Шесть тысяч терракотовых воинов
Замысел поражает своими масштабами. На площади в 56 квадратных километров насчитывается около 400 подземных сооружений. Например, в полутора километрах к востоку от могильного кургана боевой строй пеших и конных воинов из керамических фигур в натуральную величину. Одиннадцать колонн по четыре человека в ряд протянулись на 230 метров с востока на запад и на 62 метра с юга на север.
Это боевое каре состоит из примерно 6 тысяч терракотовых воинов и 100 боевых колесниц. Для них было вырыто одиннадцать траншей пятиметровой глубины. Пол в каждой из них вымощен кирпичами. Вдоль стен траншеи через каждые полтора метра стояли бревна, на которые опирались деревянные брусья настила.
По данным ученых, в 206 году до новой эры гробница пострадала от поджога. Огонь, да и само время (ведь прошло два тысячелетия!) разоружили армию Цинь Шихуана. Истлели не только деревянные копья и луки. Разрушились от коррозии бронзовые мечи.
Теперь потребуется воображение, дабы понять: фигуры с согнутой правой рукой – это копьеносцы; воины, стоящие на одном колене, – это лучники; фигуры с опущенной правой рукой – это офицеры; которые опирались на бронзовые мечи, а возничий на боевой колеснице, вытянувший вперед согнутые руки, когда-то держал вожжи, чтобы управлять четверкой лошадей.
Терракотовые статуи поражают высочайшим художественным уровнем. Каждая фигура реалистична и индивидуальна. Можно часами всматриваться в лица, отразившие духовный мир тех, кто жил более двух тысячелетий назад.
Терракотовая армия подземной гробницы Цинь Шихуана в 1987 году была внесена в реестр мирового культурного наследия ЮНЕСКО. Я увидел это чудо света пару лет спустя. Хотя поднимался на могильный курган объединителя Китая еще в 50-х годах. Но спасибо судьбе: лучше поздно, чем никогда!
Конфуций в центре Пекина
Как древняя философия помогает современному процветанию
Площадь Тяньаньмэнь в центре китайской столицы – поистине историческая святыня для жителей Поднебесной.
Она расположена перед одноименными южными воротами бывшего императорского дворца.
Именно на древней башне ворот Тяньаньмэнь (то есть Ворот небесного спокойствия) находились руководители победившей революции, когда 1 октября 1949 года Мао Цзэдун провозгласил рождение Китайской Народной Республики.
В память об этом событии на башне Ворот небесного спокойствия всегда висит портрет председателя Мао и лозунги: «Да здравствует Китайская Народная Республика!», «Да здравствует великое единство народов мира». А изображение этих ворот красуется на государственном гербе КНР.
Работа над ошибками
В последующие годы площадь перед входом в императорский дворец украсилась новыми архитектурными доминантами. На ее западной стороне появилось здание Всекитайского собрания народных представителей, то есть парламента КНР. А с востока ее обрамлением стали Музей революции и Мавзолей Мао Цзэдуна. Центр площади украсила вертикальная каменная плита памятника Народным героям. Рядом установлен флагшток, на котором каждый день торжественно поднимают государственный флаг КНР.
И вот на восточной стороне площади Тяньаньмэнь, то есть перед фасадом Музея революции, появилась бронзовая статуя Конфуция – первая достопримечательность в центре Пекина, не связанная с революционной историей.
Уместно заметить, что, придя к власти, китайские коммунисты отнеслись к конфуцианству иначе, чем большевики к Русской православной церкви. На то были свои причины. Прежде всего конфуцианство – не столько религия, сколько этическое учение, духовный стержень национального менталитета. С именем философа, жившего 25 веков назад, связаны такие понятия, как культ старины и культ учености, заветы соблюдать иерархию и стремиться к гармонии.
Проявляя уважение к великому мыслителю прошлого, китайские коммунисты были вправе рассчитывать на конфуцианское отношение к своей власти. Лишь в мрачные годы «культурной революции» хунвэйбины разбили кувалдами надгробную плиту на могиле Конфуция в провинции Шаньдун.
В 1984 году в КНР был приглашен председатель Общества советско-китайской дружбы академик Тихвинский. Уверен, что в 1984 году пекинские власти отнюдь не случайно включили в маршрут приглашенных в Китай руководителей Общества советско-китайской дружбы родину Конфуция. Показывая нам надгробье, расколотое хунвэйбинами, руководитель провинции Шаньдун сказал:
– Ничто так не нарушало национальные традиции Китая, как надругательство над прошлым. Ничто так не противоречило здравому смыслу, как ссора Мао Цзэдуна и Хрущева. Пусть же все это останется позади!
А в мае 1989 года мне довелось быть свидетелем того, как лидеры двух великих соседних государств пожали друг другу руки со словами: «Закрыть прошлое, открыть будущее!» Как видно, неспроста за пять лет до этого двух московских китаистов отправили именно туда, где родился и был похоронен Конфуций.
Вперед и выше
Конфуцианство – это, в сущности, морально-этический кодекс. Его главная цель – неустанное нравственное совершенствование человека. Метафорически эта цель изображается в виде карпа, который предпочитает плыть против течения, то есть всегда стремится вперед и выше.
Конфуций появился на исторической сцене 25 веков назад в смутное время междоусобиц, когда главным стремлением людей была жажда мира и порядка. Проблемы управления государством, отношения верхов и низов общества, нормы нравственности и морали – вот стержень конфуцианства.
На вопрос учеников, почему он никогда не говорит о загробной жизни, учитель ответил: «Пока люди не научились правильно относиться друг к другу в этом мире, какой смысл рассуждать о мире потустороннем!»
По мнению мыслителя, выполнение правил и норм поведения должно быть нарочито заметным со стороны. Он обозначил такие внешние примеры иероглифом «ли» (ритуал). А несведущие иностранцы прозвали все это «китайскими церемониями». Конфуций считал, что скрупулезное исполнение ритуалов способствует самосовершенствованию человека.
Мудрец из Поднебесной, живший в 551–479 годах до новой эры, первым высказал мысль, которая через пять веков стала одной из главных заповедей христианства: «Чего не желаешь себе – не делай людям». Иисус лишь поменял местами начало и конец данной фразы.
«Государь должен быть государем, а подданный – подданным. Отец должен быть отцом, а сын – сыном». Эта ключевая фраза из книги Конфуция «Размышления и слова» имела в эпоху раннего феодализма прогрессивное звучание. Ведь она означала, что на преданность подданных вправе рассчитывать лишь справедливый государь, а на сыновнюю почтительность – лишь хороший отец.
