- Бедный Коля!
- Все так говорят.
Мы курнули еще и убились в ноль. Под ногами растекалась бескрайняя звездная даль. Или глубь?... А может - высь?... Жестокий приход опустился на плечи, как сверкающий алмазами кисель. Накрыло жутко. Дмитрий Вечер собрал свою волю в кулак и продолжил говорить:
- Бодлер… Хороший был пацанчик. Писал стихи. Которые потом собрали в толстую зеленую книгу. И назвали: «Цветы Зла»... Ну наверное он сам их так назвал. Да это и не важно... Главное, что они просто были. В зеленой книжке. Которую я взял в библиотеке. И таскал с собой по городам и весям. По съемным хатам. По впискам. Несколько лет… А потом продал глупой тетке в тихом дальневосточном городке. Она барыжила на рынке книгами. И долго парила меня, снижая цену. Ей было наплевать, что это Бодлер. В конце концов мы сговорились! Она отслюнявила бабло. И я купил пельменей себе и своей подруге… Бодлер прожил яркую жизнь! И закончил ее в нищете. Но все было не зря. Хотя бы потому, что через много лет бродяга Дмитрий Вечер не умер с голоду и смог себе купить заветную пачку пельменей.
В юности Бодлеру повезло. Он получил солидное наследство. Жизнь повернулась передом. Он мог бы сделать карьеру, пустить деньги в оборот... Но вместо этого безумец все потратил на бухло и шлюх. Несколько лет пролетело в бесконечных оргиях! Потом все кончилось. Фонтан иссяк. Друзья ушли доить других богатых буратин. И бабы улетели в теплые края. В постельки новых дурачков. Бодлер остался в жопе. Умер в нищете. Но это все не зря! Ведь он не просто промотал бабло. А промотал красиво. Написал под кайфом множество стихов. И книгу про гашиш. Которую я так и не прочел. А потом поменял на еду. Но люди говорят: клевая вышла книга! И я им верю.
Вечер замолчал. Вдохнул еще раз ласковый волшебный дым и положил курительный прибор в мою ладонь:
- Добивай.
Шутник… Он сделал меня по своему образу и подобию. Таким, какой он был когда-то сам. Когда закидывал в себя любые допинги, как в мусорный бак. А потом еще сверху утрамбовывал ногой. Чтобы больше влезло. Русская привычка. Абсолютный ноль недостижим.
- У меня есть для тебя подарок, Эрм.
- Ты воскресил мою любимую женщину?
- Да.
- Ты гонишь!
- Нет.
- Так что же ты молчал до сих пор?! Какого хрена я еще здесь?!... Боже мой... Поверить не могу!
- Машу благодари. Она сказала, ее совесть мучает... И я подумал, что у Тени-Смерти под влиянием дельта-волн возникла уникальная особенность регенерации тканей. У всех небесно-голубых. Даже из трупа! В течении года происходит полное восстановление жизненных функций… Год уже прошел.
- О, боже!
- Можешь отправляться в свой мир хоть сейчас. Только ты не будешь помнить, что Тень и Смерть живы. Это было бы слишком просто.
- Блин, я так и знал!… Что ты подкинешь мне какое-то дерьмо.
- Сори, Эрм… Я творческий человек. И не люблю, когда все слишком просто. Ну в чем тут кайф: «Жили счастливо, настрогали киндеров и сдохли в один день!»… Полный отстой.
- Я все равно ее буду искать!
- Конечно будешь… Но найдешь-ли? Может я потом опять ее убью. На твоих глазах… Как в прошлый раз.
- Падла ты, Вечер.
- Ну извини…
Радужные всполохи заполняют мозг. Звездное ночное небо растворяется и улетает от меня куда-то в даль. Пустота заполняет все вокруг. Я прощаюсь с миром Дмитрия Вечера. И очень надеюсь, что навсегда.
5.
«Здравствуй, Смерть моя! Все-таки клевая шутка - реальная жизнь! Я тут просто купаюсь в адреналине. Эх, люблю я, когда судьба подбрасывает очередную порцию жестокого мяса! Чтобы можно было поразмять костями. Пухлощеких бледно-розовых парней. Отдающих богу душу в голливудски-замедленном режиме. И так же феерично улетающих в бездонный замогильный мрак. Пускай всегда так будет, сладкая моя?! Ты решай головоломки, иногда «попаливай» из бластера, а всю кровищу скидывай мне. Своей второй любимой половинке. Ты же меня любишь, да? Смотри… Узнаю, что ты с кем-то спишь… Это будет последнее, что я узнаю о тебе!
Достигнув двадцатого дана монахи с Бетельгейзе хирургически меняли пол... Ты знала об этом, Смерть? Мужики становились бабами, а бабы мужиками. Это было необходимо для получения последнего, двадцать первого дана! Инь превращался в Янь и наоборот. А когда все заживало, они совершали друг с другом акт любви. Псевдо-мужики имели псевдо-баб… Хе-хе... И только тогда наступала нирвана! И они постигали истинную суть кун-шу. Никто не мог избежать этой участи. Лишь одна ушлая бледно-розовая монашка прикинулась мужиком и прошла все двадцать данов. Потом подкупила монастырских врачей. Они заявили, что операция по смене пола прошла успешно, парень стал бабой, отымел ритуального псевдо-мужика и получил свой желанный двадцать первый дан… Вернее получила. И отымела… Ведь это же была бледно-розовая сучка! Чему я совсем не удивляюсь. Это мы тянем по чеснаку, да Смерть?! У нашей нации моральные устои очуметь. А бледно-розовым… Все до звезды. У них же победителей не судят! Но на Бетельгейзе были другие порядки. Настоятель понял, что его надули, допросил врачей, те раскололись под пытками и сдохли в муках. Но было поздно! Девчонка отжала главную святыню монастыря... Какого-то «хрустального бормонида» стоимостью в миллиард галактов. И благополучно слиняла с Бетельгейзе. Звали эту сучку Где-то Там... Сейчас конечно все уже в прошлом. Монастырь давно опустел. Все монахи сгорели в пламени дельта-волн… и Где-то Там наверное тоже... Вернула дьяволу предательскую душу. А талисман монастыря так и не нашли. К чему я это все? Не знаю… Просто двадцать первый дан - не вырывание сердец. Такие люди убивают силой мысли, одним прикосновением руки! Телепортируются в любую точку пространства и времени... А иногда они просто останавливают его! Это гребаное время. Как горбуны из песни бледно-розовой панк-группы «Оргазм Нострадамуса». Останавливают... И поворачивают вспять.
Утром я проснулась от радостных воплей Костыля и Паштета. Они подорвались с первыми лучами солнца и сели пить. Ты же знаешь этот странный обычай бледно-розовых, который они называют: «опохмел после вчера». Загробив пойлом немного здоровья и подкопив сил в тревожных объятиях сна они вновь приступают к убиению здоровья. Ни свет, ни заря. И чтобы не мешали угрызения совести, называют все это не пьянкой, а «опохмелом». Лечением последствий «вчера»! На эту тему можно еще долго философствовать, обнажая разные подоплеки и глубочайший ритуальный смысл… А на деле - это все та же пьянка! Только «дубль два». Таким образом можно и месяц бухать. И реально стыдно будет только за первый день. Потому что все остальное - это лишь опохмел предыдущего опохмела! Вот такая метафизика. И я в ней тоже приняла живейшее участие. Ибо так же, как и все, болела душой. Да и гребаным пьянющим телом. Тем более, совесть моя была чиста! Ведь вчера в этом теле бухала не я… А ты. Увидев, что я не сплю, парни оживились, растолкали Куклу Банш и пригласили нас к столу.
- Девчонки, идите к нам!... Как хорошо, что вы у нас есть. Пить с Паштетом конечно клево. Но когда на коленях мурлычет нежная ласковая фея…
- Какие колени, малыш? Ты свои колени вчера просрал. Когда подкатился к Смерти! Да вы оба меня просрали... Теперь я с вами буду только квасить и хранить себя для мужа. Для будущего мистера Банш. Или как его нахрен там?
- Да ладно, солнышко. Ну косякнули мы вчера... Это все Паштет, его флюиды! Сам бы никогда…
- А что Паштет? Как что - так сразу Паштет!… Я думал, у тебя уже с Куклой все на мази. Напьетесь и завалитесь в постельку. Стихи читать. Мечтать о будущем. И смотреть на звезды.
- А-ха… Ну да… с Костылем только звезды и считать. А хотя… Смотря как лечь. Да вы охренели!… Не надо меня затягивать в свою пошляцкую игру!
- Ты правда так считаешь, Банш?... Что я настолько обалденный?
- Да пошел ты… Блиин... Налейте-ка лучше водки.
- И мне налейте, пацаны!
- А ты молчи, разлучница! Небесно-голубую-твою-мать…
- Не ссорьтесь, девочки. Водки на всех хватит… С горкой.
- В гробу я твои горки видела, Костыль. На словах-то вы все горнолыжники. А как до дела дойдет: разок скатился и звездос… Лыжная мазь иссякла.
- Хочу бокал вина поднять за самых нежных на земле! За тех на свете, без кого не представляю жизнь себе. Пью за красивые глаза, за нежность ласковой руки. За то, что есть на свете… Мы. За нас короче, мужики!
- Ой блин, я так и знала! Никто и не сомневался... Ладно уж, выпью! Хорошо сказал, Паштет. Все-таки молодцы вы у меня. Хоть и уроды… Да все уроды. Ну ладно, за моих любимых пацанов! За Паху и Костяна.
- Мужики, развяжите меня!
- Извини, родная. Если Банш не против, я лично поднесу тебе стакан.
