Смычок взглянул на генерала Арахисовое Масло.
– Если это спасет мальчика, – сказал Смычок, – мы готовы тебе подчиняться.
В среду утром Эмили стояла на задней террасе и пила уже вторую чашку кофе. Полы ее халатика разъезжались, коротенькая ночнушка под ним нескромно облегала грудь и едва прикрывала трусики. Ее соседи с обеих сторон запросто могли увидеть ее с крыльца или из боковых окон. Она не то чтобы не возражала против этого. Просто не задумывалась.
Голова у нее была занята другим. Она пристально смотрела на качели на заднем дворе; эбонитовые сиденья были совершенно неподвижны, легкий ветерок не шевелил их. Дождь уже несколько часов как кончился, но солнце еще не выглянуло, и по всей террасе стояли небольшие лужицы. По всей видимости, Томас правильно выбрал морилку, когда делали террасу. Надо будет летом проморить ее заново, подумала она.
За спиной у нее что-то негромко скрипнуло. Эмили казалось, она ощущает в воздухе волнение. Перед ее мысленным взором предстал дом: выкрашенный светлой краской, с темно-зелеными ставнями. Сдвижная дверь должна быть открыта, и сквозь нее можно увидеть почти всю кухню, которой она так гордится.
Если только на пути не стоит Джо.
Не оборачиваясь, Эмили произнесла:
– Разве у тебя сегодня нет занятий?
Она почти услышала, как он заскрежетал зубами.
– Зачем ты впутываешь меня во все это? – спросил он. – Я тут совсем ни при чем. Это даже не мое дело.
– Да, не твое, – отрезала она – В жизни есть не только черное и белое, Джо. Не пойми меня неправильно. Было бы замечательно, если бы все на свете было так просто, как это тебе, по-видимому, кажется.
Молчание.
– Неважно.
Опять скрип – он вернулся в дом. Послышался шорох задвигаемой двери.
Но он не договорил. Она знала это. Она уже узнала его достаточно хорошо, чтобы понимать: он не уйдет, пока не убедится, что она поняла его намерения.
Эмили ждала, прихлебывая кофе, и представляла, как Джо натягивает одежду, шнурует кроссовки. Через несколько минут она услышала, как стукнула входная дверь, и удивленно захлопала глазами.
Она сделала большой глоток кофе и развернулась к дому.
– Послушай.
Эмили вздрогнула и пролила кофе на бесстрастную морду Снупи, украшавшую грудь ночнушки.
– Не подкрадывайся ко мне так! – со смешанным чувством сказала она.
Джо предпочел ничего не отвечать. Он просто вздохнул и прислонил свой велосипед к бедру.
– Эмили, я не собираюсь с тобой спорить. Это не мой дом, а в сложившихся обстоятельствах я не уверен, что ты можешь быть объективной.
Она горячо запротестовала, но он поднял руку, прерывая поток ее возражений, и страдальческое выражение на его липе убедило ее позволить ему договорить.
– Судя по тому немногому, что ты рассказала мне о переживаниях Томаса, это куда серьезнее, чем простые галлюцинации. Я слыхал о людях, которым под влиянием стресса начинали чудиться всякие вещи, но не на таком уровне, – пояснил Джо. – Ты сама сказала, что ему нужна помощь.
– Я сказала еще, что он ее и получит, – отозвалась она холодно. – Я не очень понимаю, что происходит, Джо, но Томас до сих пор занимает большое место в моей жизни. Я не влюблена в него, но я его люблю, и он отец Натана. Я уверена, что сейчас он пытается проконсультироваться у кого-нибудь, ради Натана и ради себя самого. Ты не имеешь права…
– Я знаю это, – рявкнул Джо, теперь настала его очередь злиться. – Именно это я и пытаюсь тебе сказать, если только ты возьмешь на себя труд выслушать!
Они обменялись сердитыми взглядами. Джо взъерошил волосы и вздохнул, потом покачал головой.
– Послушай, – сказал он. – У меня сейчас урок, а если Томас сегодня не у дел, тебе надо ехать в больницу. В общем, я хочу сказать, если он на грани срыва, неплохо бы тебе начать обдумывать интересы Натана и то, в состоянии ли Томас сделать то же самое.
Эмили закусила губу, на глазах у нее выступили слезы.
– Неужели ты считаешь, будто я об этом не думала? – сказала она дрожащим голосом. – Я почти не спала ночь, потому что все это постоянно крутилось у меня в голове. Но опека – не такое дело, в котором стоит принимать поспешные решения. Даже если у него более серьезные проблемы, чем те, при которых достаточно просто хорошенечко отоспаться, я не могу взять и оспорить договор об опеке на ровном месте. Это убьет его, как ты не понимаешь? – пыталась объяснить она. – Если он уже сходит с ума оттого, что Натан заболел, это окончательно его доконает.
Джо был не в силах посмотреть ей в глаза. Очевидно, он все сказал.
– Черт побери, – прошипела Эмили. – Ты прав. Это не твое дело.
Она развернулась, чтобы уйти в дом, но двигалась медленно, обречено. Натан ждал ее в больнице, но Эмили хотелось лишь упасть в постель – в одиночестве – и уснуть.
– Эм, – мягко сказал Джо. – Мы еще увидимся?
Эмили задвинула дверь, а затем заперла ее и посмотрела на него, пытаясь вызвать в своем сердце какой-то отклик.
– Не сегодня, – ответила она наконец.
Тротуары Нью-Йорка были запружены деловыми людьми и бездомными, продавцами фалафелей[10] и хот-догов и полицейскими. Наконец-то выглянуло солнце и небо стало ярко-голубым. Влага, которая еще ощущалась в воздухе, быстро испарялась; Франческа Кавалларо торопливо шагала по 47-й Западной улице. Она еще раз взглянула на часики и едва не налетела на юнца, барабанившего по перевернутому бочонку из-под соленых огурцов.
Фрэнки выругалась себе под нос и свернула на Бродвей. Закусочная располагалась на другой стороне улицы по диагонали, и она завертела головой, оценивая обстановку на дороге. Этому ее научила отнюдь не мама. Этому ее научил Нью-Йорк. Даже автобус собьет тебя, если ты будешь переходить улицу на красный свет.
На нее неслось такси, едущее по Бродвею на юг, и Франческа прибавила ходу. Она то и дело поглядывала на дверь в закусочную. Похоже, у нее даже не было названия – вывески, во всяком случае, не имелось. Вроде бы она называлась «Клеос», но за точность Франческа бы не поручилась. Важно было то, что она уже почти на двадцать пять минут опаздывала на встречу с Томасом, и это начинало входить у нее в привычку. Честно говоря, она удивилась, когда утром он позвонил ей и попросил позавтракать с ним в половине одиннадцатого. Он собрался в город по делам – что это за дела, он не уточнил, – и это, откровенно говоря, было ей очень кстати. Так или иначе ей нужно было пересечься с ним, но она не знала, как лучше к этому подойти.
Его звонок с предложением встретиться избавил ее от хлопот.
Она со вздохом протянула руку к входной двери «Клеос». И лишь по чистой случайности оглянулась через плечо. Пара несущихся наперегонки такси засигналила друг другу, взвизгнули шины, послышались возгласы, и Франческа обернулась посмотреть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
