— Ты разговаривал с ней? — спросила Беатрис.
Хэмиш покачал головой.
— Леденец был красный, — вмешалась Кэти, — она отдала бы его тебе, если бы ты с ней заговорил.
Хэмиш ничего не ответил. Он разглядывал оленьи рога над каменной полкой, и Беатрис заметила, что он считает на них отростки. Ага, значит, внимание мальчонки рассеялось, и она поспешила сказать:
— Кроме ружья, я закажу для тебя красных леденцов, но ты еще не закончил свою историю, Хэмиш. Девочка стояла возле твоего прилавка с горшочком вереска и леденцом.
— Да, до тех пор, пока не вышла ее мама, — со скучающим видом произнес Хэмиш. — С ней была еще одна тетя и какой-то дядя. Они купили яблок, а та тетя спросила: «Хочешь купить белого вереска, Берта? Было бы замечательно увезти его домой в…» — Хэмиш замешкался. — Я не помню куда.
— Подумай, — умоляюще сказал герцог.
Пока Беатрис вытягивала из мальчика детали этой истории, он стоял спиной к камину, дергая себя за усы и не сводя глаз с Хэмиша.
— Не помню, — упрямо повторил Хэмиш.
— Зато я помню, — сказала Кэти. — Она сказала «в Глазго».
— Нет, — сердито возразил Хэмиш, недовольный вмешательством сестры.
— А я говорю да, — настаивала Кэти. — Она сказала «Глазго», и когда дядя заплатил за яблоки, он сказал ей: «Пора ехать, до Инвернесса почти сто миль. По дороге ты начнешь жаловаться». Я подумала, что это смешно, потому что она сказала, что едет в Глазго.
— Я не слышал, чтобы она такое говорила, — заупрямился Хэмиш.
— Ничего страшного, — сказала Беатрис. — А что там они говорили о вереске?
— Девчонка захныкала: «Мама, хочу вереска. Хочу белого вереска». Мама ей ответила: «Хватит с тебя вереска. У тебя же его целый горшочек. Этого достаточно». А та сказала: «Он не белый. Мне нужен белый вереск, потому что он приносит счастье». Но мама не разрешила ей больше покупать вереск, а вот другая тетя купила, и затем они уехали.
Хэмиш глубоко вздохнул, как будто он очень устал после своего рассказа.
— Вот и все, — сказал он. — Так я получу ружье?
— Непременно, — ответила Беатрис.
— Ты смотрел на тот вереск? — поинтересовался герцог. — Ты его видел? Какого он был цвета?
— Это был просто вереск в горшочке, — решительно ответил Хэмиш.
— Он не был белым, — сказала Кэти, горя желанием помочь.
— Голубой? — осведомился герцог.
Все ждали ответа Хэмиша.
— Может быть, — неуверенно ответил мальчик.
Герцог громко простонал.
— Это следует выяснить, — сказал он. — Инвернесс и Глазго — большие города. Не зная имен, это все равно что искать иголку в стоге сена.
— Я знаю их имена, — тихо сказала Мойда.
Беатрис резко повернулась и впервые посмотрела на нее:
— Так почему же вы молчите?
— У меня еще не было возможности что-либо сказать, — ответила Мойда. В ее словах не было ничего грубого. Она лишь констатировала факт.
— Скажите нам, — начал умолять ее герцог.
— Я хорошо помню этих людей, — сказала Мойда. — Вчера после обеда это была вторая группа. С утра наплыв посетителей был невелик, что удивительно, потому что обычно их бывает гораздо больше. Поэтому я обрадовалась этим людям и была к ним более внимательна, чем обычно. Там была женщина, возрастом около тридцати лет — мать той девочки, и ее сестра, немного постарше. Думаю, машину вел муж сестры. Мне почему-то показалось, что мать с дочерью гостили у этих мужчины и женщины — они были приезжими, если вы понимаете, что я имею в виду.
— Да, продолжайте, — сказал Иэн.
— Вы же знаете, как трудно вспомнить все, что было сказано, если не стараешься запоминать, — объяснила Мойда, — но если связать вместе мои воспоминания и то, что рассказал Хэмиш, то, думаю, мать с дочерью живут в Глазго, а ее сестра с мужем — в Инвернессе или где-то в его окрестностях.
— А как их зовут? — осведомилась Беатрис.
— Фамилия второй женщины и ее мужа — Стюарт, — ответила Мойда. — Я это узнала, потому что она сказала мне: «Мы должны снова приехать в какой-нибудь другой день, потому что мистер Стюарт хочет пофотографировать. Сегодня такой солнечный день, а мы, к сожалению, забыли фотоаппарат». Затем мистер Стюарт добавил: «Мы обязательно приедем снова, и я вас сфотографирую, мисс!» Я поблагодарила его, хотя заметила, что эти слова вызвали недовольство у жены, и она поторопила его к выходу. Думаю, из этого можно сделать вывод, что именно они живут в Инвернессе.
— Да, конечно, — согласился Иэн, — они бы не смогли вскоре снова приехать сюда на день, если бы жили в Глазго. Мистер и миссис Стюарт из Инвернесса! Что ж, это уже хоть какая-то зацепка.
— Но их же тысячи! — сказала Беатрис.
— Сотни, — поправил Иэн. — Нам нужна телефонная книга.
— Да, да, точно, — согласилась Беатрис. — Мисс Мюррей и мисс Уотсон смогут позвонить из деревни.
— То есть обзвонить всех и спросить, не они ли те самые мистер и миссис Стюарт, которые посещали замок Скейг?
— Именно. Я прикажу им немедленно приступить к делу. Позвони в колокольчик, Иэн.
— А про мое ружье они спросят? — поинтересовался Хэмиш.
— Обязательно, — заверила его Беатрис. — Я об этом помню. В первую очередь они позвонят по этому вопросу, а уже потом будут выяснять насчет Стюартов. На это уйдет время, ведь им придется отправиться в деревню. В самом деле, Иэн, я бы убила деда Дункана за то, что не поставил здесь телефон.
— Ты же прекрасно знаешь, его приводила в ужас одна только мысль обо всех этих современных устройствах.
— Они очень полезны, — заметил герцог, — особенно в подобных ситуациях.
— Которые, слава богу, случаются нечасто, — ответил Иэн.
— Очень на это надеюсь. Вот верну голубой вереск и спрячу его под замок, — пробормотал герцог.
— Тебе следовало сразу так поступить, — строго произнес Иэн, — и не забудь, что если его найдешь, то это будет исключительно благодаря мисс Макдональд и Хэмишу.
— Исключительно Хэмишу, — поправила Мойда. — Я и понятия не имела о том, что в руках у девочки был горшочек с вереском. Боюсь, что я не такая наблюдательная, как мне казалось.
— Таких людей мало, — с улыбкой сказал Иэн.
— Почему никто не отвечает на звонок колокольчика? — спросила Беатрис, поднимаясь на ноги.
— Может, он не работает? — решил Иэн.
— Я сама пойду искать секретарей, — сказала Беатрис. — Уже, наверное, подошло время ленча.
С этими словами она взглянула на Мойду, и та поняла, что в ее присутствии больше не нуждаются.
— Пойдем, Хэмиш! Пойдем, Кэти! — сказала она.
— Не уходите, — внезапно попросил герцог. — Может, еще что-нибудь вспомните.
