что я о нем знаю? Шоколад же он любит, может и цвет для него в самый раз.
Боги, о чем я думаю вообще?
Поймав проезжающий мимо кэб, я все-таки отправилась в лабораторию, как и планировала. Мысль о том, что Эйдан легко может заявиться туда, немного портила настроение, но воплотить свою идею в жизнь мне хотелось больше, чем прятаться от О’Флаэрти.
И потом, мне казалось, что на сегодня он сказал все, что хотел, а работа с рунами всегда меня успокаивала. Так что выбор был очевиден.
В домике никого не было, что заставило меня облегченно вздохнуть. На завтрак в столовую я сегодня не ходила, но кухня в этом маленьком, но прекрасном домике всегда радовала наличием еды. Соорудив себе на кухне несколько бутербродов и сварив кофе, я спустилась вниз и принялась за работу.
Несколько часов пролетели незаметно. И у меня действительно получилось. Я не могла проверить руны на чем-то по-настоящему серьезном, поскольку сил на что-то мощное у меня нет, да и опасно делать это здесь, в подвале. По-хорошему, выбраться бы куда-нибудь в поле, где невозможно ничего взорвать или поджечь. Но где его возьмешь, поле? Да и кого просить с заклинаниями? Если только Рэймонда.
Но эту мысль я отмела. Хватит и того, что вывалила на него свои догадки относительно руны подчинения. Просить помочь еще и со своими экспериментами, наверное, будет уже слишком.
Но испытание я все же провела. Несколько небольших энергетических шаров и один слабый огненный мой меч отбил с легкостью. Воздух вокруг клинка чуть подернулся рябью при соприкосновении с энергией заклинания и они, один за другим полетели в специально зачарованную сетку, полностью в нее впитавшись.
В тот момент, когда я нанесла последнюю из рун на оружие, услышала громкий щелчок магической почты. Да, здесь тоже имелся почтовый столик, но я не ожидала, что когда-нибудь он сработает. Ведь в этом доме никто не живет, но Эйдан знает, что здесь бываю я. Я даже думаю, что он всегда точно знает, когда именно я здесь бываю.
Так что я совсем не удивилась, когда увидела на столике послание для себя. Написать, разумеется, мог только один человек.
На этот раз он изменил своим правилам и составил почти что письмо. Выразил надежду, что я не держу на него зла, что в моих изысканиях у меня все получается, что чувствую себя хорошо и нахожусь в прекрасном расположении духа. Еще раз отметил, что дом в полном моем распоряжении, в том числе и на ночь.
По конец этой письменной тирады у меня начало сводить зубы, пару раз дернулся глаз, и созрело очень нехорошее предположение.
Которое и подтвердилось в самом конце письма.
Эйдану нужна была руна. На это раз руна, способная менять облик.
Это было любопытно. За время работы злость на него немного поутихла и я с интересом прочла письмо до конца. Эйдан подробно объяснил, какого именно эффекта хочет добиться и я сама не заметила, как снова оказалась в подвале.
В дневниках деда нашла описание амулета с похожими свойствами, но была согласна с комментариями на полях. Амулет можно потерять, сломать или его могут украсть. Руна же совсем другое дело. И да, дед создал такую руну, в другом дневнике было ее описание и все нужные схемы. Она, кстати, была даже запатентована, но действие ее ограничивалось парой часов. Эйдан же хотел, чтобы чужой облик держался не менее суток.
У деда такая руна была завязана на ментальной магии. Чтобы принять облик другого человека, нужно было четко его представить. До мельчайших подробностей. Мне кажется, такое не всегда возможно, особенно, если этого человека плохо знаешь. Да и ауру такая руна не копировала, так что проколоться было проще простого.
Не знаю, для чего такую руну создавал дед, не знаю для чего она Эйдану, но я с упоением принялась разбирать схемы, решив обойтись без ментальной магии. В моем представлении на рисунок руны нужно было наложить отпечаток ауры человека, чей облик хочешь принять. И аура такая же и облик четче и время воздействия должно увеличиться.
В общем, в реальность я вернулась, когда в животе громко заурчало. Поднявшись наверх, обнаружила, что за окном уже начинало смеркаться. Работа оказалась интересной, прерываться не хотелось, но хотелось есть. Подумав, что сегодня я уже точно останусь здесь, решила все же немного прогуляться до ближайшей кофейни, быстро поужинать и вернуться к работе.
Каждый раз, когда приходила в этот дом, обращала внимание на симпатичную вывеску в начале улицы и сейчас отправилась туда.
Мне осталось пройти совсем немного, когда из соседнего с кофейней здания вышла Элинор под руку с мужчиной. Они о чем-то увлеченно говорили, но лица их при этом оставались серьезными, будто обсуждали какое-то крайне важное дело.
Они направились к дороге, очевидно, чтобы поймать кэб, но смотрели теперь в мою сторону. Мне совсем не хотелось, чтобы Элинор меня увидела, поэтому я резко нырнула в небольшую темную нишу между домами.
И жутко испугалась, когда чья-то рука зажала мне рот. А потом смутно знакомый голос сказал:
— Я отпускаю, ты не кричишь.
— Дерек? Ты меня напугал?
Он лишь невозмутимо пожал плечами, но смотрел при этом в сторону парочки, от которой, видимо, и сам прятался.
— Не ожидал тебя здесь увидеть. Что ты здесь делаешь?
— Извини, но не думаю, что тебя это касается.
Боевик кинул на меня один мимолетный взгляд и кивнул:
— Согласен.
Надо же, какой немногословный, но понимающий. Он явно намекал на то, что и с моей стороны вопросов быть не должно, но я не удержалась.
— И все же, ты что, следишь за Элинор?
Дерек промолчал, но по его лицу я видела, что угадала.
— Вы же вроде друзья.
Элинор не вызывала у меня добрых чувств, но поведение Дерека все равно казалось странным. Поэтому я сказала это скорее для себя в слабой попытке что-то понять.
— Доверяй, но проверяй. Так говорят, — внезапно ответил Дерек.
Я смотрела в его непроницаемое лицо и все больше убеждалась, что далеко не единственная в этой академии со скелетом в шкафу.
— Знаешь, — медленно проговорила, — общаясь с Кэйлой никогда не подумаешь, что у нее такие странные друзья.
Его брови чуть дернулись в удивлении, но смотрел он по-прежнему на дорогу, где Элинор со спутником уже поймали кэб.
— А кто это с ней? — стало вдруг любопытно.
— Не знаю, но обязательно выясню.
С этими словами он покинул наше убежище и твердой походкой пошел в ту
