— Только пришел, — Базаров приподнял кружку с пивом: — Ты бы для приличия чего заказал…
Матвей поискал взглядом официанта. Заметив его волнение, от стойки отошла миловидная девушка и направилась в их сторону.
— У вас зеленый чай есть? — Кораблев поднял на нее взгляд.
Девушка кивнула:
— Конечно.
— Кроме него, больше ничего, — заметив, что официантка ждет, что он еще что-то закажет, сказал Матвей.
— Ты чего звонил? — Базаров поставил кружку на стол, смахнул с верхней губы пену.
— Я в воскресенье близко познакомился с Захаром…
— А я думаю, куда он с утра пропал? — у майора потемнело лицо. — Как в воду канул. Опера с ног сбились. Отдел оперативно-технического наблюдения телефон его потерял… Что ты с ним сделал и почему не согласовал свои действия со мной?
— С каких это пор я должен с тобой что-то согласовывать? — удивился Матвей, отстраняясь от стола и давая возможность официантке поставить чашку.
— Пожалуйста, — проворковала девушка.
— Рассчитайте меня сразу, — не сводя взгляда с Базарова, попросил Матвей.
— Сорок рублей…
Матвей протянул сторублевую купюру:
— Сдачи не надо.
Дождавшись, когда девушка удалится, Кораблев чуть наклонился к следователю:
— И попрошу впредь не разговаривать со мной в таком тоне. Я не сделал ничего противозаконного и Захара не трогал, — продолжил Матвей начатый разговор. — Не являясь оперативным сотрудником, которые должны выполнять эту работу, мне удалось сделать в этом направлении гораздо больше, чем всем вам.
— Это с какой стороны посмотреть, — начал было Базаров, однако осекся и сменил тон: — Не кипятись. Ну, день сегодня просто такой. Как опера доложили, что Захар соскочил и по известным адресам не появился, сразу подумал на тебя… Извини.
— Да не извиняйся, — отмахнулся Матвей. — Я тебя понимаю. Просто после встречи он скорее всего стал более осторожным…
— Ты, кстати, так и не рассказал об этом, — напомнил Базаров.
— Пришел к его любовнице домой под видом слесаря-сантехника, — начал Матвей и неожиданно умолк, заметив, что его вступление развеселило Базарова.
— Что-то не так? — насторожился он.
— Да нет, продолжай, — полицейский сделал маленький глоток пива.
— Под вечер заявился и горе-любовник. Видел бы ты его лицо, — Кораблев улыбнулся. — Я к тому времени переоделся в костюм, который принес в ящике для инструмента.
— И что? — Базаров даже подался вперед.
— В двух словах, — Матвей выдержал паузу, еще больше интригуя полицейского, и улыбнулся: — Он предложил сделку. Я ему документы, он не трогает Тамару.
— А ты?
— Стал торговаться, — Матвей оглядел зал, отпил чай. — В общем, сошлись на том, что эти бумаги останутся все же у Тамары и будут гарантией ее безопасности. Пришлось поручиться, что она не даст им ходу.
— И он согласился? — Базаров с недоумением уставился на собеседника. — Нам не за что его брать…
— Если Тамара отдаст ему компромат, причин к аресту не прибавится, — резонно заметил Матвей. — Тем более копии у тебя есть.
— Но как его спровоцировать на ошибку? — нахмурился полицейский. — Хотя бы заставить запаниковать…
— Просто. — Матвей отпил уже остывший чай. — Захар предложил работать на него.
— Что это даст? — удивился Базаров. — Нам надо быстрее закрывать дело. А ты, будто специально, делаешь все так, чтобы этого не случилось… Можно было решить вопрос по-другому. Предложить ему, например, выкупить интересующий его материал и загнуть цену, чтобы он предпочел сделке ликвидацию Падаковой…
— Значит, я был прав, — разозлился Матвей. — Ты все же пытаешься рискнуть ею. А не подумал, что ставишь под удар еще и Марту? Себя я в расчет не беру.
— Слово даю, если все сделать официально, я смогу задействовать максимально возможные силы и средства. С вас волосинки не упадет. А так, с чем я пойду к начальству?
— В этом случае ты посадишь пешек, — ответил Кораблев. — На их место новых поставят. И все начнется сначала. Надо с корнем эту заразу вырвать.
— Скажу тебе по секрету, боязно мне выше лезть. — Базаров опустил взгляд.
Было видно, ему стыдно в этом признаваться.
— Почему? — опешил Матвей.
— Мало ли, кто за всем этим стоит? — Базаров припал к кружке и сделал несколько больших глотков.
— На что ты намекаешь? — нахмурился Кораблев.
— В наше время все возможно. Если министры внаглую миллиарды тащат, то и люди рангом повыше наверняка как-то причастны к этому, — пояснил он.
— Брось, — усмехнулся Матвей. — Выше только президент и премьер. Ну, еще Верховный суд, — добавил он. — Никогда не поверю.
— Ты слышал про «крабовое дело»? — Следователь подался вперед и, оглянувшись по сторонам, перешел на шепот: — Председатель правительства…
— Так это еще когда было, — протянул Матвей. — Ты еще премьера соседней Украины припомни или дело Берлускони. Вся беда в том, что в большинстве из нас страх на генетическом уровне.
— Ой, не знаю…
— Я допускаю, что все упирается в министра регионального развития, у которого один из заместителей руководит федеральным агентством по строительству и жилищно-коммунальному хозяйству. Хотя в это же министерство входит Департамент жилищной политики и жилищно-коммунального хозяйства. У его директора куча заместителей по самым разным направлениям. У этих замов в свою очередь разного рода помощники… К тому же в каждом регионе по министерству, — Матвей выдержал паузу, вызванную тем, что Базаров вновь приложился к пиву, и закончил свой монолог, когда он вновь поставил кружку на стол: — Поэтому ниточка от Захара может привести куда угодно. И поверь, когда мы найдем этого «кукловода», то она от него потянется уже к какому-нибудь криминальному авторитету.
— Ты вообще для этого меня позвал? — вяло спросил Базаров.
— Дешину я позвонил, тебя решил предупредить, — признался Матвей. — Захар после нашего разговора с ним наверняка меня обложит, если уже этого не сделал. Поэтому не надо ко мне приходить и звонить. Я сам на вас буду выходить.
— Хорошо, — кивнул полицейский.
— Еще новости касаемо нашего дела есть?
— Кроме того, что пропал Захар, удалось установить личность одного из сожженных в машине людей… Кличка Монгол. Получается, что второй — Стасов Валентин Петрович, семьдесят первого года рождения.
— Как узнали?
Базаров отмахнулся:
— Долго рассказывать, давай в другой раз?
* * *
Захар ровным счетом ничего не понимал. Мысли путались. Было ясно одно: раз его, чиновника префектуры, так жестко и уверенно брали, значит, у следствия есть на то основания. Голова в пакете вмиг стала мокрой. Стало не хватать воздуха. Он запаниковал. Понимая, что в таком положении он наверняка долго не протянет, Захар застонал.
— Чего ты там? — раздался сверху голос.
— Дышать… Снимите пакет…
— Ничего с тобой не случится, — пробасили сверху, однако ногу со спины убрали.
Захар перевернулся на бок. В этом положении было немного легче.
Завыла сирена. Захар понял, что полиция перекрывает движение для разворота, и не ошибся. Микроавтобус круто развернулся и устремился в обратном направлении. Захар с трудом справился с тряской, которая у него началась сразу, как спецназ разбил окно. Вначале он ни о чем не думал. Просто воспринял все как данность. Он был где-то внутри настроен на то, что все равно когда-то его криминальная деятельность закончится именно так. Еще бы, сколько приписок, отобранных у маргинальной части населения Москвы квартир, убийств произошло именно по его приказу! «Как говорится, сколько ниточке ни виться…» Теперь от того, как он будет вести себя во время проведения следственных действий и в суде, зависит длительность пребывания его на этом свете. Заместителя министра Вострыгина он не боялся, считая этого человека такой же, как и он, пешкой в разыгрываемой партии могущественных людей. Таких, например, как тот мужчина в ненавязчивой вязаной шапочке, на стареньком джипе, с которым он говорил, опустив голову и не смея посмотреть на заднее сиденье. Поэтому Захар будет молчать и все отрицать. Никаких сделок. Пожизненное, так пожизненное. И там люди живут. Хотя до этого дело наверняка не дойдет. Его вытащат или… Нет, он даже думать об этом боялся, ведь совсем недавно сам отправил на тот свет Костыля и его людей.
Вскоре микроавтобус заметно снизил скорость и стал делать остановки. Было ясно, въехали в столицу. Омоновцы больше не ставили на него ноги, по-видимому, устав сидеть в одном положении. Да и что он может сделать с пакетом на голове и скованными за спиной руками? Захар понял, все это просто для того, чтобы с ходу сломать человека. Показать ему, что он никто.
Неожиданно его стало мутить. Он начал усиленно глотать слюну, чтобы подавить рвотный рефлекс. Однако это не помогло, и его вырвало. Липкая и зловонная жидкость растеклась по пластиковому пакету. Левая половина лица и волосы на голове оказались в рвотной массе. Он стал задыхаться и снова застонал.
