– Черные крылья? – Глеб улыбнулся. – А разве ведьмы летают не на метлах?
– В основном да. Но случаются и отклонения.
Глядя на Ирину Михайловну, он подумал, что она и сама похожа на ведьму. На хорошенькую, зрелую, удачно молодящуюся ведьму.
Она подняла руку и посмотрела на часики. Потом перевела взгляд на Глеба и вдруг спросила с легкой улыбкой:
– Кстати, а почему вы пришли именно ко мне?
– Видел телепередачу с вами. Кажется, это была «Школа злословия».
– Было дело, – кивнула Ирина Михайловна. – При монтаже меня там сильно «порезали». Но в целом передача вышла довольно интересная. – Она отпила еще кофе. – Так о чем будет ваша книга, Глеб Олегович? Неужели о ведьмах?
– Скорее, о месте колдовства и магии в современном мире. Ведьмы – лишь один из примеров.
Она кивнула:
– Понимаю. Наши представления о средневековых ведьмах очень стереотипны. Мы считаем, что они были злыми, устраивали заговоры, вступали в секты и летали на шабаши. Однако в былые времена ведьма не всегда воспринималась как зло. Она могла быть доброй помощницей, приносить пользу людям.
– Меня интересует именно мрачный аспект колдовства, – сказал Глеб. – Тот, что связан со злом. И еще я где-то читал, что ведьмами часто «назначали» проституток. Это так?
– Да. Но при этом нужно помнить, что проститутками в Средние века называли не только женщин, которые предлагали себя за деньги. Любая одинокая женщина могла быть записана в проститутки, например, ушедшая из дома и оставшаяся без поддержки родных автоматически теряла статус добропорядочной, и в обществе к ней относились как к потенциальной распутнице. Сожительство без заключения брака, развратное поведение замужней дамы также могли расцениваться как проституция. Жанну д’Арк тоже ведь поначалу обвиняли в проституции лишь на том основании, что она покинула своих родных и отправилась в армию. Потом это обвинение постепенно переросло в обвинение в колдовстве.
– А что в наше время? – спросил Глеб. – Кто-нибудь охотится на ведьм?
– Еще как, – усмехнулась Ирина Михайловна. – Сейчас я вам кое-что покажу.
Она достала из сумки папку в красном кожаном переплете, раскрыла ее, быстро перелистнула несколько листков, достала вырезку из газеты и положила перед Глебом.
– Вот, почитайте.
Он взял вырезку и прочел:
«48-летний житель Благовещенска Олег забил колом 70-летнюю мать, обвинив ее в том, что она ведьма. К зловещему поступку избавитель от демонов готовился не один день. Он заранее заточил черенки от лопат в форму кольев, запасся кислотой и наручниками.
Полицейские с трудом смогли переступить порог дома, где произошло преступление. Квартира напоминала фильм ужасов. Мужчина облил лицо и руки матери кислотой, пристегнул ее к кровати наручниками, залил рот монтажной пеной и вбил в грудь два кола.
Сейчас подозреваемый находится в изоляторе временного содержания, решается вопрос об избрании меры пресечения. Сам убийца считает, что избавил мать-ведьму от вечных мук и страданий. Мол, теперь ее душа попадет непременно в рай».
– И это лишь один случай из множества, – сказала Ирина Михайловна.
– Н-да… – протянул Глеб, откладывая газетную вырезку. – Наш мир неизлечимо болен.
– Не знаю, как насчет всего мира, а наше общество точно здоровым не назовешь, – сказала Ирина Михайловна. – Мне часто кажется, что мы возвращаемся в эпоху мракобесия, когда на смену компьютерам и коллайдерам снова приходят магия и суеверия. Этому немало способствует современная литература. Все эти импортные «Гарри Поттеры», «Ведьмаки»… Да и наши не отстают. «Ночной дозор», «Плащаница колдуна», «Ангелы бездны»… Вся эта магическая фантастика с городами, селами и лесами, напичканными языческой нечистью…
– Кое-кто из интеллектуалов считает, что в переходе к мистическому взгляду на жизнь нет ничего плохого, – заметил Глеб.
Ирина Михайловна нахмурилась, поправила очки и строго заявила:
– «Интеллектуалы» просто развлекаются, а наши дети страдают по-настоящему. У вас есть ребенок?
– Сын. Но он еще мал для книг.
– А жена?
Глеб улыбнулся:
– Читает ли она книги?
Ирина Михайловна тоже улыбнулась.
– Существует ли она в природе?
Глеб покачал головой:
– Нет.
Ирина Михайловна склонила голову набок и посмотрела на Глеба игривым, оценивающим взглядом, глаза ее заблестели ярче, губы слегка приоткрылись. Глеб только сейчас обратил внимание, что на безымянном пальце у нее нет кольца.
– У меня дома богатая библиотека по магии и мистике, – сказала Гдлян мягким голосом, в котором не осталось ничего официального. – Хотите взглянуть?
– Нет, не думаю, – ответил Глеб.
Она вздохнула:
– Жаль. Вам бы понравилось.
– Не сомневаюсь. Но по вечерам я обычно занят. А днем заняты вы.
– Я поняла. – Ирина Михайловна опять вздохнула и произнесла с грустной иронией: – Жаль, что я не ведьма. Я бы могла вас приворожить.
– Вряд ли. Я крепкий орешек.
Глеб взглянул на часы.
– А как обычно выглядят ведьмы? – спросил он.
– По поводу внешности ведьм существовали разные представления. На севере России считалось, например, что ведьма – это старая некрасивая женщина, которая при желании может превратиться в юную красавицу. А у южных славян, на Украине, ведьма пребывает в облике юной красавицы – девицы или молодой женщины, но внутренняя ее сущность – вредная жуткая старуха, в которую она превращается, когда успевает заманить в свои сети душу мужчины.
– И еще один вопрос, – сказал Глеб. – Как обычно убивали ведьм?
– Вы хотели сказать: женщин, которых принимали за ведьм?
– Да, конечно.
– Существует широко распространенное суеверие, в особенности среди славян и русских, что ведьма или колдун не может умереть, пока они не передали «слово» своему преемнику.
– Слово? В смысле – свой дар?
– Да. Можно сказать и так. Легенды гласят, что, если ведьма этого не сделает, она не сможет умереть. Ведьма способна передать свой дар через простое прикосновение. Ну, или через какой-нибудь предмет. Поэтому люди стараются не касаться умирающей ведьмы – даже стакан воды из рук в руки ей не передают. Есть и другая причина, почему ведьмы не умирают окончательно.
– Какая?
– Жажда мести. Люди всегда верили, что после смерти ведьма может подняться из могилы и навестить своих врагов.
– Но есть же какой-то способ убить ведьму окончательно и бесповоротно? – уточнил Глеб, сам удивляясь серьезности, с которой он задал этот вопрос.
Ирина Михайловна улыбнулась, и в ее улыбке Глебу померещилось что-то бесовское.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
