Скептики-пирронисты еще в глубокой древности утверждали, что «нет ничего истинного, что не могло бы казаться ложным». Наверное, поэтому сербы к событиям 1914 года относились (и относятся) очень чувствительно. Такая трактовка Н. Полетикой Сараевского убийства очень им не понравилась. Когда его дочь посетила Сараево в 1970 году с советской туристской экскурсией, один из гидов, услышав ее фамилию и узнав, что она — дочь «того самого» Полетики, пообещал, что если ее отец приедет в Югославию, то, учитывая его преклонные годы, его бить не будут, но «дожмут» другим способом…
26 июня 1917 года в глухом овраге близ Салоник по приговору Высшего военного суда Сербии (по оговору лжесвидетелей) были расстреляны три члена тайной организации «Черная рука»: ее руководитель полковник Генерального штаба Драгутин Димитриевич, майор артиллерийской службы Любомир Вулович и доброволец сербской армии австро-венгерский подданный Раде Малобабич.
Казнь была осуществлена с неслыханной жестокостью, потрясшей Европу. Сначала подсудимых заставили стоять более часа у раскрытой могилы, пока зачитывался приговор, затем жандармы втолкнули смертников в заранее приготовленные гробы и расстреляли каждого поодиночке, на глазах у товарищей. Палачи измывались над своими жертвами, по нескольку раз стреляя в истекавших кровью осужденных. Димитриевича добивали трижды, уже в могиле. «Тела казненных не были преданы земле, а отданы на растерзание хищникам. “Собакам — собачья смерть”, — заявил после казни престолонаследник принц-регент Сербии Александр Карагеоргиевич, и эта жестокая фраза облетела Балканы. Казненными оказались лучшие офицеры сербской армии, покрывшие себя военной славой на фронтах»{173}.
Как видно, уже тогда зародились основания для крылатой фразы: «Нет человека — нет проблемы».
При штурме королевского дворца Обреновичей в 1903 году полковник Димитриевич был ранен и лично не участвовал в убийстве королевской четы. Полагают даже, что он отнесся к убийству Обреновичей отрицательно. Тем не менее это жесткое убийство, организованное «Черной рукой» под водительством Димитриевича, словно эхом, откликнулось через полтора десятка лет. В подобных случаях расплата бывает неминуема: «Кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека: ибо человек создан по образу Божию»{174}.
Причиной жестокой расправы над «заговорщиками» являлось, конечно же, то, что среди членов «Черной руки» было немало сторонников республики. Их неподконтрольная властям деятельность, по сути — возможный военный переворот, могла привести к свержению в Сербии монархии. Тем более что само название тайной организации «Черная рука» наводило на нехорошие мысли… К тому же революционные события в России, где в начале марта 1917 года была свергнута трехсотлетняя династия Романовых, оптимизма принцу-регенту Александру не добавляли. Королевич, надо полагать, помнил теплый прием в 1905 году, оказанный ему русским императором, растрогавший его тогда до слез…
Временное правительство России было для королевской Сербии весьма ненадежным партнером, тем более что значительная часть его членов состояла в масонских ложах и была замешана в свержении династии Романовых, с которой были столь дружественные отношения у Александра Карагеоргиевича. Посеянные же членами либерального Временного правительства плевелы дали обильные всходы после октября 1917 года…
Правительство, возглавляемое А.Ф. Керенским, делало безуспешную попытку выступить в июне 1917 года в защиту обвиняемых. Предположение о том, что полковник Верховский, ставший к тому времени командующим Московским военным округом, пытался каким-то образом действуя через своих покровителей в Петербурге, повлиять на отмену приговора, не находит своего документального подтверждения.
Иногда пишут и о том, что англичане тоже попытались если не спасти Димитриевича, то хотя бы указать Александру Карагеоргиевичу на несвоевременность казни. Возможно, они боялись, что Алис унесет с собой в могилу тайну Сараевского убийства, и надеялись каким-то образом получить со временем его личные признания. Но такое предположение явно идет вразрез с выводами некоторых российских историков, повсюду видящих руку английской разведки МИ-6, организовавшей покушение. В таком случае Димитриевич, как живой свидетель, англичанам был как раз совсем не нужен. Так или иначе, но английская телеграмма с просьбой о помиловании Димитриевича и его соратников опоздала на несколько часов, — ее просто задержали в Салониках. Надо полагать, что и на этот раз оказался прав геополитик, русский генерал А.Е. Вандам, считавший, что плохо иметь англосакса врагом, но еще хуже иметь его другом…
Связь участников покушения с сербской военной элитой все-таки получила многочисленные подтверждения, и была окончательно доказана на Сараевском процессе над убийцами. Постепенно такую связь подтвердила и сербская сторона.
В 1920 году непосредственные участники покушения были возведены в ранг «национальных героев», а их останки были торжественно, с воинскими почестями, перезахоронены в Сараеве.
В 1953 году во время правления маршала Тито в Сараеве был открыт мемориальный музей «Млада Босна», прославляющий непосредственных участников покушения. Официальное признание получили вдохновители и организаторы теракта из числа военных и разведывательных ведомств Сербии, и среди них Димитриевич. Их деятельность была признана полезной для «освобождения» балканских народов…
Итак, версия о разведдеятельности, осуществляемой Верховским на Балканах, не находит документального подтверждения. В то же время нельзя полностью отрицать, что разведка, в определенной степени, могла осуществляться Верховским по ходу выполнения им программы изучения Балканских войн. Но является ли разведдеятельность преступлением? Рискнем ответить, — не только не является, но и входит в прямые обязанности военных агентов. Причем до сих пор.
Нельзя пройти мимо важного обстоятельства. В 1912 году в Германии по подозрению в шпионаже в пользу России был арестован капитан гвардейской артиллерии (ок. Михайловскую арт. Академию в 1907 году), специалист по трубкам, член главного артиллерийского комитета Михаил Михайлович Костевич. По легенде, он находился в Германии в «научной командировке». За шпионаж в пользу России берлинским судом Костевич был приговорен к двухгодичному заключению, но после энергичных действий со стороны российской дипломатии в середине июля того же года Костевич был освобожден (помилован кайзером) из-под ареста. Вся эта история могла служить как бы предупреждением для гласных и негласных агентов, работающих за границей в интересах России. Надо полагать, что фотография Костевича, вырезанная из французского журнала, неспроста хранилась среди бумаг личного архива капитана Верховского…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
