убивали и продолжаем это делать, закрывая межмировые прорехи. В последнее время таких нападений стало меньше, но число вылезающих тварей через проход увеличилось. Они воруют магию, ускоряя нашу гибель.
— Здесь замешена Даянеллия? — опять в точку попал Сейн, в который раз принц поразился догадливости, присущей этому парню.
— Сайферон-первородный дракон, основатель рода хаоса. Вместе с другими жертвовал магию миру и обрёл истинность с Иллуяникой одним из первых. После смерти, запас магии начал истощаться, неизвестно по какой причине и начались нападения. Первородные захотели помочь, ведь оказалось истинность: консумация и рождение детей, выпускают мощный магический выброс. Наша свадьба должна была закрыть эту проблему.
— Так ты у нас ходячее Божество — в придурочной манере Хан встал на колени и начал преклоняться.
— Прекрати, Ханмирри — взялся образумить друга Сейн — сначала с травницей своей разбирись, прежде чем подкалывать Себа.
— Ами — напрягся тот, поднимаясь на ноги — сама выбрала одиночество.
— А что ты ей мог дать? Полуразрушенный домик в деревне? Или полуголодное существование? Девушка хотела учиться, развивать талант, а получила презрение и упрёки — угрожающе подался вперёд Сейн, поднимая руки в оборонительном жесте, от мелкого можно было ожидать что угодно.
— Она изменила мне с Эмеллиром. За деньги. Без принуждения — отчеканил каждое слово в лицо другу, глаза от гнева наливались кровью.
— Ты мог сам заработать их — не сдавался Сейн.
Слезливую историю Ханмирра он выучил назубок и отчасти, хоть и не признавался ему, был на стороне Амиаль. Потому что его собрат поступил как тряпка в сложной ситуации и предоставил девушке искать выход самостоятельно. Они нередко ругались из-за противоположных мнений.
— Хватить — гаркнул Себастьян, устав от не первых их препирательств по этому вопросу.
— Да — ехидно скривился Хан — расскажи что мешает вашему счастью с наследницей? — хоть разговор вернулся в первоначальное русло, Хан не спускал взгляда с Сейна.
— Иллуяника-дракон Нии, это с ней я должен обучиться и создать семью.
— Поэтому так издевался над Даей? Пророчество исполнилось неправильно?
— Сейн, я старался разорвать связь, ведь испытывать все прелести истинности начал раньше неё. Прочитал множество литературы и один способ нашёлся. Ненависть.
— Похоже, сейчас она занималась тем же — подметил Хан.
Трое парней задумались. Никому и в голову не приходило, что Даянеллия в одиночку противостоит кому-то. Не исключено, что она пообщалась с Иллуяникой и та настояла на разрыве, как и Сайферон.
К ним подбежал запыхавшийся парень.
— Себастьян Депси, ректор вызывает к себе. Минут двадцать назад объявление прозвучало.
Себастьян развернулся и, не прощаясь, направился самым коротким путём который знал. Либерион Абраким не просто его ждал, он жаждал видеть перед собой его как можно быстрее.
Разговор не начался в обычной манере с обвинений о недопустимом поведении тёмного. Ни со злобного взгляда на его выходки. Нет, ректор задумчиво разглядывал лицо Себастьяна, вздыхал протяжно, поджимал губы.
— И давно ты её любишь?
Тёмный ожидал всего, но не точного попадания по самому больному. Себастьян запретил себе думать о взаимности, уже по привычки пережидая приятные ощущения от встреч с Даей. Сам сегодня вынужденно открылся перед парнями, а тут ещё ректор разрывает душу.
— Подслушивать нехорошо — орасно прищурил глаза, тут же зажёгшиеся фиолетовым пламенем, ни с кем больше откровенничать не хотел.
— Мне не за чем — махнул рукой Либерион, призывая остыть закипающего парня — Дая приходила недавно за помощью и многое поведала. После выходных сама не своя ходила и отказалась от занятий с боевиками.
— Мы с ней не виделись.
— Подумай, Себастьян, хорошо сейчас. Хочешь ли ты повести под венец Даянеллию или нет?
— К чему вопрос? Мой ответ к чему-то приведёт?
— Конечно. Насколько откровенным я могу быть с тобой. И насколько быстро мы начнём вылезать из задницы в которую нас насильно запихнули.
Глава 26
Сомнения тонкими иглами вонзались в мозг. Прийти сюда вместе уже большой сдвиг с мёртвой точки, раз уж разорвать нить не получалось. По непонятной причине продолжала медлить, как вкопанная встала напротив входа с широко раскрытыми глазами, исследовала дверной проём. Всего пару метров разделяло от заветной цели, а я искала мотив убежать подальше отсюда, от него. Сама же проговорилась или…
— Ты ведь меня сюда вёл? Значит знал заранее. Откуда?
— Либерион Абраким вызвал к себе в начале недели — Себастьян и не думал утаивать правду или придумывать отговорки — ему очень не понравилось как выглядела твоя аура.
— Это цвет волос виноват — пробормотала раздражённо первое, что пришло в голову.
Тёмный пропустил локоны между пальцами до самых кончиков, приподнял чтобы я видела и прошептал неразборчивое заклинание.
Я, пленённая прикосновением, замерла, наслаждаясь ощущением близости. На моих глазах чернота растворилась. Пришлось и мне протянуть руку под воротник и забрать булавку с иллюзией. Глаза вернулись на законное место. Мы продолжали заворожённо смотреть, не отрываясь, заново учась видеть друг друга без пережитого прошлого.
— Пошли — тёплая ладонь сжала мои прохладные пальчики, не грубо, обещая защить от напастей, требовалось довериться, последовать продолжить путь не в одиночку.
Я последовала, слепо положилась правильности действий от которых зависел успех. Или проигрыш, но допускать такого не имела право.
Палата встретила безмолвием в закатных лучах солнца. Стерильность особо выделялась в золотистом цвете уходящего света, без малейшей пылинки летавшей в воздухе. Я давно не встречала рассвет, не подпитывала тело энергией света. Хотелось верить, что это поможет вернуть баланс внутри и внешне, вернёт на губы улыбку.
Пока я смотрелась на сестру, Себастьян подошёл вплотную к её кровати, наклонился ближе. Я перевела взгляд и вздрогнула. Он смотрел так, словно я занимала чужое место, настолько вдохновлённо с заметной грустью от невозможности изменить положение в которое попали.
Кровать не располагала к нахождению на ней двоих. Пришлось Себастьяну приткнуться с краю, одна рука повисла, едва не касаясь пола, другая, до этого державшая меня, крепко сжала ладонь Нии. Две головы на одной подушки, тёмный чуть придвинулся и их виски сопрекоснулись.
— Сайферон! — радостно взвизгнула Иллуяника как только тело тёмного расслабилось.
— Илли? — бархатный баритон похожий на более взрослого Себастьяна, выпросительно прозвучал в палате.
— Неужели я снова слышу тебя, любимый. Твоя драконица соскучилась по объятиям. Жаль, что мы не можем слиться в страстном поцелуе…
— Илли, притормози — сталь клинком обрушила поток восторжения, не одна я удивилась такому странному воссоединению.
Отошла к окну, с ногами забралась на подоконник. Быть свидетелем разборок первородных не хотелось, но и оставлять одних Себастьяна и Ниянеллию тоже. Нижняя губа превращалась в
