Она осталась для него самым приятным воспоминанием за эти страшные три года войны. Она была преданной, ласковой и искусной в любви, и когда ее разорвало бомбой в один из редких налетов авиации Вьетконга на Сайгон, Гарри уже не мог смотреть на других девушек, ни тем более говорить о вьетнамских девушках ни с братьями, ни с Рэнди. Они видели их только на открытках и считали постельными подружками. Любой разговор на эту тему бередил его душу. Его девушка была такая счастливая, такая независимая, преданная, всегда ждала его. Она являлась для него олицетворением всех женщин Вьетнама, и неуважение к ней расценивалось им как личное оскорбление.
В зеркальце заднего вида он увидел свет фар идущей в полумиле от них машины и снизил скорость. На этом шоссе допустимая скорость была шестьдесят миль, и идущий позади автомобиль вполне мог оказаться полицейским. Незачем было подвергать себя ненужному риску.
Рэнди заметил, что машина замедлила ход, и вопросительно глянул на Гарри.
— Машина сзади, — пояснил Гарри, вновь глянув в зеркальце. Машина шла с такой же скоростью, отставая примерно на половину мили.
— Копы спят, — безмятежно сказал Рэнди. — Я знаю эту дорогу. После одиннадцати вечера на дороге нет ни единого полицейского.
— Шестьдесят миль тоже приличная скорость.
Рэнди прикурил сигарету и откинулся на мягкую спинку сиденья.
— Может быть, ты все же поешь? Я поведу машину.
— Не сейчас.
— От чего бы я не отказался, так это от чашки хорошего кофе.
— Я тоже.
— Через пятнадцать минут мы подъедем к круглосуточному придорожному кафе, о котором я говорил. Они подают прекрасный кофе. Остановимся на пять минут. Может быть, эта кукла тоже выпьет кофе?
— Она же попросила не будить ее до Майами, — напомнил Гарри. — Если она хочет спать, то пусть спит.
— Может быть, взглянуть на нее?
— У тебя что, других забот нет?
— Она, наверное, лежит голенькая.
— У тебя что, комплекс?
Рэнди рассмеялся.
— Как раз этим знаменит пляж Соло. Там полно молодых куколок. Как спасатель, ты можешь флиртовать с ними на полную катушку. Соло носится с идеей открыть школу плавания. Так что ты будущий инструктор этой школы. Мне бы такую работенку! Обнимать пышных красоток — мечта всей моей жизни.
— Ты рассуждаешь, как ребенок, — дружески сказал Гарри.
— Ну и что в этом плохого?
— Ничего. Может быть, я завидую тебе.
— Ха! Ты в точности, как мой отец. Тот тоже никогда не говорил на тему куколок.
Гарри подумал о своей жене, лежащей в ванной со вскрытыми венами на руках, подумал о Нхань, превратившейся в кровавое месиво. Другие женщины в его жизни были просто призраками. Он никогда не вспоминал о них с удовольствием.
— У меня нет желания быть твоим отцом, — сказал Гарри, отвечая на первую половину вопроса.
Рэнди улыбнулся и начал есть хлеб с маслом.
— Ну уж если мы заговорили о куколках, — сказал он с набитым ртом, — то я расскажу тебе о Нине.
Гарри вновь взглянул в зеркальце. Фары идущего позади автомобиля были все на том же расстоянии.
— Нина?
— Да… дочь Соло. Вначале я немного расскажу о Соло. Двадцать лет назад Соло был лучшим медвежатником на побережье. Не существовало сейфа, которого он не мог бы открыть. Копы все же исхитрились поймать его и засадили за решетку на пятнадцать лет.
Пока он отбывал срок, родилась Нина, а жена Соло умерла. Когда Соло вышел на свободу, он решил покончить с преступным бизнесом и купил ресторан в Парадиз-Сити. Он все еще заслуженно считается крупнейшим специалистом по сейфам, и кое-кто делал Соло очень выгодные предложения, но Соло не соглашался. Ресторан приносит ему приличный доход, да и к тому же у него есть Нина. — Рэнди замолчал и вытащил из пакета еще сандвич. — С Соло надо обращаться осторожно. Хотя ему уже пятьдесят лет, он по-прежнему здоров, как бык, и свиреп, когда в плохом настроении. Он сам исполняет функции вышибалы в своем ресторане, и если пьяные начинают вести себя чересчур вольно, он выбрасывает их на улицу. Я сам видел, как Соло успокоил трех пижонов, которые чересчур вольно вели себя с Ниной. Все трое попали в госпиталь. Но у Соло широкая душа. Он никогда не возражает, если мы флиртуем с девушками в ресторане. Запрет действует лишь в отношении Нины. — Откусив сандвич, Рэнди пожевал немного, затем продолжал: — Я это говорю тебе, чтобы ты не нарвался на неприятности. Она какая-то особенная. Ты должен увидеть ее, чтобы понять. Когда я впервые увидел ее, то не спал три ночи. Наверное, я не сводил с нее взгляд, и Мануэль предупредил меня — он старший среди официантов, — прямо сказав, чтобы я забыл о Нине. В противном случае Соло прихлопнет меня, как муху. И если он сказал, что прихлопнет, значит, так и будет.
Гарри нетерпеливо шевельнулся.
— Слушай, Рэнди, я ценю твою заботу обо мне, но в армии я понял, что всегда надо поступать согласно своим желаниям. Если я буду работать на Соло, это ничего не значит. Его дочь будет для меня не хуже и не лучше остальных девушек.
Рэнди усмехнулся.
— Поживем — увидим. Ты еще не видел ее.
— Согласен. Я не видел ее, но все же я на четыре года старше тебя, а это многое меняет. Если я захочу женщину, я нахожу ее без лишних сантиментов. И к тому же я достаточно взрослый, чтобы связываться с женщинами, которые, кроме головной боли, ничего не могут принести.
— Орел! Ты еще больший зануда, чем мой отец, который всегда выражался примерно в таком же духе, — воскликнул Рэнди. — Но лучше прочитаешь мораль Мануэлю, в этом будет больше пользы. Он не нравится мне, да и тебе не понравится. Если он хочет кому-то навредить, он сделает это. Но тебе не надо беспокоиться, так как ты будешь работать на пляже, а это вне сферы деятельности Мануэля.
— А чем занимается его дочь? — спросил Гарри.
— Она заведует пансионатом, ведет счета и отвечает за общий порядок в ресторане, так что все вечера она проводит там. Соло закупает продукты и распоряжается на кухне. Это один из трех лучших ресторанов в городе. Конкуренция в этом бизнесе — будь здоров, но Соло это не беспокоит. Он хорошо знает свое дело.
Впереди Гарри увидел огромную неоновую рекламу, вспыхивающую попеременно то красным, то желтым светом:
«Закусочная. Обслуживание двадцать четыре часа в сутки».
— Вот бар, о котором я говорил, — сказал Рэнди. — Здесь лучший кофе в этом районе.
— Хорошо, — согласился Гарри. — Затем ты поведешь машину, а я поем.
— Хорошо. Так ты считаешь, что куколку лучше не будить?
— Оставь ее в покое.
Гарри начал медленно снижать скорость, подъезжая к закусочной, залитой светом. На стоянке находилось четыре больших грузовика и несколько пыльных автомобилей. Гарри втиснул «мустанг» между двух грузовиков.
— Не будем здесь засиживаться, — сказал он, выходя из машины. Захлопнув дверцу, он глянул на фары приближающегося на большой скорости автомобиля.
Рэнди уже был в дверях закусочной, и Гарри присоединился к нему. Они вошли в просторный зал, где четверо водителей грузовиков ели и пили кофе. Еще несколько человек, очевидно, владельцы автомобилей, сидели за столиками. Вероятно, это были усталые коммивояжеры. Некоторые пили кофе, просматривая между делом газеты, другие уплетали дежурное блюдо, которое в эту ночь было яичницей.
Он и Рэнди подошли к стойке бара и заказали кофе. Гарри вытащил пачку «Кэмэл» и закурил сигарету. Водители с неодобрением посматривали на Рэнди, и Гарри понял, что им не по душе человек с длинными волосами.
Послышался визг тормозов, и возле закусочной остановился автомобиль. Гарри глянул в окно. Это был белый «мерседес-180», и Гарри подумал, не тот ли это автомобиль, который все время ехал за ними. Гарри подошел ближе к окну, но автомобиль, взревев мотором, укатил. Гарри только успел заметить, что за рулем находился широкоплечий мужчина в широкополой шляпе, но было слишком темно, чтобы рассмотреть лицо.
— Как кофе? — поинтересовался Рэнди.
Гарри отхлебнул из чашки и удовлетворенно кивнул. Любой кофе был прекрасен после армейской бурды. Гарри купил еще две пачки «Кэмэл» и попросил бармена налить им кофе в дорогу.
Пятью минутами позже они вернулись к «мустангу», и на этот раз за руль сел Рэнди.
Все еще заинтригованный поведением девушки, Гарри открыл отделение для перчаток и тщательно изучил документы. Сомнений быть не могло: как Рэнди и говорил, автомобиль был взят напрокат Джо Блашем из Кливленда. Контракт был подписан два дня назад в Веро Бич. Снова он проверил показание счетчика… 240 миль. Почему девушка сказала, что находилась за рулем восемнадцать часов? Гарри понимал, что это чистейшая ложь. Или она хотела заставить его вести автомобиль? Но почему? Может быть, ей надо было спрятаться в трейлере? Была ли машина украдена? Маловероятно, так как девушка ехала вместе с ними и в случае остановки полицией будет вынуждена ответить на все их вопросы.
