— Морган, ты не в себе! У вас же есть прекрасные пси-специалисты, выберемся из этой задницы, доберёмся до нашей цели — и тебе подкрутят «винтики» в голове, станешь прежним Морганом, даже лучше!
— Я выбрал свой путь. Я уйду в поисках новых ощущений, славы и внимания Тёмного Властелина. Мне нет больше места в этом мире, я не смогу это забыть. И не хочу. Моя душа уйдёт вместе со мной к моему Божеству. И я знаю, что нужно матке Чмачида, чтобы она пропустила тебя. Так ведь, о неуязвимейшая?
— Ты можешшь попробовать, заинтерессовал. Слишшком скушшно столько времени здессь быть одной, охраняя кладку. Ваш вид давно не появлялсся в моих владенияхх, пришшлосссь впассть в сспячку. Пока новый человек со светлыми волосами не пробудил меня ото ссснааа.
— Предлагаю договор, — ответил Морган ей. — Я остаюсь с тобой и дарю тебе удовольствие до тех пор, пока смерть не разлучит нас, а мой друг идёт дальше, и ты пропускаешь его беспрепятственно, целым и невредимым.
— Подтверждаю договор. Ессли я пойму, что ты мне ничего не дашшь, то я скормлю васс моим первым вылупившимся потомкам, вы будете в сознании, но недвижимы, и ждать своей учасссти как вон те ваши предшественники, — мотнула она своей мордой в сторону коконов, немного отличающихся от остальных «яиц» вокруг.
Эти коконы были прикреплены к стенам и имели размер примерно с человеческий рост.
В голове щелкнуло: человек со светлыми волосами плюс коконы… А нет ли там нашей Инги?!. Времени прошло прилично, разбросала вода нас неизвестно куда, и Инга вполне могла попасть куда-то сразу здесь, поблизости. Я стал пристально всматриваться, кто в этих коконах был замурован. Ничего не видать. Как только Морган отвлечёт эту самку, надо проверить их…
«Не ссмей трогать еду! Что моё, то осстанетсся здессь, а ты пойдёшь своей дорогой.»
Да она слышит мысли! Значит, Морган и вправду так считает, как сказал. Похоже, ему и правда крышка и он не видит себя в этом мире, раз готов пожертвовать собой. Явно не ради меня, всего такого красивого (и слава богу!), но ради своей цели…
А я сделаю как договорились, пойду своей дорогой. И буду благодарить и её, великую матку, и Моргана, что подарит ей наслаждение, и, конечно же, не буду проверять и освобождать пленников. Нет-нет, ни в коем случае! Я тут мимо пройду просто, и всё.
— Хорошо, как скажете, — произнёс я вслух.
— Не медли, Ван, но и не торопись, — вдруг сказал странные слова Морган. — Прислушивайся к тому, что будет происходить, но лучше не смотри. Да ты и не сможешь увидеть, не тот уровень. Это важно, Ван, прислушивайся!
Он пристально посмотрел на меня, и я кивнул. Что будет дальше — не имел преставления, но сразу ломиться отсюда не имело смысла, судя по намёкам Моргана, а сказать или написать он не мог. Пока. Ладно, двигаемся дальше.
— Я готов начать, великая, — предвкушающе произнёс Морган.
Меня передёрнуло. Только сейчас я понял, что именно он имел в виду, говоря о наслаждении.
И тут, в одно неуловимое мгновение эта самка инопланетного богомола схватила в свои объятия Моргана, и они закружились с нечеловеческой скоростью в смертельном танце наслаждения.
Вихрь из двух сплетённых тел носился по всему пространству, и мои глаза не успевали за их перемещениями.
Иногда пара застывала на несколько секунд, явив мне всю прелесть возможностей соития человека с ксеносом, которого первый раз в жизни вижу (дайте мне это развидеть!!!). Я не знаю, что чувствовал этот монстр, а на лице Моргана я иногда успевал углядеть дикую муку боли, замешанной на экстазе.
Очнувшись от этого зрелища, я решил пробираться к коконам, чтобы хотя бы с них начать. Потому что увидев творящееся Морганом и Чмачидой, я не сразу сообразил, что мне делать. А выхода видно не было.
Через минуту дикой пляски Морган прокричал мне:
— Ван! Бей эти яйца максимально быстро, как можешь! Мы должны уничтожить этот рассадник грядущего апокалипсиса, иначе не только Дэгар — вся вселенная падёт в апокалипсисе. Я вгоняю матку в транс запределья, принося её в жертву моему Князю, она сейчас не слышит ничего! Торопись!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Что?! У меня один несчастный кинжал!!! Как?! Как я это проверну, не имея времени и оружия?! Думая об этом, я уже наносил удары по яйцам с зародышами, разбивая их и расплёскивая жижу. Их много, а я один. Но Морган пошёл на такую жертву, и я не могу не ответить ему тем же! Он местный, из этого мира, и знает, что это за монстр, и, видимо, его призыв ко мне имеет большое значение, раз он не полностью погружён в происходящее, а способен ещё что-то соображать и говорить мне.
Осталось ещё больше целых половины яиц, и я торопился. Кинжалом. Руками. Ногами. Если что-то уже вылезало, когда я разбивал оболочку — то дополнительный удар лезвием клинка в уродливое склизкое существо добивал его.
С каждым ударом я всё техничнее и ритмичнее наносил удары, я как будто вошёл в ритм, поддерживая пляску этих двоих, войдя в свой собственный танец.
По наитию я делился с кинжалом своей энергией, и его чёрное матовое лезвие, покрытое густым слоем липкой жижи, начало источать свой собственный чёрныйсвет. Я не заметил, что ускорился до сверхчеловеческой скорости. Краем сознания отметил, что совокупляющаяся пара замедлилась. Либо они устали, либо я убыстрился. Но это не важно. Осталась треть.
В середине пространства, где устроило своё логово-кладку это существо, я обнаружил центральную часть бывшего Храма в виде многоуровневой ротонды, вокруг колонн которой вилась мраморная в прошлом лестница, с такими же белыми, но уже давно покрытыми толстым слоем тёмной зелёной слизи мраморными перилами.
Быстро пробежав всю ротонду и проверив её внутри на наличие кладки, погнал дальше.
В ушах бил барабанный ритмичный бой. Моё сердце качало не только кровь, но и ярость. Я был сплошным торнадо, изливая из себя через кинжал лютую агрессию и силу. Я уже проносился с немыслимой скоростью меж яиц, раскалывая каждое, походя. Я хотел кричать военный клич, грудь разрывало от сдерживаемого вопля «Грааааа!». Всё вокруг налилось красной пеленой.
И тут я со стороны услышал утробный, глубокий, рычащий вопль-воззвание, пронизывающий до самой души и вырвавший меня из боевого транса:
— Наслаждение и боль. Совершенство и смерть! — прокричал Морган куда-то за пределы этого мира, прорывая ткань бытия в воззвании к своему повелителю: — Смерть — мой хлеб, а ужас — вино! Тебе, о, Тёмный Бог! Приношу свою и её жертву Той-Что-Жаждет! Во славу возрождения Слаа! С мольбой о вступлении в Альфа-Легион!
Я увидел, как Морган был проткнут снизу вверх насквозь верхними конечностями-иглами существа, с которым сливался в одно целое (даже не хочу думать, как именно и в какие отверстия он там с этой маткой сливался). Руки его были по локоть погружены в передние глаза монстра — этим он убивал её.
Вместе с экстатическим воплем Моргана одновременно услышал рёв этой самки богомола-мутанта, сотрясший всё вокруг, даже мои внутренности затрепетали.
Оба они рухнули на пол, ксенос оказался под человеком. Тело этого чудовища стало истаивать на глазах, и вскоре труп Моргана лежал на полу осквернённого Храма совершенно один, как будто он не сливался с этой маткой Чмачида в течение моего субъективно бесконечного забега по истреблению её отпрысков.
Я стоял, выравнивая сбившееся дыхание, и осматривая результаты нашего с ним «побоища».
Все коконы на полу были вскрыты, из них вытекала всё та же зеленоватая чуть светящаяся слизь, в некоторых из них плавали вскрытые зародыши, пытавшиеся на меня напасть.
Я постепенно приходил в себя, уже начиная слышать звуки вокруг — тишина была другой, в неё вплетались уже не те чмакающие хлюпы, а я будто бы слышал звуки лопающихся пузырьков от пепси, что наливают в стакан.
Запах стоял непередаваемо плотный, как будто всё вокруг решило испариться в туман, и гнилостный привкус я ощущал чуть ли не языком уже.
Всё замерло.
Я подошёл тяжелым шагом на негнущихся ногах к телу Моргана, проверил пульс в какой-то необъяснимой надежде — мало ли, остался жив? Осмотрелся снова.
