Он закурил и продолжал:
— Итак, что вы хотите: ваши деньги или завещание?
— Мне нужно завещание, — быстро ответил Джереми. — Я обещал вам деньги; можете оставить их себе. Если вы достали завещание, отдайте, если нет — тем хуже для вас.
— Да что вы говорите? — изумился Кэллаген и откинулся на спинку стула, наслаждаясь ситуацией. — Я собираюсь оказать вам важную услугу, Джереми. Я не только передам вам завещание, но дам ещё совет. Очень полезный.
Он выдвинул ящик, порылся в углу, вытащил листок золотистой бумаги, на которой Август Мероултон отпечатал завещание, и подтолкнул его через стол к Джереми.
— Взгляните на него и убедитесь, что это подпись старика. Вы удовлетворены?
Джереми внимательно изучил документ и кивнул:
— Удовлетворен.
— Хорошо, — вновь заговорил Кэллаген. — Теперь я расскажу вам, что вы думаете. Вы думаете, все, что вам нужно сделать — это уничтожить завещание. И тогда все будет в порядке — ведь по прежней его версии наследство делится на всех.
— Так вот, если вы так думаете, то заблуждаетесь. Это завещание… Это завещание никому не принесет пользы ни на грош. Обратите внимание, я не говорю, что это не завещание Августа Мероултона. Я просто утверждаю, что все равно — уничтожите вы его или нет.
Джереми улыбался, держа кусок золотистой бумаги между пальцами левой руки. Другой рукой он достал зажигалку и поджег завещание. А когда все было кончено, взглянул на Кэллагена.
— Вот так! Так что вы говорили, Кэллаген?
Кэллаген закурил.
— Я собираюсь сказать вам то, чего никто ещё не знает. И предложить хорошенько обдумать нечто такое, от чего вам станет не по себе. Вот в чем дело: все, полиция, вы и все остальные, кому не лень читать газеты, вбили в голову, что Августа Мероултона убил человек, охотившийся за завещанием.
Так вот, я знаю, что это не так. Ведь это я пробрался в морг на Энзел Стрит и забрал завещание из часов. Значит, убили старика вовсе не из-за этой бумажки. Прикиньте сами, Джереми. Старик лежал на Линкольн Инн Филдс около часа после убийства, и завещание все это время было при нем. Убийца даже не потрудился его забрать.
Джереми глядел через стол на Кэллагена широко раскрытыми глазами. Его громадные руки спазматически подергивались.
Кэллаген рассмеялся.
— Все время, пока ваши вшивые мордовороты молотили меня прошлой ночью, я утешал себя мыслью, что посмеюсь последним.
Он встал и обошел стол.
— Вы, вроде, человек сообразительный, Джереми. Да и Майола тоже. Так почему же вы решили, что я такой безмозглый дурак, чтоб заявиться к вам в «Шоу Даун», когда все можно было обсудить по телефону? Наверно, был резон?
Джереми сунул руки в карманы.
— Что за резон?
— Мне просто хотелось увидеть, как далеко вы зайдете, чтобы добыть завещание, которое только что сожгли. Мне нужно было убедиться, участвовали вы в убийстве старика Мероултона или нет. Теперь я знаю — нет.
Если не поняли, поясняю. Убийца Августа Мероултона даже не потрудился забрать завещание, не видя в этом никакого проку. Участвуй вы в убийстве, отнеслись бы к нему так же. Раз вы пошли на авантюру, сначала избивая меня, чтобы его добыть, затем потратив деньги, пытаясь его купить, значит, вы в убийстве не замешаны. Это я и хотел узнать!
Кэллаген взял свою шляпу.
— Между прочим, Пол вас предал и сознался во всех махинациях с подставными компаниями. И подался в бега. Так что игра проиграна, не так ли, Джереми?
Джереми ничего не ответил, наблюдая за Кэллагеном. А тот заявил:
— Я бы на вашем месте быстренько отправился посоветоваться с красоткой Майолой, что теперь делать. Похоже, жизнь ко всем Мероултонам оборачивается пренеприятнейшей стороной.
Джереми, не сказав ни слова, развернулся на каблуках и вылетел из офиса. Кэллаген слышал его шаги по лестнице.
Подождав несколько минут, он вышел и запер кабинет. Затем достал с полдюжины убористо исписанных листков — результат работы, проделанной между посещением Грингола и телефонным разговором с Дарки. Вместе с признанием Пола Мероултона они легли в большой конверт, нашедшийся в ящике стола. Адресовав его детективу-инспектору Гринголу в Скотланд-Ярд, Кэллаген положил послание в карман, выключил свет, запер входную дверь офиса и спустился по лестнице.
Он все ещё усмехался.
12. ВКЛЮЧАЯ ПОХИЩЕНИЕ ДЕТЕЙ И ЖЕНЩИН
Кэллаген повернул на Ченсери Лейн и зашагал в сторону Холборн. Накрапывал дождь, и он поднял воротник пальто, стараясь держаться подветренной стороны,
Вспомнилась ночь, когда началось дело Мероултонов. Тогда тоже шел дождь. Он негромко выругался, поминая ночи, которые приходилось проводить, вышагивая по Ченсери Лейн, то в офис, то на дело, то покупая информацию. то пытаясь раздобыть немного денег для себя. И удивившись сам себе, пришел к выводу, что сыт по горло ролью частного детектива. Ему уже осточертело и «Сыскное агентство Кэллагена», и сам Кэллаген.
Беспрерывной череде дел не видно было конца. Он задумался, что происходит с частными сыщиками, когда они стареют и устают бегать по всему городу, вызволяя приличных леди и джентльменов из неприличных затруднений, устают вечно повсюду совать свой нос, общаться с никчемными людишками, жуликами и прожженными мошенниками. А ведь это и есть жизнь частного сыщика. Конечно, некоторые справляются с этой рутиной и выходят на уровень большого бизнеса. Пример — Пинкертон. Теперь он преуспевающий бизнесмен с внушительной организацией национального масштаба в Штатах, где частный детектив с хорошей репутацией что-то значит.
Кэллаген пошарил в поисках сигареты, удивляясь, какого дьявола он вдруг стал думать о преуспевающих коллегах. Несбыточные мечты — ему никогда такого не добиться. Так что лучше не забивать ерундой голову.
В поисках сигареты он нащупал на оставшиеся 180 фунтов . Жалкие крохи! Как бы там ни было, он расколол Мероултонов на 1180 фунтов и в принципе мог оставить их себе, продолжая игру с Гринголом. Но он пожертвовал тысячей, отдав её Полу; и, говоря по — правде, это было крайне необходимо.
Дарки ждет 80 фунтов за работу. Да и другим, кто помогал, немного полагается. В итоге ему останется всего с полсотни фунтов. И то, если повезет.
Но он знал, почему именно так вел дело. Не стоило хитрить, его зацепила женщина, и зацепила крепко. Такие женщины, как Цинтия Мероултон, не каждый день встречаются. Он втюрился в неё как мальчишка, с первого взгляда, словно наглотался кокаина. Она обладала всем, что он ценил и любил в женщинах, и как он догадывался, ещё гораздо большим.
Свернув с Холборн в переулок, потом темный тупичок, он постучал в ветхую дверь. Оттуда выглянуло очень старое морщинистое лицо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
