса тоже потянула воздух.
— Вот именно, — Лана быстро закрутила стекло обратно. Агнешка посмотрела теперь серьёзно и тоже обеспокоенно.
— Думаешь?..
— Давай-ка закрывай окно и ускоряемся. Мы, конечно, не в замкнутом помещении, но вариант с цианидом мне не нравится в любом случае.
Агнешка подняла стекло и, затушив сигарету, придавила газ. Нелли, впрочем, успела ещё глубоко вдохнуть, пробуя запах на вкус, и улыбнулась.
— Ромка, похоже, принёс мне кофе в постель. Наконец-то он запомнил, что я люблю с миндалём, а не с ванилью. Стоп, — она широко раскрыла глаза на секунду, потом нахмуренно задумалась. — Я ведь ночую дома сегодня. Мы договорились, что он зайдёт за мной утром и мы поедем…
Она запнулась. Повернулась к Алисе и уставилась на неё с ужасом. Так может смотреть человек, когда заметит вдруг, что между ним и тигром в телевизоре, кажется, нет экрана.
— Ты не спишь, — без особой надежды сказала Алиса.
— Да-да, — рассеянно бросила Нелли. Дёрнула уголками губ, вздрогнула и глубже замоталась в плед.
За окном ничего особо не переменилось, только эстакад не попадалось больше. Лана, словно её вдруг осенило, зарылась в карты.
— Железная дорога же, — пробормотала она. — Железная дорога и почти перпендикулярно к ней — обычная. Где-то я тут это видела…
Она перелистнула несколько страниц, яростно перебросила их обратно и снова проскользила взглядом по первой.
— Не получается найти? — Алиса нагнулась вперёд и как бы невзначай чуть вытянула руку. — Может быть, я посмотрю?
— Нет, — Лана качнула головой, не отрываясь от карты. — Я точно видела. Сейчас.
Она перелистнула вперёд опять. Со сдавленным разочарованным вздохом опустила атлас.
— Агнешка, что у нас с радио? Оно работает?
— Должно, — Агнешка повертела тумблер. Из радиоприёмника мягко зашелестало.
— Может, там что-то скажут про место-время? Хотя бы примерно.
Но радиоканалы здесь говорили на каких-то странных наречиях — как будто сродни человеческим, но непонятных во всём своём красивом текучем разливе, в нём не удавалось выловить ни единого хоть приблизительно знакомо звучащего слова.
— Галиматья какая-то, — Лана, поморщившись, сама протянула руку и выключила приёмник. — И эта дорога… Я же видела её здесь своими глазами, вот буквально сегодня.
Она тупо уставилась на атлас у себя на коленях, будто уже запуталась в каком именно сегодня что и где она видела.
Агнешка чуть лениво склонила голову
