Когда Серп дошел, все ждали только его, сидя в седлах. Вольфа связали и как мешок перекинули через коня одного из цыган. Лошадей Ласки и Вольфа забрали с собой без седел. А Элефант? Неужели пойдет с ними?
Колетт свистнула, и из конюшни выбежал Элефант. Она что, заговорила его? Вот ведьма.
Отряд отъехал от фермы, а Ласка вбежал в конюшню. Их с Вольфом вещи забирать не стали, не до того. Вот, в углу все сложено. Нужны лук и колчан.
Вышел на дорогу. Прицельно уже не попасть. Но они едут небыстро и плотной группой. Конечно, лошади же или уставшие после двухдневной гонки, или с двойной нагрузкой. Господи, благослови, чтобы попасть в этих, но не в Вольфа. Первая стрела — пристрелочная. По дальности лук еще кроет, но ветер справа. Теперь держитесь. Десяток стрел ушел в небо и обрушился на удаляющихся врагов.
Один из цыган вывалился из седла, и его лошадь сразу встала, потому что к задней луке были привязаны уставшие лошади Ласки и Вольфа. Элефант получил стрелу в круп, дернулся в сторону и выругался. Лошадь Колетт встала на дыбы и чуть не сбросила ведьму. Кому-то из мужчин досталось, но не сильно.
Удивительно вовремя где-то рядом взвыл волк. Испуганно заорала Амелия, да так, что от ее визга у Ласки на расстоянии выстрела уши свернулись. Лошади заметались, одна даже спрыгнула в придорожную канаву и там, похоже, сломала ногу. Серп вылетел из седла. Их с Жоржем легко было отличить от прочих по одежде, а друг от друга тем, что Жорж держался в седле как опытный наездник, а Серп — как мешок с сеном.
Второй цыган скинул с лошади связанного Вольфа и помчался галопом, самым подлым образом бросая друзей и женщин. Амелия, а это ее лошадь сломала ногу, перевела дыхание и заверещала снова. Колетт замешкалась, пытаясь удержаться на перепуганной лошади, а Элефант встал как вкопанный посреди дороги.
Вот теперь держитесь, — Ласка положил лук и рванул в погоню бегом. Там сейчас три свободные лошади, одна из них под седлом. Пусть этот змееглазый и мастер пешего боя, но чует сердце, что он не дворянин и не учился бою верхом. Посмотрим, кто кого.
На бегу Ласка с коротких остановок кричал по-лошадиному, подзывая к себе Элефанта и свою лошадь. Колетт тоже что-то кричала, и Элефант мотал головой то на нее, то на Ласку. А вот лошадь, хотя и без седла, побежала на зов, и за ней две другие.
Из трех связанных друг с другом лошадей Ласка выбрал ту, что с седлом. Вскочил верхом, отрезал саблей веревки, освобождая двух неоседланных. За это время Серп подсадил Амелию к Жоржу, а Колетт угомонила свою лошадь и лошадь Серпа.
Ласка уже вот-вот бы рубанул змееглазого саблей, но ведьма ткнула пальцем и бросила короткую фразу на неизвестном языке. Лошадь под Лаской резко встала, как перед внезапно возникшим забором, и он чудом удержался в седле.
— Уходим! — крикнула Колетт.
И они резво тронулись наутек, не останавливаясь, чтобы добить противника. Элефант шагом, нехотя, двинулся за Колетт. Лошадь под Лаской повалилась набок как мертвая.
Ласка спрыгнул, догнал Элефанта и повис на нем, вцепившись в гриву и ругаясь по-лошадиному. Колетт махнула рукой на Элефанта и пришпорила свою лошадь.
Элефант остановился.
— Ты что? — спросил Ласка.
Конь помотал головой.
— Наваждение какое-то, — сказал он, — Только что в конюшне стоял, и вдруг тут. Как будто я тону и ногами перебираю, чтобы не утонуть, а все равно вниз опускаюсь, со дна меня женский голос к себе зовет, а сверху мужской.
— Колдовство это, — сказал Ласка и перекрестился, — Ведьм к себе не подпускай.
— Они на эту похожи?
— Да.
Ласка не знал, что общего у всех ведьм, но пусть он хотя бы Колетт к себе не подпустит и тех, кто похож на нее. А где Вольф? Его, кажется, сбросили, и он должен лежать на дороге связанный.
Обернувшись, Ласка увидел, что к нему скачет рыцарь. То есть, не силуэт в сверкающих доспехах, а человек, сидевший в седле совершенно по-рыцарски. Да и седло у него не крестьянское, и конь. Два коня, все в пене и в мыле. Похоже, он пустился в погоню одвуконь, пересаживаясь с одного на другого, и уже чуть не загнал обоих.
18. Глава. Арман де Виллар
— Вот и наш беглец, — сказал рыцарь.
При ближайшем рассмотрении он выглядел всего-то лет на восемнадцать.
— Игого! — поприветствовал его Элефант.
— Шпрехен зи дойч? — спросил Ласка.
— Немец? — рыцарь без труда перешел на немецкий, причем с венским выговором.
— Русский.
— Далеко тебя занесло. А остальные?
— Местные.
— Шайка отчаянных конокрадов, — рыцарь с высоты седла оглядел место стычки, — Что-то не поделили? Или нашли время из-за бабы разлаяться?
— Второе.
— Так и знал. Разбойники всегда одинаковые. Если сдашь остальных, гарантирую жизнь.
— Я не разбойник! — возмутился Ласка.
— А кто ты?
— Я рыцарь из Московии.
Прямого эквивалента «сыну боярскому» у немцев не было, а объяснять, кто такие бояре и кто такие их «дети», которые на самом деле не дети, он еще по пути в ту сторону решил не пытаться. Рыцарь и рыцарь. Предки сражались под знаменами князя, князь давал предкам землю и мужиков. Только на Руси не было ритуала с золотыми шпорами, который переводит рыцаря из принадлежности к благородному сословию в как бы старшую воинскую часть сословия, невзирая на титул и богатство.
— Рыцарь-конокрад? С шайкой цыган? — собеседник посмотрел на лежавшего на дороге цыгана со стрелой в спине, который не то умер, не то притворился мертвым.
— Я не с ними.
— Постой, если ты рыцарь, то где твой меч?
Ласка удивленно потянул саблю из ножен.
— Это? — в голосе послышалось презрение, — И одет ты, как я погляжу, не по-рыцарски. Сдается мне, ты врешь, чтобы избежать петли, хотя не думаю, что меч палача намного приятнее.
— Готов сразиться с тобой пешим или конным, насмерть или до первой крови.
— Конным? Шутки шутишь? Так я и дал тебе сесть верхом.
Все время разговора рыцарь заставлял своих коней медленным шагом обходить Ласку и Элефанта. Они очень устали, а на дороге оставался Элефант и две лошади без седел.
— Так я и спросил твоего разрешения, — ответил Ласка.
Рыцарь потянул меч из ножен. Ласка фыркнул. Конь под рыцарем отскочил назад. Ласка вцепился в гриву и взлетел на спину Элефанту.
— Но, пошел!
Элефанта не сдвинулся с места. Рыцарь спешился.
— Редкое умение. Не ожидал, — сказал рыцарь, — Элефант никуда не пойдет, а ты слезай и попробуй удивить меня своей крестьянской тяпкой.
Рыцарь вытянул меч вперед, направив острие в грудь Ласки. Ласка встал пошире, согнул ноги, как кот готовящийся к прыжку, саблю вытянул вперед то ли подражая жесту рыцаря, то ли просто по привычке. Противники медленно сближались, планируя атаку, просто так кидаться на выставленное острие никто не хотел. Ноги плавно переступали по земле, а мысли неслись галопом. Каждый из них столкнулся с непривычным для себя видом оружия и не спешил рисковать.
Рыцарь старался выманить своего противника на атаку, вставал то правой ногой вперед, то левой. Опустил меч к земле. Ласка качнулся вперед, изображая атаку. Рыцарский меч свистнул, описав короткую дугу снизу вверх.
«Если б я кинулся рубить его в открытую голову, тут же лишился бы руки», — подумал Ласка, — «но в эту игру можно играть вдвоем». Ласка шагнул вперед, сдвигая саблю к правому боку и открывая левый, рыцарский меч взлетел вверх в крайнюю точку и замер. Угадать, куда тебя атакуют, может быть сложно. Даже опытный боец не всегда успевает отреагировать, но если талантливо подыграть своему противнику, сделать вид что ты подставился под удар, а самому приготовить обманный маневр, шансы на победу сильно возрастут.
Рыцарь рубанул от плеча, широко шагнув вперед. Рассчитывая, что Ласка или возьмет защиту, или ударит навстречу в голову. На оба эти варианта у него были отработанные приемы. Ласка увернулся и ударил рыцаря в руку, целясь в пальцы, но попал по стальному кольцу на перекрестье и отскочил.
