Господи, ему ведь всего двадцать шесть! Эта мыльная опера не рассчитана на человека его возраста.
А теперь и у Томаса начинают немного пошаливать нервишки, а может, и не немного. Все может стать еще хуже.
Джо уткнулся лицом в ладони, уперся локтями в край кухонного стола. Он устал, раздосадован и слишком сильно влюблен. Потому что, когда он представлял себе Эмили, когда обводил взглядом эту кухню, когда думал о Натане, лицо которого видел лишь на фотографиях, как он лежит на больничной кровати… он просто не мог уйти.
Джо Хэйес был не так устроен.
Чайник все заливался – он не спешил его снимать, решив, что его свиста будет достаточно, чтобы позвать Эмили и ее бывшего мужа на кухню. Но теперь он поднялся, снял чайник с конфорки и налил себе чашку чаю. Чай был с ромашкой, и в его сознании этот вкус уже был прочно связан с Эмили.
Под стук дождя по подоконнику в другом конце кухни, держа в руках горячую дымящуюся чашку, Джо готовился пережидать грозу. Что бы ни случилось, пообещал он себе, он обосновался здесь надолго. Или, по крайней мере, до тех пор, пока этого хочет Эмили.
Прохладный ветерок дул с широкого озера за хижиной Ворчуна. На поляне перед хижиной, у самого Путаного пути, стоял генерал Арахисовое Масло, держа в правой руке зеленую фетровую шляпу Ворчуна, а левую положив на эфес спрятанного в ножны меча.
Апельсиновые вопильщики в кои-то веки молчали.
– Почему мы должны тебе доверять? – прорычал Брауни.
Все остальные один за другим согласно забормотали или просто закивали. Генерал прищурился; окружающее представало перед ним расчерченным нитями арахисового масла, протянувшимися от века до века Он этого, разумеется, не замечал: для него в этом не было ничего необычного. Досадливо ворча, генерал принялся пристально разглядывать собравшихся на поляне: среди них, разумеется, был гризли, танцующий медведь, которого все они так долго держали за дурачка; маленький музыкальный дракон – генерал припоминал, что его вроде бы звали Сморчком… нет, Смычком; ворон Дэйв; мистер Тилибом, маленький человечек с колоколом вместо брюха, который, возможно, был единственным уцелевшим в пожаре, уничтожившем край Колокольчиков и Свистулек. Человечек не улыбался, и генерал подумал, что это, возможно, только начало. Потом, разумеется, Хохотун, в котором было больше от гиены, чем от человека.
Все они глазели на него, и генерал Арахисовое Масло уставился на них в ответ. Сквозь деревья, окаймлявшие поляну, налетел порыв ветра Деревянные колокольцы, висевшие на стене хижины Ворчуна, мелодично динькнули, отчего все сразу же вспомнили, что гнома нигде не видно. За исключением этого на залитой солнцем поляне было тихо.
– Дэйв? – спросил генерал Арахисовое Масло. – Где твой брат?
Ворон каркнул, хлопнул лоснящимися черными крыльями и тяжело спорхнул на плечо Брауни.
– Не знаю! Карр! – ответил Дэйв.
– Ну а я знаю! – рявкнул генерал. – Он там же, где вы обнаружите гнома вместе с его несносным коньком.
Он подумал о Султанчике, пони, на макушке которого торчали зеленые перья, и о том, сколько раз Султанчик ускользал от него в прошлом.
– Там же, где вы обнаружите Боба Долгозуба и Скалоголового.
Все хором ахнули, к его немалому удовлетворению. Крылья Дэйва затрепетали, и Брауни, негромко заворчав, переступил с ноги на ногу. Смычок совершенно затих, а Хохотун даже не хихикнул.
– Кто в последнее время видел Тыквана? – хмуро спросил мистер Тилибом и тоже переступил с ноги на ногу, отчего язычок внутри него негромко бомкнул, прежде чем снова умолкнуть.
– Тише! – шикнул Брауни.
– Ага, – заметил генерал, – значит, Горлянкин тоже с ними. Вот видите, вам всем известно, что произошло. Украли мальчика Натана. В эту самую минуту Ворчун везет его в крепость шакала Фонаря.
– Обманный лес нужно спасти. С этим согласится каждый из нас. Но спасать его таким способом – не дело. Это просто неприемлемо и, вероятнее всего, принесет новые бедствия, а не вернет былую идиллию, которой мы наслаждались прежде. По правде говоря, возможно, уже слишком поздно и мы никогда больше не вернемся в ту счастливую пору. Случилось немыслимое. Я знаю, что вы пытались связаться с Томасом…
И снова он ошарашил их своей прямотой.
– С Нашим Мальчиком… – прорычал Брауни.
– Да-да, – отмахнулся от него генерал. – Я тоже пытался связаться с ним, но прорваться туда – дело непростое, как вы уже поняли. Попытки в этой области, разумеется, продолжатся, но мы не можем полагаться на Томаса, на Нашего Мальчика…
Генерал странно запнулся, как будто потерял нить рассуждений. Потом поспешно заговорил снова, надеясь, что никто ничего не заметит.
– Апельсиновые вопильщики встали на нашу сторону, и их примеру последуют и другие. Как кое-кто из наших друзей переметнулся к Фонарю, так и некоторые из тех, кто доставлял вам хлопоты в прошлом, теперь станут вашими союзниками.
Генерал задержал взгляд на Брауни.
– Я не прошу вас поверить мне, – сказал он напрямик. – Я говорю о том, что неминуемо должно произойти, если вы хотите спасти этого мальчика и если хотите иметь хоть какой-то шанс сохранить Обманный лес и собственные жизни.
– Если мальчик умрет, – заключил он печально, – умрем и все мы.
Разношерстное сборище на поляне сначала никак не отреагировало, если не считать обмена неловкими взглядами друг с другом. Это не относилось к Смычку. Маленький дракончик сидел, словно каменное изваяние, в центре небольшой компании, на которую генерал теперь возлагал свою надежду на будущее. Кое-кто из них принялся перешептываться, но никакого ответа так и не последовало. Генерал уже собирался отчитать их, призвать к действиям, когда Смычок пошевелился.
Дракончик чуть выпрямился, сидя на задних лапах, и затрепыхал крылышками. Но музыка, которую они сейчас издали, была далека от нежного и звонкого пения арф, колокольчиков и скрипок. Звук, раздавшийся, когда его крылышки пошевелились за спиной, был безрадостным и зловещим. В конце концов дракон снова сник, но теперь к нему было приковано внимание всех собравшихся на поляне. Внезапно генералу, к немалому его удивлению, стало понятно, что это дружелюбное маленькое существо настолько близко к руководителю, насколько он вообще когда-либо был у обитателей Обманнего леса. Он куда скорее подумал бы на Ворчуна или даже на Брауни.
Смычок взглянул на генерала Арахисовое Масло.
– Если это спасет мальчика, – сказал Смычок, – мы готовы тебе подчиняться.
В среду утром Эмили стояла на задней террасе и пила уже вторую чашку кофе. Полы ее халатика разъезжались, коротенькая ночнушка под ним нескромно облегала грудь и едва прикрывала трусики. Ее соседи с обеих сторон запросто могли увидеть ее с крыльца или из боковых окон. Она не то чтобы не возражала против этого. Просто не задумывалась.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
