Стряпчий отзвонился, он выкупил оставшихся и возвращался, набралось одиннадцать выкупленных земляков. Среди них был и штурман с миноносца, третий офицер, найденный мной. Ещё один канул в безвестности, его пока не нашли, а пятый погиб на арене.
Когда старпом покинул капсулу, я прописал его в каюте и в корабельном искине, также с месяцем стажировки, и посоветовал:
– Беги к себе, своди детей в столовую, а то они голодные там сидят. Если что, дежурный челнок всегда на палубе. Кстати, твою семью можно поселить в пассажирском модуле, там с удобствами лучше и кают свободных больше. Представление вас экипажу через час в той же столовой. Доступ к оборудованию связи я дал. На этом всё, бегите.
Старпом быстро ушел, а я повернулся к Дерзе, одной из медиков. Сейчас её смена была.
– Через три часа я лягу в капсулу до утра завтрашнего дня. У меня тренажёр. Подготовьте необходимые картриджи, дроид их заправит. Если будет какая срочная надобность, выводите из режима обучения.
– Сделаем, капитан, – кивнула та.
* * *
Следующие четырнадцать дней до момента отбытия прошли для меня как в калейдоскопе. Я на сутки ложился в обучающую капсулу, потом час после выхода решал накопившиеся вопросы, снова на сутки, снова час решал проблемы, которых благодаря Гену становилось всё меньше и меньше, только самые важные, решить которые должен я лично. В основном все пятнадцать дней и учился. Прерывался только на тренажёры и на экзамен, мне таки поставили метку пилота-универсала большегрузного корабля. Ещё парней забирал из училища. Они там показали, чему их научили, а по прибытию на борт «России» получили под командование две канонерки. Пока хватит, ещё шесть пилотов для них учатся. Пришлось купить дополнительно шесть социализированных обучающих капсул пятого поколения. Те как на десять дней легли, так и прошли их, отдохнули пару дней, погоняв на ручном управлении в соседней системе на сторожевиках, закрепляя полученные знания, и снова на десять дней легли. Ещё раз такое глубокое обучение и готово, у нас есть пилоты, дальше они сами опыт получат на канонерках. Это, конечно, обучение, несравнимое с училищем, но какое есть, главное, что будет кого посадить за штурвалы этих боевых кораблей, причём пилотов-универсалов, как и Олега с Антоном. Ну а Фёдор встал под руку капитана Окина, не получив пока машину, в резерве был, лишь тренировался на тренировочной машине, слётываясь с другими пилотами. Тоже нужное дело. В бою чувство локтя необходимо. Кстати, капитан же командовал и канонерками, он вообще в одном из помещений, куда установили дополнительное оборудование связи и управления, организовал штаб москитного флота. Оттуда он и собирался командовать обороной. У него своя специфика, у Одина своя.
Как бы то ни было, но за пятнадцать дней мы всё успели, и пора было отбывать. Ах да, о новичках забыл. Стряпчий доставил землян, и я честно расплатился с ним. Вот контракт заключать с новичками не стал. Только волю дал и рабские имплантаты убрал, сети не трогал, пусть их, всё равно толку от них не было, пассажирами отправятся с нами на Землю.
Ещё жена Гена внесла сумятицу. Тот торговец выполнил обещание, и этим же днём, только поздно вечером её доставили на борт, отчего меня решили поднять из капсулы. Не сказать, что я был зол, но недовольство имелось. В общем, оплатив за жену, слетал на станцию, там личное присутствие требовалось, снял метку и дал волю. Потом убрал у неё имплантат и, выслушав обоих супругов, согласился подписать контракт с ней. Так что Мей стала штатным модельером или, вернее, костюмером экипажа судна. Первый заказчик со стороны был Арсеньев, попросил сшить костюм, необходимые средства ему, видимо, Фадеев одолжил. Такса у Мей была стандартной, деньги не драла, да и на зарплате была, так что оплата таких заказов шла в судовую кассу.
Вот после первого заказа Мей и запаниковала, необходимого оборудования и материалов-то у неё не было, и в следующее моё пробуждение после суток учёбы она смогла меня отловить и выбить себе время. Бабёнка боевая оказалась, с характером. Узнав, что ей нужно, я неожиданно заинтересовался той сферой, о которой мало что знал. Оказывается, можно купить пошивочный автомат, и тот сошьёт всё, что твоей душе угодно. Есть специализированные, с возможностью шить одежду для космоса, чтобы в скаф превращалась в случае нужды, как наши комбезы. Автомат даже мерки сам снимал, я ещё тогда подумал, зачем вообще нам костюмер нужен, но всё же он оказался нужен. Пошивочный аппарат я купил, это такой блок с мой рост и в ширину два метра, даже помещение в пассажирском жилом модуле выделил под ателье. Более того, переселил туда с детьми Мей. Ткани закупил два больших контейнера и три средних, по заказу Мей. Причём встало мне это всё в сто сорок тысяч, из них сорок пять стоил сам аппарат, остальное материал. Фурнитура не требовалась, их делал пошивочный аппарат из пластмассы, но любого цвета, хоть из позолоты.
О Мей я вспомнил через четыре дня, когда в очередной раз выбрался из капсулы, как раз экзамен собрался лететь сдавать, и вспомнил отнюдь не ласковыми словами. Когда мне навстречу из столовой вышел моряк, причём в чёрной форме российского флота, да ещё с золотой надписью «Россия» на бескозырке и ленточках, я буквально остолбенел. Правда, быстро пришёл в себя и, ругаясь себе под нос, вошёл в столовую, там я уже не превратился в соляной столб изумления, догадывался, что увижу. Часть экипажа щеголяли в морской форме, Фадеев и Ген в офицерской, причём их погоны явно что-то значили, но я в них не разбирался. Был бы более современный для меня флот, понял бы, а тут попробуй, угадай. Ладно хоть не всем успела пошить, но форма сидела как влитая и явно до последней детали, даже кортиком, соответствовала оригиналу. С моряками и офицерами советовалась, к бабке не ходи. В общем, офицерам форма понравилась, да и моряки, вспоминая прошлое, решили воссоздать её себе, и Мей выполнила их просьбу. Не всем успела, но две трети переоделись. В общем, офицеры, да и экипаж попросили оставить её. Подумав, я решил, что эта форма будет парадной, а не для повседневного ношения, так что пусть будет. Позже я замечал в распахнутых воротах землян полоски тельников. Носить так комбезы было нельзя, они мгновенно не загерметизируются. Но если так даже офицеры носили, что про простых парней говорить? Причём земляне провели пиар-кампанию, и даже солдаты с пилотами, заразившись всем этим, гордо щеголяли в тельниках, причём так, чтобы было видно в распахнутых воротах комбезов, и пошили себя парадную форму согласно званиям. Все пилоты мичманы, Один и Окин, лейтенанты, это соответствовало капитану в моё время, или точнее капитан-лейтенанту. Один всё же флотский, так что тоже морскую форму получил, а не пехотную, да и все его подчинённые щеголяли в бескозырках с ленточками. Надо было видеть глаза и мокрые от слёз щеки одиннадцати землян, что привёз стряпчий, когда их встретили в такой родной форме.
Вот и сейчас стройные ряды экипажа, все в парадной форме, стоят навытяжку в столовой, а я произношу свою торжественную речь. На мне парадная морская форма капитана первого ранга, и торжественность буквально бьёт в глаза, но видно, что людям это очень нравится, и я без запинок произношу заранее написанную речь. Кстати, мне пытались пошить адмиральскую форму, но тут я воспротивился. Со временем может быть, но не неопытному же салаге? В будущем будет видно. А пока моя должность как раз соответствует этому званию, вот оно и пусть будет. Кстати, многие моряки из землян косятся на гордую собой Мей, впервые видя женщин в военно-морской форме, стоявшую в их строю. Та пошила себе форму с юбкой до колен и с унтер-офицерскими знаками различия. Только вместо бескозырки была морская пилотка.
– …и я надеюсь, что мы все, как сейчас, дружной семьёй прибудем в пункт назначения, на нашу родину, на Землю! – закончил я, и экипаж дружно проревел:
– Ура-а-а-а!
– Старпом, командуйте, – велел я Гену, тот ходил в форме с погонами капитана второго ранга, и направился в рубку.
Офицеры и унтера командовали своими подразделениями, направляя их по боевым постам, свободные от вахты были распущены. Пройдя в рубку, я занял кресло пилота и, выслушав доклад от подчиненных, что всё в норме, связался с диспетчером и сообщил, что покидаю парковку, те более через два часа срок аренды этого места заканчивался. Дорого не дорого, но мы стояли именно на парковке биржи, время от времени продлевая срок. От неё были самые короткие маршруты до станций. С дальних парковок часами бы летели, а тут быстро, максимум полтора часа или десять минут. Я же говорю – всё рядом. Правда, и выбираться на окраину, чтобы совершить прыжок, придётся долго, но везде есть свои плюсы и минусы.
Наконец, мы добрались до окраины, и диспетчерский искин передал управление судном мне. Вбив координаты, куда я собираюсь прыгнуть, я стал в ручном режиме разгоняться, и через три с половиной часа тяжёлая махина дальнего рейдера ушла в гипер, что ознаменовалось криками восторга по внутренней сети судна. Сам я тоже радовался, счастливо улыбаясь. Да и традицию соблюдал, первый прыжок после получения метки в ручном режиме. Я всё сделал, как и положено. Традиция есть традиция.
