Не то на отца, не то на Константинова, не то на себя. Еще больше злило, что никто не был виноват ни в чем. У отца всегда были свои игры и расчеты, и Марк об этом прекрасно знал. Константинову нужен был в отделе акудзин, способный чувствовать эмоции людей в толпе, и при этом не показывать свою сущность. А Марку понравилась работа в отделе, и он теперь не хотел отсюда уходить.
Пока занимался самокопанием, наступило утро. Совсем ранее несмелое утро, когда небо едва стало сереть, и первые звуки пробуждающегося города стали наполнять сонные улицы. Марк глянул на часы. Шесть утра.
— Вашу мать! Совсем охренел! Ничего не боится, скотина! Голицын там уже вторую неделю местным глаза мозолит!
Крик Константинова из коридора раздался так неожиданно, что Марк подпрыгнул на стуле.
— Олег Дмитриевич, я не знаю, что вам сказать. Опять же это еще надо проверить. Воронов как раз сейчас на месте, — донесся голос Кирилла.
Марк удивленно вскинул брови, но поднялся и вышел из кабинета.
— О! Явление акудзина народу! — воскликнул Константинов при виде взъерошенного Голицына.
— Угу, — кивнул Марк начальству, одновременно здороваясь с Кириллом, — и вам не хворать.
— Борзоту убери! — взревел Константинов. — У вас очередная пропажа, а ты тут паясничаешь! Работайте! Калинин доклад через час!
— Хорошо, — равнодушно сказал Кирилл пустоте, потому что Константинов испарился, едва Кирилл открыл рот.
— Что случилось? — поинтересовался Марк.
— Очередная пропажа, — отвечал Кирилл. — А ты что тут делаешь?
— Да так, — неопределенно повел плечами Марк. — Отдыхал. Куда прыгаем?
— А ты в состоянии? — Кирилл сочувственно посмотрел на друга.
— Да. Удивительно, но чувствую себя превосходно.
Марк, конечно, лукавил, но понимал, что сейчас ему не заснуть
Глава 15
Воронов стоял, прислонившись к стволу березы и выдыхал в прохладный утренний воздух кольца табачного дыма. Марк с Кириллом появились возле него и тут же осмотрелись. Кроме Ивана на берегу пруда не было ни души. Лишь Ворон, березы, оградительная лента, какие-то пожитки на берегу и полчища комаров.
Марк поежился, засунул руки в карманы джинс и повернулся к Ворону:
— Дай закурить.
Тот молча протянул ему полупустую пачку.
— Ты разве куришь? — удивился Кирилл.
— Иногда, — бросил Марк, вдыхая едкий дым.
— А где люди? — спросил Кирилл Ивана.
— Одни опрашивают родственников, другие прочесывают окрестности, третьи на подходе, — устало ответил Иван.
— Расскажешь?
Ворон кивнул в сторону берега. Там на смятой траве были разбросаны вещи. Кирилл включил фонарик на телефоне и, смотря под ноги, пошел в ту сторону. Марк отправился за ним, а Иван остался подпирать березу.
Кирилл остановился, не дойдя пары метров до кромки воды.
— Ощущение, что тут кто-то боролся, — прошептал он, словно боясь спугнуть образы, видимые лишь ему одному.
— Разомкни, Ищейка, — попросил Марк, видя, что друг готов уйти в себя. — С чего такие выводы?
— Трава примята на тропинке, на пятачке возле пруда и вон там, — он махнул рукой направо. — Но там нет подхода к воде, а примята она основательно. Зачем?
— Может он там отдыхал?
— Раскладной стул в воде, удочка вон там, будто кто-то отбросил, банки с наживкой открыты и разбросаны, и глянь туда, — Кирилл посветил фонариком на влажный песок у самой воды.
— Следы, — кивнул Марк.
— Две пары следов. Узор разный. Вон там четко видно.
— Короче, я правильно понимаю, что рыбак пришел на рыбалку. Потом появился некто, у них завязалась драка и потом они оба исчезли?
— Насколько я понял, да. Идем пытать Ворона, — предложил Кирилл.
— Какой-то, он сегодня пришибленный, — пробурчал Марк и кинул окурок.
— Подбери! — приказал Кирилл, посмотрев на Марка как на преступника.
Марк подобрал, и непонимающе глянул на Калинина:
— Не знал, что ты из этих... зеленых.
— Я из следователей, и ты тоже, а бросаешь окурки на месте преступления, — прошипел Кирилл.
— Угу, мы с вами те еще следаки, — презрительно фыркнул Марк, но сунул окурок в карман.
— В общем, рассказываю, — начал Ворон, когда они приблизились. — Пропавший Семенов Дмитрий Андреевич. Дачник, заядлый рыбак. Сегодня утром договорился порыбачить с соседом. Сосед нас и вызвал. Семенов пришел раньше, сосед задержался, чтобы накормить скотину. Когда сосед подходил сюда, услышал странные звуки, словно кто-то боролся. Когда вышел из посадки к пруду, здесь уже никого не было. Только вещи были разбросаны.
— Я бы на месте маньяка вернулся и добил свидетеля, — задумчиво проговорил Марк.
— Не факт, что он знал о свидетеле, — покачал головой Кирилл. — Возможно, так был занят жертвой, что не почуял присутствия второго. Тем более, тот был далеко.
— Может быть, — не стал спорить Марк. — А точно ли это наш случай?
— Не знаю, но опять пришлось промывать мозги людям, — отозвался внезапно «оживший» Иван. — Скоро тут будут водолазы и криминалисты. Соберу у них результаты. Чувствую, снова придется придумывать установки и нести чушь про утопленников.
— Делать нечего. Нам шум ни среди своих, ни среди людей не нужен, — сказал Кирилл и задумчиво потер подбородок. — Это уже третья жертва в этом году. Еще две и, боюсь, нам придется ждать до следующего года.
— Или не придется, — возразил Иван. — Вам не кажется, что эта дрянь разогналась? Еще только конец июня.
— Думаешь, вошел во вкус? — усмехнулся Марк.
— Это вряд ли. Столько лет убивать и не превышать норму, а тут разогнаться? — нахмурился Кирилл.
— Он же знает, что мы его активно ищем, вот и бесится.
— Ну вроде я все делаю, чтобы создать видимость того, что его ищут людишки, — заявил Ворон.
— Точно... — на Кирилла, кажется, снизошло очередное озарение. — Если он бастард, и никто из акудзин не знал о его существовании, то кто сказал, что он сам знает о нашем существовании?
— Продолжай, у меня мозги не варят, чтобы вникнуть в твою гениальную мысль, — попросил Марк.
— Плюс один. Можно для несчастных, которые хотят спать? — поддержал Марка Иван.
— Вряд ли маньяк догадывается о существовании себе подобных. А люди ему не страшны, поэтому он орудует в открытую.
—
