Шлю вам всю мою любовь и лучшие пожелания всем...
21 мая 1938
Дорогие мои!
Я только что вернулась с экскурсии по Манхэттену. Один из кузенов Эйба, у которого есть машина, возил нас по городу. К счастью (или к несчастью?), я видела Нью-Йорк в кино — Таймс-сквер, Эмпайр-стейт-билдинг, щитовые рекламы Бродвея, небоскребы. Все казалось знакомым, и все же это фантастический город. Поток машин, волны людей, шум... Я была ошеломлена зрелищем, звуками и какой-то агрессивностью этого места. Это было захватывающе интересно, но и пугающе. Я рада, что мы живем на Манхэттен-Бич!
Когда Эйб сказал кузенам, что у меня день рождения (никто не верит, что мне двадцать четыре года; то, что я выгляжу на семнадцать-восемнадцать, меня совсем не радует), они повели нас ужинать в ресторан-гастроном на Бродвее. Что за потрясающее место! Я никогда не подозревала, что существует столько сортов колбасы, копченой рыбы, маринованных огурцов, оливок, хлеба. А десерты! Можно только мечтать о таких восхитительных пирожных. Я хотела бы послать кое-что из них вам. Конечно, наше старое кафе на углу было совсем не плохим, но там просто не было выбора из столь непомерного изобилия.
Закончу письмо завтра. Сейчас я очень устала, и у меня сильно болит голова. Надеюсь, что вы здоровы и более или менее счастливы. Я вас люблю!
P.S. Эйб купил нам билеты в театр. Это подарок мне на день рождения, мы увидим Хелен Хейс в «Королеве Виктории».
22 мая 1938
Дорогие родители!
Вот я в нашем новом жилище — меблированной комнате в Манхэттен-Бич. Эйб провел детство в этом районе и все эти годы хранил воспоминания о большом удобном доме, своем отце, преуспевающем бизнесмене, матери в роли очаровательной хозяйки и самом себе, избалованном, капризном всеобщем любимце.
Манхэттен-Бич, где мы живем сейчас, уже другой, но это все же приятный район Бруклина, вдоль улиц растут деревья, много больших частных домов и частный пляж на берегу Атлантического океана, но его нельзя даже сравнить с пляжами Пейтахо — этот очень людный и шумный, и нельзя долго идти вдоль океана из-за надписей, гласящих: «Частная собственность».
Как вы видите на фотографиях, комната прелестная: большая кровать в нише, удобный стул у окна рядом с маленьким столиком и стол для игры в бридж, который нам служит обеденным столом, за ним же я пишу письма. В нашем кухонном уголке за переносной ширмой размещаются двухконфорочная электрическая плита, раковина и несколько полок. Вы, конечно, понимаете, что нам просто негде выставить наши свадебные подарки: оставшиеся девять хрустальных графинов для вина, четыре пары серебряных подсвечников, пять серебряных подносов, бесчисленные скатерти и салфетки... Они благополучно лежат в чемодане в квартире госпожи Биховски и ждут лучших времен...
За квартиру мы платим $30 в месяц. Помня указания госпожи Биховски об экономном ведении хозяйства, я разработала для нас строгий бюджет. Вот он: Месячный бюджет ($100) .
Квартира $30 Еда $30
Стоимость проезда и обед Эйба $8 (обед $.25 в день, проезд $.10 в день)
Стирка и чистка $4 ($1.50 за 15 фунтов в стиральной машине в прачечной; $.20 отдать почистить платье)
Домашние расходы $5
Развлечения $7.50
Одежда $10
Разное $4.40
Всего $99 (контора Эйба оставляет $1 для пенсионного фонда!).
Распорядок нашей жизни почти всегда один и тот же. Эйб встает в 7 утра и в 7.30 уходит на работу в «Симплиси-ти Паттерне» в Манхэттене. Я остаюсь в постели до 9, потом включаю радио, пью кофе и занимаюсь своими хозяйственными обязанностями под звуки какой-нибудь симфонии или другой классической музыки, которую передает наше радио.
Раньше я никогда не ценила по-настоящему домашней прислуги! Кастрюли и сковородки, стирка и глажка каждый день одерживают надо мной победу. Я откладываю все до тех пор, пока не наступает момент, когда не остается больше никакой чистой и глаженой одежды. Меня также поражает хитроумная способность пыли прятаться под мебелью и в дальних углах комнаты. Слава Богу, у нас только одна комната. И так мои руки в ужасном виде! Бакалейный магазин находится в нескольких кварталах от нас, на Брайтон-Бич. Захватив аккуратно составленный список, я отправляюсь за покупками. Это довольно просто. Трудно держать себя в руках и не покупать того, чего нет ни в списке, ни в бюджете.
Моему мужу очень легко угодить: он ест все и вся, что я ему подаю. Кстати, мама, пожалуйста, попроси у повара рецепты борща и ухи. И какого-нибудь блюда, в котором я могу использовать креветки. Они здесь очень дешевые. Только обязательно опиши точно каждый ингредиент и этапы приготовления — как долго варить и т.д.
К счастью, нам не нужно покупать одежду. Дешевые вещи плохо сшиты, а платье получше, например, стоит где-то между $7 и $8. Ты спрашивала меня о ценах и о том, сколько стоит здесь жизнь. Молоко — $.09 бутылка, хлеб — $.08 за буханку, точнее — пакет, потому что он продается уже нарезанным и завернутым в вощеную бумагу; сливочное масло — $.39, мясо — от $.24 до $.50 фунт, клубника $.10 коробка, черешня $.15 фунт, а персики $.05 фунт. Все продается очень чистым и красиво упакованным, так что приготовление еды — не такое уж тяжелое дело. Мы едим много фруктов и салатов. Я уже поняла, что нашему бюджету очень помогут приглашения на ужин к госпоже Биховски, ее родственникам и друзьям.
Кстати, я посылаю Нине свои размеры. Если у нее будет время, может быть, она сошьет мне несколько блузок и юбку. Как только смогу, пошлю вам денег, чтобы вы купили мне пару туфель. Мне бы хотелось иметь коричневые полуботинки.
Мы получили ответ из Вашингтона. К сожалению, президентский беженский комитет завален просьбами о помощи от европейских беженцев, особенно тех, кто бежит из гитлеровской Германии. Они в первоочередном списке, и для европейцев, застрявших на Востоке, ничего пока нельзя сделать. Однако мы с Эйбом не теряем надежды. Попробуем, может быть, Канаду. Я все время думаю о вас и скучаю больше, чем раньше. Я люблю вас!
P.S. Мы получили от вас большую посылку с китайскими фигурками из слоновой кости и вышивками и с прелестным китайским платьем, которое сшила Нина. Спасибо! Спасибо! Но, пожалуйста, не тратьте деньги, вы нас балуете!
Эти письма оказались у меня, потому что их бережно хранили мои родители (а я хранила все их письма ко мне). Перечитывание их сейчас оказалось для меня открытием. Я забыла, как сильно я любила своих родителей, как ужасно скучала по ним этот первый год в Штатах.
Они тоже скучали по мне. Обычная мамина сдержанность в выражении чувств уступила место таким откровенным излияниям в любви, что я плакала над каждым ее письмом. И папа показал себя в своих письмах ко мне другим человеком: мне писал не отчужденный, авторитарный и эгоистичный мужчина, а гораздо более сложная личность. Талантливый человек, на его пути всегда вставали обстоятельства, мешавшие ему самоутвердиться и добиться уважения и признания, которых, он знал, что заслуживает. Он писал длинные письма, часто это были элегантно стилизованные эссе о жестокости разлуки с любимыми людьми, сожаления отца, который упустил шанс лучше узнать свою дочь и теперь испытывал боль от пустоты, зиявшей в его жизни. Над этими письмами я тоже плакала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
