— Я — капитан этого корабля. А кто ты?
— Я верон первой степени, главный офицер командования. И мне жаль, что придется убить неполноценного врага. Но ты хорошо дерешься…
Я с трудом успел поднять свой меч, поворачивая его ребром и наклоняя острие — так стремительно пират на меня напал. Его клинок рухнул сверху подобно каре Господней, но, соприкоснувшись с лезвием катаны, отчаянно выброшенной вперед, жалобно звякнул и разлетелся на куски. Отшатнувшись, офицер швырнул мне рукоять в лицо…
Грохнул взрыв.
Ворон накренился, поворачиваясь.
Меня бросило на переборку.
Свет в коридоре сморгнул и потух.
Громко закричал умирающий.
Я с трудом отбил летящую в меня рукоять.
Через мгновение Ворон исчез.
И я перестал видеть.
Все эти события произошли одновременно, и в одно долгое мгновение, показавшееся вечностью, реальность истерлась, исчезла. Я потерялся среди пустоты и непонимания, а потом вернулась боль, ударившая в виски.
Налетев на стену, я сдернул с глаз повязку, и теперь видел мутные серые тени. Слабый свет в коридоре все же горел. Расплывчатым фантомом на меня налетел кто-то и я, оттолкнувшись от переборки, одним выверенным движением снес врагу голову, на мгновение замер, с усилием вглядываясь в мертвое тело на полу, но так и не смог понять, кого вижу. Повернувшись на крик, тут же ощутил острую боль в груди…
Так мы и застыли. Меч верона пронзил меня насквозь, и я пол стука сердца ждал хрипа в легких, но меч не задел их. И когда я это понял, мимолетный страх отступил. Подняв левую руку, я, капитан корабля класса Черная Птица, легко ударил двумя пальцами по лезвию, вслушиваясь в жалобное звучание, разбивая металл на куски. А потом вонзил свой собственный меч в горло противника, прямо под защитную пластину.
«Как?» — спрашивал непонимающий взгляд врага. Взгляд, о котором я знал, но которого не видел.
— Воля, — хрипло сказал я. — Воля может рушить целые миры.
Выдернул меч, и мужчина рухнул мне под ноги, лег рядом со своим убитым товарищем. Непонимающий взгляд его медленно угас, дыхание застыло.
Я обернулся. Фигуры плыли, и я с трудом узнавал их очертания. Грог, Агатон и Антуан серыми нечеткими силуэтами двигались по коридору, приканчивая последнего нападавшего, крутившегося как волчок. Было ясно, что ему не остаться в живых.
Макс и Кевин отступили в сторону, понимая, что будут лишь мешать.
— Берите пленных! — крикнул я и тяжело побежал по коридору, добрался до лестницы и швырнул меч вниз. Неуклюже спускался, должно быть целую вечность, но не услышал привычных звуков, наполнявших обычно этот технический ход. Всякий, кто пробирался по нему, мог расслышать, как за переборкой бурлят жидкости, словно в животе гигантского существа, переваривающего добычу. Но сейчас здесь царила полная тишина.
Цепляясь одной рукой за скользкий поручень, наконец дотянулся до пола и, подняв оружие, кинулся к месту второго прорыва. Уже подбегая к третьему сектору первой палубы, понял, что и тут бой затих.
— Ранен! — метнувшись ко мне из бокового прохода, зло воскликнул Денис.
— Нормально, — отмахнулся я. — Как у вас?
— Один мертв, понимаешь? — закричал Сизов и я понял, что он слышит еще хуже, чем я — взрыв был к ним ближе. — Мы положили двадцать человек, потеряв одного!
— Кого?!
— Штурмовика Лун Зенга.
— Много раненых?
— Трое, мне тоже досталось! Но это все ерунда! Неглубокие порезы, ссадины. Мы уже всех увели к Мари, я один остался, к вам собирался на подмогу! Раз мы смогли, решили, и вы сможете. Да мы половину перестреляли, девять пиратов прорвалось и те не очень оказались!
— А вот мне хороший противник попался, — пробормотал я себе под нос, трогая торчащий из плеча осколок железа.
— Да ты ж ничего не видишь, не удивительно, что тебя так отделали! Я же просил тебя не лезть в это, Доров! Почему, в конце концов, ты не взял меня с собой, я бы прикрыл!
— Ничего подобного, я тебя вижу? Вижу. Тот мужик, которого я убил, сказал, что он верон — это высшее звание объединенных сил, такой титул просто за красивые глазки не получишь. Это был их командир, даже если бы я лучше видел, он дрался как зверь. А теперь пошли в рубку. Ты мне нужен, переговоры вести будем.
— Пошли, — вдруг необычайно тихо согласился Денис. — Только к Мари сначала…
— Ты серьезно ранен? — спросил я, вглядываясь в его размытый силуэт.
— Нет, но ты…
— Тогда пошли, потолкуем с бабенкой, объясним ей, что она зря убила шестьдесят человек.
— Это ведь ее корабль стрелял, починились они что ли?
— Вряд ли. Может, тоже приберегла для нас заряд, но я был уверен, что крейсер вне зоны поражения ее ракет. Ворон! — позвал я, но корабль не ответил.
— Связь? — предположил Денис, шагая рядом со мной. Шел он нетвердо, хромая.
— Нет, корабль… мертв, — хрипло произнес я вслух то, о чем думал.
— С чего ты взял? — возмутился навигатор, но внезапно оступился, видимо подвернув ногу, схватился за стену, приглушенно вскрикнув.
— Нормально, помочь?
— Да будет тебе, Доров, — оскорблено проворчал навигатор. — У меня просто глубокий порез на колене, вот и все. А ты… почему это Ворон мертв?
— Я его не слышу больше.
— Это потому что ТУС уничтожен, у тебя в плече вон какая штука торчит!
Я покачал головой и ничего не сказал. Ворон был мертв и у нас остался единственный шанс на спасение — захват Чистильщика.
Глава 8. Дружба
— Бортовые системы работают, — доложил Сизов, тяжело опустившись в кресло навигатора. — Защитные щиты полностью выведены из строя, энергии на орудиях ближнего боя по-прежнему нет. Системы координации, связи и жизнеобеспечения функционируют на сорок процентов. Взрыв повернул нас носом к крейсеру. Передние пушки не повреждены.
— В нашем распоряжении восемь ракет? — на всякий случай переспросил я, не веря внезапному счастью. Дополнительный аргумент никогда не бывает лишним!
— Точно! — радостно откликнулся Денис. — Запрашиваю у них связь. Мы по-прежнему не вещаем картинку?
— Вещаем, — я встал, облокотившись на кресло, вытер меч о бедро и убрал его в ножны, — пусть знает, что натворила.
— Боюсь, ее это не проймет, — усмехнулся Денис. Напряжение медленно спадало, концентрация адреналина в крови стремительно падала, и бешеный азарт перетекал в тяжелую усталость. — Ты хоть чего видишь?
— Вижу, — согласился я. — И даже детали начинаю различать, правда, плывет все.
— У Мари хорошие руки, — с теплотой в голосе отозвался Денис. Этот вообще был не стоек к противоположному полу.
— Я не люблю женщин врачей, — заметил я и понял, что сейчас скажу вульгарность: — Привык видеть женщин под собой.
— Во даешь! — Денис апатично усмехнулся. — Давно подумываю: когда вернусь в Москву, пойду в стриптиз бар. Представляешь, никогда там не был! Пойдешь со мной?
— А иначе тебе смелости не хватит, а? — уточнил я.
— Ответ с Чистильщика, Антон, — посерьезнел навигатор.
— Связывай.
Экран распахнулся, и я увидел мутное сосредоточенное лицо в обрамлении светлых прямых волос. Может, ты еще и красива, кровавая Ванесса? Красива настолько, насколько оказалась глупа и упряма?
— Ванесса Вени, — я слегка наклонил голову, приветствуя ее. Плечо на это простое движение отозвалось болью. Женщина неопределенно хмыкнула, но больше это походило на то, что она поперхнулась.
— Хорошо выглядишь, Антон Доров, — напряженно сказала она.
— И я рад тебя видеть. Как и предупреждал, твоя атака прошла впустую. Твои потери составляют сто процентов, я потерял одного человека.
Я ждал от нее восклицаний, но она молчала, и я сказал свое слово:
— Верон твоего боевого отряда был хорошим воином, но и он погиб. Я собственными руками убил его. Теперь Я предлагаю тебе сдаться…
— Все потеряла, — ровно сказала Ванесса, — нам ничего более не осталось.
— Жизнь? — напомнил я.
— Я взорву корабль! — и так серьезно это прозвучало, что я почувствовал в ее словах угрозу. Угрозу для нас.
«Попробуй только сделать это, — говорила она, — и мы взорвем себя».
И она была права. Теперь мне нужна была ее жизнь и ее корабль, как раньше мы были нужны ей.
— Нам нет возврата, — продолжала Ванесса, помолчав, — если вы ступите на палубу Чистильщика, я умру, но убью вас как можно больше.
— Носовые пушки, — напомнил я.
— Тем более, — еще спокойнее сказала Ванесса.
— Мне нет смысла умирать или слать на смерть кого-то из моих людей. Я могу взорвать тебя, а могу разбить твой корабль пополам, отправив часть с двигателями дрейфовать в бескрайности космоса. А потом могу улететь или же посмотреть, как вы медленно умрете.
