и все настенные бра слабо вспыхнули, оживая. Рен зажмурилась от внезапного потока искусственного света, но когда она моргнула и открыла глаза, вокруг все еще было довольно мрачно. Она никогда не привыкнет к этому болезненному, гнойно-желтому свечению. Она бы читала при свете камина всю оставшуюся жизнь, если бы могла.
– Вам нужно еще что-нибудь? – спросила Ханна.
– Нет, здесь я найду все, что мне необходимо. – Рен поднесла свечу к полкам, позволяя свету пролиться на позолоченные буквы на корешках книг.
– Вас правда было нужно проводить в библиотеку? – Рен обернулась и увидела стоящую в дверном проеме со скрещенными руками Ханну.
– Да, – взволнованно ответила Рен. – Хотя не думаю, что я заблудилась. Но я действительно направлялась сюда, прежде чем отвлеклась. Я… услышала звук.
– Звук? – Брови Ханны взлетели вверх. – У нас здесь их немало.
– Звучало так, словно кому-то больно.
– Я понимаю, о чем вы, миледи, – спустя мгновение произнесла Ханна. Трудно было понять выражение ее лица. – Не бойтесь. Этот дом всегда наполнен звуками, он старый. Когда я была маленькой, мама рассказывала о призраках, блуждающих ночами по коридорам и ищущих маленьких девочек, которым давно пора спать. Но я гарантирую, это всего лишь сказки.
– Это… обнадеживает, – ответила Рен, все еще не убежденная словами Ханны. – Спасибо.
Служанка кивнула и опустила взгляд.
– Не благодарите меня. Считайте это моим официальным приветствием. И извинением за то, что избегала вас.
– Избегала меня? Я не заметила.
– Ох. Хорошо. – Ханна покраснела. – Это приятно слышать. Мне все еще так непривычно… До того как… все произошло, я была третьей горничной. Мне никогда не приходилось много общаться с гостями.
Печаль в ее голосе отрезвила Рен.
– Прости, что отвлекла тебя от вечернего чая. Думаю, теперь мы квиты.
– Все нормально, правда. Я не против компании.
– Я тоже. – Рен улыбнулась ей. Как бы сильно она ни тосковала по другу в этом жалком месте, у нее точно не было времени на пустые разговоры. Однако Ханна предоставила ей редчайшую возможность. Шанс поговорить с кем-то, кто знал об этом месте столько же, сколько и ее работодатель. – Значит, ты выросла здесь? Каково это?
– Довольно неплохо. В комнатах для прислуги всегда было много других детей. А иногда даже лорд Лоури и его брат играли с нами.
Рен улыбнулась, делая паузу, чтобы снять с полки несколько учебников по ботанике.
– Правда?
– Конечно. В городе не было других детей аристократов, с которыми можно было бы провести время. – Ханна опустилась в кресло. – Лорду Лоури нравилось внимание, как вы можете догадаться, а его брат предпочитал уединение.
– Если ты не возражаешь, я скажу, что вы двое не кажетесь слишком близкими для товарищей по детским играм.
Когда Ханна ничего не ответила, Рен обернулась и увидела, как сильно помрачнело лицо служанки. Возможно, она зашла слишком далеко.
– Прости! Иногда я бываю слишком любопытной, что вредит отношениям с людьми.
– Нет-нет… – Ханна перекинула растрепавшуюся косу через плечо, пропуская ее конец сквозь пальцы. – Не было никакой драматической ссоры. Я не сильно потакала ему, вот и все. Он был очаровательным мальчиком, когда хотел, но отец слишком баловал его. Все, что ему требовалось, – это улыбнуться, и человек становился как глина в его руках. Это испортило его – иногда даже делало жестоким.
– Я с трудом могу представить его жестоким, – осторожно произнесла Рен.
– Люди меняются. – Ханна глухо рассмеялась. – Теперь это даже забавно. Я помню… Мне было лет шесть, а лорду Лоури – одиннадцать. Нелли – кухарка – однажды нашла бездомную кошку. И когда она окотилась, Нелли позволила мне дать одному из котят имя. Я выбрала черную кошечку в белых носках и назвала ее Полночь. Когда молодые лорды пронюхали об этом, они пришли посмотреть на котят. И конечно же, лорд Лоури захотел Полночь себе.
– Что ты сделала?
– Я сказала ему уйти, а он заглянул мне в глаза и сказал… – Ханна замолчала, робко улыбнувшись. – Думаю, на самом деле это невеселая история.
– Нет, все нормально, – успокоила ее Рен. – Пожалуйста, продолжай.
– Он сказал, если я не отдам ее, он вспорет ей брюхо. Посмотрит, что у нее внутри, как делал его отец во время экспериментов.
– Но… это ужасно.
Ханна отмахнулась.
– Нелли сделала вид, что ругает меня, а потом сказала, что это всего лишь имя – я все еще могу играть с ней, когда захочу. Так что я позволила ему забрать Полночь.
– И что случилось?
Она смутилась.
– Через несколько месяцев я нашла ее на краю леса.
Рен побледнела.
– Он?..
– Нет, – быстро ответила Ханна. – Нет, я так не думаю, миледи. Ее поймали волки.
Гнетущая тишина повисла между ними.
Служанка встала с кресла.
– Что ж, думаю, на сегодня я сказала достаточно.
– Подожди. – Никто в этом доме не разговаривал с Рен так открыто. Если Ханна сможет рассказать ей все о том, как был введен этот яд, возможно, она быстрее сможет найти антидот.
– Ты можешь ответить мне еще на несколько вопросов?
– О чем? – осторожно спросила Ханна.
– О болезни.
– Ах. Об этом.
– Пациенты ели или пили что-нибудь подозрительное? – Когда служанка покачала головой, Рен надавила: – И никто конкретный не приносил им еду?
– Нет, никто конкретный. Мы по очереди это делали. На самом деле мы вытаскивали спички, чтобы выбрать, кто понесет еду. Никто не заходил в комнату больного, учитывая, что… э-э… – Между ее бровями появилась тревожная складка. – А что?
– Стандартные вопросы целителя. – Рен выдавила улыбку. – И за последние несколько недель в доме не было никого нового, кто мог бы занести инфекцию?
– Герцог Мэттонви и джентльмен по имени мистер Глайд – его юрист, кажется, – были здесь последними.
Герцог был известным другом лорда Лоури, так что он был маловероятным подозреваемым.
– А что насчет тех, кому он не нравился?
– Действительно, стандартные вопросы целителя, – пробормотала Ханна. – Довольно много людей недолюбливают лорда Лоури. Он иногда ведет себя… провокационно. Но он никому не вредит. Я бы даже сказала, много людей беспокоится о нем. Никто больше не видится с ним. В прошлом году он устраивал вечеринки каждую неделю. А сейчас… Что ж, сейчас он предпочитает уединение.
– А что насчет Генри?
– Генри… – Она покачала головой, как будто раздраженная. – Вы напоминаете мне его. Постоянно донимал меня расспросами. Он хотел узнать, кто посещал вечеринки лорда Лоури, приходил ли кто-нибудь, кого мы не знали, но ответы его никогда не удовлетворяли. Если честно, я плохо знаю его. Он не злой, но и не дружелюбный. Прежде чем мне удалось расколоть его, он заболел.
– Понятно.
– Вы замерзли?
Рен посмотрела на покрытые мурашками
