— А что по поводу психических проблем? — Патрик снова посмотрел на рисунок с монстром. — Такую помощь вы тоже предоставляете?
— Не в тех объемах, как бы нам хотелось. Мы ограничены в ресурсах. Но среди наших волонтеров есть психологи, и мы часто обращаемся к ним. Особенно важно нам предоставить такую помощь детям.
— В газетах пишут о женщинах, которым помогли сбежать за границу. Мужья этих женщин подали заявления о похищении детей. Вам что-то об этом известно?
Патрик пристально следил за реакцией Лейлы, но она была спокойна.
— Как я уже говорила, для нас очень важно сотрудничество с социальной службой, и мы не можем рисковать им, занимаясь подобной деятельностью. Мы предлагаем только ту помощь, которая не выходит за рамки закона. Разумеется, некоторые женщины самостоятельно уезжают из страны. Но это не имеет никакого отношения к «Фристаду». Мы такими вопросами не занимаемся.
Патрик решил перейти к следующему вопросу. Ответы Лейлы были вполне логичными, и вряд ли удастся выжать из нее что-то большее.
— Значит, если возникают проблемы, вы подыскиваете женщинам новый приют? — спросил Мартин.
Лейла кивнула.
— Можно и так сказать.
— Какого рода бывают эти проблемы? — спросил Патрик, чувствуя, как вибрирует мобильный в кармане. Звонящему придется подождать.
— Бывали случаи, когда мужчина узнавал, где скрывается женщина. Например, устраивал слежку за нашими сотрудниками. Мы стараемся быть осторожными, но эти мужчины — настоящие маньяки.
Телефон снова завибрировал. Патрик накрыл карман рукой, чтобы приглушить звук.
— Матс принимал участие в проблемных делах?
— Нет. Мы стараемся следить за тем, чтобы ни один сотрудник не был слишком втянут в какое-то определенное дело. С женщиной общаются разные сотрудники по ротационному принципу.
— А женщин это устраивает?
Телефон снова зазвонил. Патрика это начало нервировать. Разве непонятно, что он не может подойти к телефону?
— Может, и нет. Но у нас свои методы работы. Мы стремимся сохранять дистанцию и избегать слишком близких отношений между женщинами и сотрудниками «Фристада». Это было бы слишком рискованно для наших подопечных. Так что это для их же блага.
— Насколько безопасны ваши укрытия? — спросил Мартин, переглянувшись с Патриком.
Лейла вздохнула.
— К сожалению, в Швеции сегодня плохо с безопасностью. Мы стараемся переселить женщину в другой город и засекретить ее адрес и телефон, а также предоставить ей сигнальное устройство для экстренной связи с полицией.
— А как оно работает? У нас такого в Танумсхеде нет.
— Оно подсоединено к полицейской связи. Если нажать на кнопку вызова, полиция получает сигнал. Также автоматически включается громкая связь, чтобы было слышно, что происходит в квартире.
— А как обстоит дело с юридической стороной? Разве женщины не должны присутствовать в суде?
— Нет, их может представлять защитник. Или мы. — Лейла поправила волосы.
— Мы хотели бы взглянуть на проблемные дела, которыми вы занимались в период работы Матса у вас, — попросил Патрик.
— Хорошо. Но мы их не сортировали. И у нас есть не все. Большинство дел мы отправляем в социальную службу. И мы храним информацию только в течение года. Я поищу, что есть, и скажу вам. — Она подняла палец в знак предупреждения: — Как я уже сказала, попрошу вас не выносить документы из офиса.
Лейла поднялась и пошла к архивному шкафу.
— Вот, — сказала она, кладя перед ними стопку папок. — Я пойду на ланч и вернусь через час. Так что располагайтесь. Если будут вопросы — задавайте.
— Спасибо.
Хедстрём мрачно взглянул на стопку. Это займет много времени. К тому же они даже не знают, что искать.
* * *
Долго сидеть в библиотеке ей не дали — близнецы решили, что больше спать не хотят. Хорошо еще, что Эрика успела проглядеть то, что хотела. Поскольку писала она о настоящих убийствах, для каждой книги Эрика тщательно отбирала факты, проводя много часов в библиотеке. Это доставляло ей не меньше удовольствия, чем сам процесс написания книги.
Сейчас ее заинтересовали легенды, связанные с Гастхольменом. Но пришлось отложить это увлекательное занятие на потом, потому что стоило ей свернуть с коляской на дорожку к дому, как близнецы начали оглушительно орать. Они не на шутку проголодались. Эрика поспешила в дом готовить бутылочки со смесью, втайне радуясь, что у нее нет молока.
— Все хорошо, — сказала она Ноэлю, поднося бутылочку.
Как всегда, он был самый голодный. Ноэль так жадно пил молоко, что порой оно застревало у него у горле. Антон же сосал медленно; у него на бутылочку уходило в два раза больше времени, чем у брата. Эрика ощущала себя суперматерью, одновременно кормя двух младенцев. Их взгляды были прикованы к ней, и Эрика боялась, что заработает косоглазие, если будет пытаться смотреть на обоих одновременно. Слишком много любви для нее одной.
— Ну что? Вы довольны? Дадите маме снять куртку? — усмехнулась она, заметив, что в спешке забыла снять куртку и кроссовки.
Посадив детей в их кресла, Эрика разделась. Потом отнесла малышей в гостиную, плюхнулась на диван и закинула ноги на журнальный столик.
— Скучаете по сестренке?
Сперва она позволила Майе оставаться с ними дома, но вскоре заметила, что девочке это не на пользу. Ей нужно было общение с другими детьми ее возраста. Майя скучала по садику. А ведь когда-то она закатывала скандалы, не желая оставаться в садике.
— Мы можем ее забрать ее сегодня пораньше. Что скажете?
Молчание — знак согласия.
— Кстати, мама еще не пила кофе, — сказала она, поднимаясь. — А вы знаете, что происходит с мамой, если не давать ей кофе. Un poco loco, слегка двинутая, как говорит папа. Хотя не стоит обращать внимание на то, что говорит ваш папа.
Рассмеявшись, Эрика пошла в кухню ставить кофе. На табло автоответчика светилась цифра один. Неужели кто-то звонил ей, пока ее не было, и даже не поленился оставить сообщение на автоответчике? Эрика нажала на кнопку проигрывания. Услышав голос в телефоне, она выронила из рук банку с кофе.
— Привет, сестра. Это я, Анна. Если у тебя, конечно, есть и другие сестры. Я выгляжу ужасно, и моя прическа похожа на воронье гнездо. Но я здесь. Почти. И я знаю, что ты за меня переживала. Я не могу обещать… — В голосе ее было столько боли… — Я только хотела сказать, что я здесь.
Сообщение закончилось.
Эрика какое-то время стояла неподвижно. Потом сползла на пол, вцепилась в банку и разрыдалась.
* * *
— Тебе на работу не надо? — строго спросила Рита у Мелльберга, менявшего Лео подгузники.
— До обеда работаю из дома.
— Вот оно как, — сказала Рита, бросая красноречивый взгляд на телевизор, где шла передача об автолюбителях, собиравших машины из металлолома.
— Отдых тоже не помешает. Работа полицейского — это такой стресс… — Бертиль поднял ребенка высоко в воздух. Лео зашелся смехом.
Рита смягчилась. Она никогда долго не могла злиться на мужа. Конечно, Рита видела то же, что видели другие: что Мелльберг ленивый и негибкий человек, который не видит дальше собственного носа; но одновременно она видела и его достоинства. Он обожал Лео, не ленился поменять внуку подгузники или встать ночью на его плач. С Ритой он обращался как с королевой. Буквально боготворил ее. Даже научился танцевать сальсу, потому что Рита без нее жить не могла. Конечно, королем танцпола ему не стать, но он хотя бы наловчился не наступать ей на ноги.
Также Мелльберг обожал своего сына Симона. О его существовании он узнал всего несколько лет назад. Но теперь каждый раз при упоминании семнадцатилетнего Симона глаза его светились гордостью. Он часто звонил сыну и помогал ему во всем. Именно за это Рита любила Мелльберга всем сердцем.
Рита пошла в кухню готовить ланч. За готовкой мысли ее обратились к девочкам. Что-то было не так. Ей было больно видеть свою Паулу несчастной. Судя по всему, она тоже не понимает, что не так в их отношениях. Юханна стала холодной и отстраненной. И так со всеми, не только с Паулой. Может, им не хватало уединения. Наверное, Юханне не нравилось делить жилище с матерью своей девушки и ее мужем, да еще и двумя собаками. С другой стороны, так было практично: они всегда могли помочь с ребенком, когда девочкам нужно было работать. Наверное, надо предложить им найти собственное жилье… Рита помешала рагу Сердце ее сжималась при мысли о том, что она больше не сможет поднимать сонного Лео по утрам из кроватки. Она смахнула набежавшие слезы. Это все лук виноват. С чего ей плакать? Рита сглотнула. Наверное, не нужно вмешиваться: девушки сами разберутся. Попробовав рагу, она добавила немного перца чили. Рагу должно быть острым, чтоб аж жар во всем теле.
Телефон Бертиля начал звонить. Рита бросила взгляд на экран. Полицейский участок. Наверное, уже его ищут. Она понесла телефон мужу в гостиную и застыла в дверях. Бертиль спал на диване, положив голову на ручку. Рот у него был приоткрыт. Лео свернулся клубком у него на животе, подсунув ручку под щеку. Он ровно дышал в такт с дедушкой. Рита сбросила звонок. Работа подождет. У Бертиля есть дела поважнее.
