Вняв его совету, я закрыла глаза, прислушиваясь к переливчатому храпу гнома, и сама не заметила, как уснула.
* * *
Казалось, я только на секунду задремала, как меня уже тормошил муж.
– Просыпайся, роднуля. Впереди тяжелый день, – шепнул он на ухо и, скинув одеяло, поднялся. – Эй, вставай! – сдернул он одеяло с гнома. – Кто рано встает тому Всевидящий подает!
– Готов остаться без подаяния! – не открывая глаз, буркнул гном, сосредоточенно ища рукой одеяло. – Можете поделить его между собой и разбудить меня часика через три!
– А вот это – фигушки! – заявила я, откупоривая зелье бодрости. Отхлебнула сама, зажала ему нос и, когда он рефлекторно открыл рот, влила ему туда полпузырька. Глаза Крендина моментально открылись. Проглотив, он жутко сморщился (могу его понять – это зелье по вкусу напоминает раствор елки с хреном) и рыкнул:.
– Ты что делаешь?!
– Делюсь с тобой подаянием! Забыл? Нам, вообще-то, идти надо!
Как и говорил Владыка, приютивший нас дом был последним. Выйдя из него, мы побрели по темному каменному коридору, изредка освещаемому бликами чуть тлеющих факелов, и вскоре вышли к дверям, полностью перекрывавшим коридор.
Оглядев это сооружение, Крендин подошел и гулко стукнул. Некоторое время стояла гнетущая тишина, затем послышался скрип. Маленькое неприметное окошко приоткрылось, явив нам массивный сизый нос.
– Ну? Кого там еще Всевидящий припер? – гнусаво поинтересовались из-за двери.
– Э-э… нам бы пройти, уважаемый! – улыбнулся в ответ Крендин.
– Местные? Иль в гостях были? – принялся допытывать сизоносый.
– На базар приезжали! Золотишко, камушки продали, – с готовностью ответил гном. – Теперь и домой пора!
В окошке появился хитро прищуренный, а может, просто заплывший с бодуна глаз. (Интересно, все таможенники-гномы квасят или мне встретились братья? Сходство – просто обалденное!) Внимательно рассмотрев каждого из нас, глаз скрылся и его снова сменил нос.
– Что-то я вас не припомню? – засомневался голос.
– Так мы с другой стороны заходили! – тут же нашелся Крендин и, подпустив обиды в голос, спросил. – А какие проблемы, брат?
За дверью помолчали:
– Да столица шалит! – наконец, пожаловался гнусавый голос. – Приказ пришел всех подозрительных задерживать. Ловят какого-то сбежавшего жреца. – В окошке опять замаячил глаз. Равнодушно скользнув по моим спутникам, он заинтересованно уставился на меня. Чувствуя себя не в своей тарелке от такого пристального изучения моей персоны, я растянула рот в дружелюбной улыбке крокодила и, скосив глаза, подмигнула. Глаз открылся настолько широко, насколько мог. Гнусавый голос за дверью с сочувствием поинтересовался.
– Братья, а эта убогая кто вам? Сестра?
Велия, искоса взглянув на меня, уныло вздохнул:
– Жена!
– Бывает! – вздохнули за дверью и тут же спросили: – А у вас есть денюжки? Чем платить будете?
Крендин, уперев руки в бока, недовольно выпалил:
– Да ты что, начальник? Мы уже за вход заплатили!
– А за выход? – вкрадчиво прогнусили за дверью.
– Нет, ну это грабеж получается! Входишь – платишь, выходишь – снова платишь! Не таможня, а бордель!
За дверью хохотнули.
– А мне все равно, как ты меня назовешь! Хоть шлюхой, хоть горшком, только денежку складывай! Не хочешь платить – сиди в городе! Че я, задарма всем буду двери открывать?
Велия, отодвинув в сторону кипящего от возмущения гнома, подошел к окошку.
– А много надо-то? – небрежно спросил он у наглого стражника, подкинув в руке глухо звякнувший мешочек.
В окошке снова жадно загорелся глаз.
– Пять золотых грабней.
Велия скептически хмыкнул, видимо поражаясь такой невиданной жадности, и протянул.
– А ты – дорогая шлюха, как я погляжу!
За дверью обиженно уточнили.
– За каждого!
Колдун подошел ближе.
– Короче, кончай борзеть! Дам два золотых и не больше! Не пропустишь – невелика беда! Потратим день и выйдем через другие ворота. И ты прекрасно знаешь, что за эти деньги нас не то что выпустят, но еще и проводят.
За дверями наступила напряженная тишина. Затем, уже порядком надоевший голос спокойно произнес.
– Ладно, брат! Уговорил! Кидай в окошко две монеты, и я открою вам дверь.
Велия вытряхнул из кошеля себе на ладонь две монеты и, подкинув их, громко хохотнул:
– Ха! Нет, брат! Сперва ты открываешь дверь, а потом получаешь грабни. Или мы пошли в обход?
За дверью опять задумались. Наконец забренчали цепи, лязгнули засовы, и дверь со скрежетом приоткрылась. Из-за нее выглянул коротконогий гном с одутловатым лицом и сизым носом хронического любителя эля. Волосы и борода клочьями торчали в разные стороны. Судя по виду, наше появление вырвало его из объятий крепкого сна, поэтому он решил получить денежную компенсацию за недосып.
Протянув руку, он кивнул колдуну:
– Ну, давай сюда денежку!
Велия удивленно приподнял бровь.
– Только когда мы будем с той стороны твоего поста!
Гном скривился, как от зубной боли. Обиженно взглянув на улыбающегося мага, со вздохом распахнул дверь шире.
Мы оказались в небольшой комнате, чью дальнюю стену являли собой такие же массивные ворота. Гном у двери выжидательно поглядывал на колдуна. Крутанув золотой в пальцах, он кинул его стражнику. Тот ловко поймал монету и поднял на Велию ждущий взгляд.
– Получишь, когда мы окажемся по ту сторону.
Зло зыркнув на колдуна, стражник поплелся открывать вторые двери. Погремев замками, он получил монету и обиженно процедил нам вслед.
– Ох, и хитрый ты, брат, словно полукровка! Ежели не секрет, как звать-то?
Смерив его внимательным взглядом, Велия улыбнулся:
– Не секрет! Зови меня Велиендин. – и, не обращая внимания на наше с Крендиным хихиканье, зашагал по коридору, оставив стражника озадаченно стоять в проеме двери.
* * *
Каменный коридор извивался и петлял, как почувствовавшая опасность змея. Правда, здесь было светлее. Через каждый метр горел свежий факел.
Пройдя четыре поворота, мы вышли к точной копии дверей первого поста. Заранее предвкушая выклянчивание «денюжки», Велия громко стукнул в обитую железом дверь.
Окошко тут же распахнулось, нас внимательно оглядели молодые цепкие глаза. Загремели засовы, и дверь распахнулась.
– Ну, как Жлоблина прошли? Много денег с вас взял? – сочувствующе спросил темно-рыжий молоденький, симпатичный гном, улыбаясь нам во весь рот.
Мы заулыбались в ответ.
– Два грабня стряс, гад! – пожаловался Крендин.
– Всего?! – казалось, от изумления у стражника выпадут глаза. – Интересно, а чего это он так опростоволосился?
Велия, обняв меня за плечи, улыбнулся стражнику:
– Это он не опростоволосился, это он меня пожалел! Правда, дорогая? – Велия любяще заглянул мне в глаза.
Вот, гад!
Я тут же изобразила на своем лице дикий гнев. Молоденький стражник кинул на меня оценивающий взгляд. В ответ я, смерив его бурятским прищуром, презрительно фыркнула. Гном передернулся и с сочувствием посмотрел на улыбающегося мага:
– Бывает! Сестра?
Велия тяжело вздохнул:
– Жена! Ну, мы пойдем?
Стражник, не замечая ухмыляющегося Крендина, сочувствующе помычав, кинулся открывать вторую дверь. Помахав нам вослед, он ободряюще крикнул.
– Крепись, брат! Золотое у тебя сердце! Это ж надо, такую замуж взять.
Велия, обернувшись, помахал ему в ответ и крикнул:
– Да кому же она, кроме меня, нужна? – и тут же схлопотал от меня хор-р-роший подзатыльник.
* * *
Вскоре перед нами открылась ровная, будто срезанная ножом площадка, полукругом прилегающая к пещере. На светлеющем небе, раскинувшемся над нами звездным плащом астролога, лун уже не было. От надвигающегося восхода чуть заалели верхушки гор.
Пока я любовалась пейзажем, Крендин прошелся по площадке, заглянул в карту к Велии, огляделся и бросил:
– Ну, пошли? – и бодро зашагал по едва видимой тропинке вниз с горы.
Пару раз из-за довольно крутого спуска я, споткнувшись, чуть не вписалась носом в выступ скалы. Потом привыкла и бодро плелась за мужчинами, изображая чудеса маневренности. Спустя некоторое время, когда ноги налились свинцовой усталостью, а рюкзак начал весить тонну, мы выбрались на небольшую площадку, оканчивающуюся теряющейся в темном тумане пропастью. С другой стороны ее преграждала отвесная скала.
– Тупик. Неужели не туда пришли? – Велия, недоуменно оглянувшись, повертел, карту, разглядывая, и прищурился на зубоскалящего гнома. – Ну, чё скажешь?
– А чё говорить. Пришли-то мы туда, только мост сожжен. Видишь? – Крендин указал на незамеченные нами болтающиеся над пропастью обугленные веревки. – Дальше спускаться надо!
– И как? – не утерпела я, разглядывая хитрые глазки Крендина. – На парашюте?
– Даже не буду спрашивать значение этого слова! – хихикнул гном. – Достаточно одного звучания, чтобы остаться при своем мнении.
