моим бельем и одеждой. Помнишь, когда мы ездили с тобой на день рождения к Штейнам? Я собирался оттуда приехать с тобой сюда. Но потом передумал, понял, что не выдержу.
Пойдем, я покажу тебе спальню. Я отнес туда сумку.
Они вошли в спальню с нежными обоями, создающими особый уют. Маше они напомнили комнату в Монтрезоре. Большая кровать, красивая мебель. И букет роз в вазе.
— Эти цветы для тебя, любовь моя, — обнял он Машу и нежно поцеловал в приоткрытые губы.
И сразу, будто разверзся вулкан их чувств, сотканных из любви, нежности и страсти.
Глаза Маши затуманились, а сердце беспорядочно забилось.
— Ванечка, я так сильно люблю тебя, — шептала она между поцелуями.
Его тело обожгло волной желания, и он принялся раздевать жену. Но и она уже не могла себя сдерживать и помогала ему избавиться от одежды.
— Ваня, а там есть полотенца, шампунь…
— Там есть все! — подхватил он ее на руки и понес в душевую.
Эта душевая — его гордость. Душевую кабину, мебель, раковину для умывания, унитаз, стирально-сушильную машину он заказывал в Италии. Он сам продумал все до мельчайших деталей. Но зато получилось здорово.
В первом помещении разместились раковина причудливой формы с очень красивым зеркалом, стиральная машина, унитаз, шкафчики для полотенец, стирального порошка, полочки для мыла, шампуней, гелей, бальзамов и т. п. А вот во втором помещении был установлен вместительный душевой бокс с электронным управлением, подсветкой, гидромассажем и рядом небольшая душевая кабинка. Между ними расположился овальный столик с яблоками и мандаринами в вазе и 3 чудесные розы. Чуть поодаль стояла кушетка трансформер и первая мысль, которая возникла у Маши: «Сколько же подружек здесь, наверное, перебывало…»
— Маша, я хочу тебе сказать, что сюда никто еще не заходил, — сказал Иван. Я установил весь этот комплекс незадолго до смерти бабушки. Я сам всего один раз здесь мылся после установки. А кушетку купил на следующий день после нашего знакомства. Не скрою, купил с определенной целью: быть здесь с тобой.
— Любимая, ты для меня весь мир, мой воздух и моя жизнь. Неужели ты еще этого не поняла?
— Прости меня, Ванечка, — прижалась она головой к его груди. Я возьму себя в руки, и научусь управлять эмоциями.
— Ты мое чудо! Я сейчас сам тебя помою.
— Нет, не надо, мне будет щекотно, — рассмеялась Маша.
— Так значит мой воробушек боится щекотки? А если вот так? — начал он покрывать тело жены поцелуями. И она млела и изнемогала от наслаждения, таяла в его сильных и в то же время ласковых руках. А потом Маша начала отвечать на поцелуи Ивана. Целуя его в шею, грудь, пробежала вдруг пальчиками по позвоночнику… И он понял, что не выдержит сейчас такой ласки.
Быстро раздвинув новую кушетку, застелил ее полотенцем.
— Вот сейчас мы и опробуем кушетку, — прошептал на ушко жене Иван и увидел удивленные глаза.
— Я так сильно хочу тебя, любимая, что не в силах ждать.
Ласки Ивана стали нежнее и настойчивее.
Губы Маши отзывались на каждый его поцелуй. Ее гибкое тело отвечало на зов любви, двигаясь ему навстречу, будто притянутое мощным магнитом. И горячая волна одновременно захлестнула обоих…
* * *
Они медленно приходили в себя и наконец-то попали в душевой бокс. Иван включил подсветку. Стало очень красиво и как-то празднично.
Он не смог отказать себе в удовольствии намылить губкой изящное и податливое тело Маши. А потом принялся руками медленно распределять гель по всему ее телу нежно и ласково.
Начал с плеч, нашептывая нежности ей на ушко, постепенно переходя с плеч на спину. Его касания и шепотки — это было совсем не щекотно, это было запредельно приятно.
Иван притянул Машу спиной к себе и прижал так сильно и тесно, что она почувствовала его упругую плоть и от неожиданности даже задержала дыхание. А он уже поглаживал руками ее грудь, живот, бедра, аппетитные ягодички…
И когда он наклонил ее вперед, шепнув на ухо упереться руками в скамью, Маша сообразила, чего он ждет от нее.
Преодолев свою стеснительность, она полностью доверилась мужу, и его ласковые и сильные ладони обхватили ее тонкую талию.
Новые ощущения, новые и яркие эмоции доводили обоих до исступления. Волны безудержной страсти накрыли их с головой, и на пике наслаждения Маша вдруг услышала свой крик: «Люблю тебя!..»
А ведь собирались всего-навсего принять душ…
Отдышавшись и придя в себя, они не стали принимать ванну. Они и так провели все это время под душем.
Обернув себя полотенцем вокруг бедер, Иван просушил феном волосы Маши и, завернув в махровое полотенце, отнес в спальню.
— Ваня, как хорошо, что ты прихватил мою любимую пижамку!
— Не уверен, что тебе удастся надеть ее, любовь моя! — хитро сощурив глаза, рассмеялся Иван. Я так соскучился по тебе, воробушек, что хочу тебя постоянно, даже во сне!
К тому же сегодня у нас с тобой особый праздник: мы родились друг для друга в один день. Разве это не чудо! Эти цветы, любимая, и колечко со снежинкой — мой подарок.
— Какое удивительное колечко, Ванечка! В нем столько тепла и нежности, несмотря на то, что это снежинка. Оно мне очень нравится. А это мой подарок для тебя, — протянула она Ивану небольшую коробку.
— Ух ты! — воскликнул он. — Это же ремень Hermès! Он очень дорогой. К тому же я вижу, что он оригинальный!
— Ванечка, мне Мика за разработку концепции и рисунки сразу выписал премию. Мы с ним и Машей Даниловой заехали в магазин «VЕRА» и я купила ремень тебе.
— Спасибо, любовь моя, я давно присматривал его, но все время что-то мешало. Это статусный ремень и он мне очень нравится!
Ты должен жить дальше…
Он с нежной страстью вновь обнял Машу, но вдруг… раздался леденящий душу вой волка. Иван сбросил с бедер полотенце, натянул пижамные штаны и рванул наверх.
— Маша, не выходи из комнаты! — прокричал он.
У кабинета деда стоял Полкан и, задрав морду вверх, выл. Иван услышал в этом вое боль и тревогу.
— Полкан, молчать! — приказал он волку. Очевидно, в его голосе прозвучала угроза, и Полкан отступил от двери, но при этом оскалил клыки.
Иван хотел войти в кабинет, но вдруг услышал голос деда и остановился. Дед разговаривал… с Бабли.
— Неужели дед узнал ее в этом… обличье? — подумал он. И неожиданно услышал ответ на свой вопрос:
— Лизок, любимая моя, ты думала, что я могу не узнать тебя? Ты ошиблась. Я,
