Мучительный стон соскользнул с губ женщины, когда, наконец, руки Бастьена оказались достаточно близко, чтобы коснуться мягких холмиков. И тогда он отказался от попыток сопротивляться и полностью накрыл их своими ладонями. Терри откинулась к его груди и застонала от удовольствия.
— О! Бастьен!
Ее голос был мечтательным и сладким. Его губы двинулись от шеи к маленькому ушку. И он полностью отдался тому, как ласкал эти мягкие груди через светлый розовый свитер.
Ее руки накрыли его, и он остановился, пока пальцы Терри не сжались, призывая завладеть ее грудью более решительно: сжать ее плоть. Тогда руки Бастьена соскользнули ниже. Он услышал стон разочарования. Но этот стон оборвался, и она затаила дыхание, как только он забрался пальцами под край свитера и позволил себе коснуться ее обнаженного тела.
Терри была теплой, ее кожа мягкой и гладкой. Не было никаких препятствий, мешавших ласкать ее, пока он не добрался до бюстгальтера. Бастьен в нерешительности приостановился, затем сомкнул ладони вокруг груди, позволяя правой руке нащупать краешек лифчика и скользнуть под него.
— О! — Женщина немного приподнялась, но затем опять откинулась назад. Его руки полностью обхватили теплую, голую плоть. — Бастьен? — Ожидание и мольба звучали в этом слове. Терри страстно произнесла его имя, и это произвело на него впечатление невероятной силы. Бастьен направил на нее всю мощь своего желания. Он был причиной того, что ее соски затвердели. И благодаря ему ее дыхание внезапно стало прерывистым, и она жадно хватала воздух.
— Терри, — застонал Бастьен, затем убрал левую руку и взял девушку за подбородок, чтобы повернуть ее голову и суметь прикоснуться к ее губам. Реакция была не просто приятной, а поразительной. На этот раз она скользнула языком по его губам и, когда его рот приоткрылся, глубоко проникла внутрь. Она целовала его страстно — и виной тому — эффект, который он оказывал на нее. Терри хотела его.
Высвободив другую руку из-под свитера, Бастьен повернул лицо женщины к себе, не прерывая поцелуя. Потом взял все под свой контроль: его язык соединялся с ее и ласкал с ответной страстью. Никогда за свою жизнь он никого не хотел так сильно, как сейчас Терри. Он хотел поглотить ее полностью. Бастьен подумал, что, на самом деле, в мире больше не было ничего, что он хотел бы сделать так сильно.
Не прекращая прижимать Терри к своему телу, Бастьен подвел ее к дивану, стоящему у стены кабинета, и опустил на него. Потом лег на нее, раздвинув коленом ее ноги, но локтем оперся на подлокотник около головы женщины, чтобы не раздавить ту своим весом. Поцелуй был сумасшедшим. Бастьен хотел прикоснуться к ней везде и сразу, сорвать с нее одежду и с жадностью исследовать все тело, но заставлял себя держать страсть под контролем, боясь, что такими действиями шокирует и напугает Терри.
Трудно было сопротивляться. Слишком много времени утекло с тех пор, как у него последний раз была женщина. Казалось, что прошла целая вечность, когда у него вообще возникало желание заниматься сексом. А сейчас он чувствовал такой голод, который был во много раз сильнее, чем когда-либо в его жизни. Даже потребность в крови никогда не превосходила то острое желание, которое он испытывал в этот момент.
Терри застонала и пошевелилась под ним, выгибаясь навстречу, когда его рука снова накрыла ее грудь сквозь мягкую ткань свитера. Поначалу Бастьен был разочарован тем, что это не рубашка, которую можно расстегнуть и обнажить тело, но затем его мозг опять заработал, и Бастьен слегка отодвинулся. Схватив край джемпера, он потянул его вверх, пока не показался розовый кружевной бюстгальтер, который Терри надела сегодня утром.
Слова "цветной" и "женственный" мелькнули у него в голове, и Бастьен почти засмеялся над глупыми мыслями. И тут он заметил ее соски, цвета темной корицы, виднеющиеся сквозь розовый лифчик, и по его телу пробежала дрожь предвкушения. Не осознавая до конца, что собирается делать, Бастьен накрыл своим ртом один, затем другой возбужденный сосок, просвечивающиеся через кружево бюстгальтера.
Терри вскрикнула и задрожала, ее руки зарылись в волосах мужчины, прижимая к себе еще крепче и полностью перемещая на себя. Его язык двигался по фактурному материалу лифчика, увлажняя и его, и твердые бугорки, которые тот прикрывал.
— Бастьен! — выдохнула Терри его имя с мольбой в голосе и потянула его за волосы. Бастьен вопросительно поднял голову, позволяя ей затем притянуть себя обратно и страстно поцеловать.
— Ай!
Терри застыла под ним. Крик раздался снаружи. Они услышали его здесь, в кабинете. Оба замерли в ожидании. Ничего не происходило, Бастьен расслабился и снова начал целовать Терри, но остановился, когда последовал следующий вопль.
Вздохнув, мужчина поднял голову и встретился с Терри взглядом.
— Может, если мы не будем обращать на это внимание, то оно само по себе прекратится? — с надеждой в голосе пробормотала она.
— Возможно, — согласился он, затем озабоченно осмотрелся, когда услышал звук разбивающегося стекла, последовавший за предупреждающим криком Винсента, который помог Бастьену распознать, что первые два вопля издал Крис. Не было похоже, что ситуация разрешится сама по себе, какой бы она ни была. Повернувшись, он поцеловал Терри в нос и мрачно сказал:
— Боюсь, я должен пойти посмотреть, чем занимаются ребятишки.
Терри вздохнула, но кивнула и даже постаралась улыбнуться. Она убрала свои руки, чтобы они оба могли сесть.
Бастьен помог ей поправить одежду, затем встал, потянул ее за собой и повел в гостиную. То, что предстало перед их глазами, походило на сцену из какого-то безумного наркотического сна. Когда они вышли, то увидели Криса, который как сумасшедший скакал вокруг журнального столика на здоровой ноге, яростно размахивая костылем в воздухе. Он перемежал чихание криками. А его второй костыль валялся забытым на полу между диваном и столом.
Что касается Винсента, то двоюродный брат Бастьена следовал за редактором и, сняв свой плащ, крутил им в воздухе вокруг головы как обезумевший, почему-то шлепая им Криса на каждый второй или третий его вопль. Бастьен не мог определиться, то ли он стал свидетелем нового танца, то ли Винсент нападал на Си Кея.
Он неуверенно посмотрел на Терри:
— Это другая сцена из пьесы?
— Не знаю, — призналась она. Ее лица выражало смешанные чувства, что-то между озабоченностью и недоумением. — Я думаю, вполне может быть.
— Хм… — Бастьен повернулся к танцующим, размышляя, стоит ли вмешиваться. Или хотел ли он этого. И замер. Крис сделал почти полный круг вокруг журнального столика и сейчас прыгал там, где лежал его второй костыль. К сожалению, человек был слишком занят, размахивая своим костылем, чтобы заметить это.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
