— Я не могу поверить, что ты спала с Нейтом, Тилли. — Татум качает головой, а затем ныряет под воду, отбрасывая волосы с лица. — Но если серьезно... насколько он хорош?
— Стоп. Мерзость. — Я качаю головой, шагая в озеро. Его окружают скалы, поэтому делаю шаг на первую из них, завязывая волосы в беспорядочный хвост. — Я не хочу знать о Нейте и его... — Я делаю паузу.
— Огромном члене? — Татум подмигивает мне.
— В самом деле? — ругаю ее. — Тебе просто нужно было это сказать?
— Да, действительно, и я польщен, — ухмыляется Нейт, направляясь к устью озера, а Бишоп, Кэш, Абель, Чейз, Хантер и Илай следуют за ним. Все короли здесь.
Я хмурюсь еще больше, но поворачиваюсь обратно к воде и ныряю, пока не оказываюсь под горкой ледяной воды. Доплыв до верха, я всплываю на поверхность и с ухмылкой убираю волосы с лица. Сквозь звенящую тишину доносится чириканье птиц и стрекот сверчков, и это кажется естественным, идеальным. По-собачьи гребя под водой, чтобы удержать свое тело на плаву, я опускаю рот под воду и осматриваю Королей. Они все в шортах, без рубашек, благословляют нас своими — в чем я не сомневаюсь — шедеврами тела. Нейт начинает разговаривать с Тилли, к ее большому огорчению, а Татум, похоже, дразнит Хантера и Абеля, в то время как остальные ребята расположились на паре камней с видом на просторы озера. Я все еще гребу по-собачьи, чтобы удержаться над водой, Бишоп начинает заходить в воду, направляясь ко мне. С каждым шагом, который он делает по направлению ко мне, вода расступается перед ним, как и человеческая масса, когда Бишоп рядом. Он подходит ближе, а затем ныряет под воду, каждый мускул его тела пульсирует, когда парень погружается в воду. Затем исчезает. Проходит несколько секунд, а он все еще не всплыл. Я оглядываюсь по сторонам, слева направо, и, наконец, возвращаюсь к тому месту, где все находятся на берегу, разговаривают, как и раньше. Где, черт возьми...
Руки обхватывают мои лодыжки, и я громко вскрикиваю, прежде чем ледяные воды снова засасывают меня. Раскидываю руки, пытаясь выбраться на поверхность, но рука Бишопа крепко обхватывает мою талию и притягивает ближе к себе, пока мое тело не оказывается вровень с его, и мы оба оказываемся в воде. Он хватает меня за шею и притягивает мои губы к своим, его язык проникает в мой рот. Он хватает меня за грудь, опускает бикини и сжимает сосок. Решив использовать отсутствие его хватки на мне как шанс вырваться, я отталкиваюсь от его груди и с трудом выныриваю на поверхность, втягивая большой глоток воздуха и убирая волосы с лица. Бишоп всплывает через секунду после меня, ухмылка на его губах и струйки воды стекают на его идеальном лице. Я брызгаю на него.
— Ну ты и мудак.
Он ухмыляется, подплывая ко мне.
— Я никогда не говорил, что я не мудак, Китти. — Бишоп обхватывает одной рукой мою талию и притягивает меня к себе. Я ищу в его глазах что-то, и даже не знаю, что. Он смотрит на меня в ответ, пылая так, что мое тело горит, несмотря на то, что нахожусь в чертовски холодном озере. — Что? — спрашивает он, я держу руку на его груди, пытаясь игнорировать, как его член прижимается к моему животу каждые несколько секунд, когда он качается в воде.
— Мы должны быть секретом, помнишь? — Я наклоняю голову. — Ты не слишком скрытен.
Бишоп пожимает плечами и слизывает озерную воду со своих пухлых губ.
— Я оказался там, где сейчас, потому что мне насрать, что думают люди.
— И где же это? — спрашиваю, все теснее погружаясь в его объятия. Я прекрасно понимаю, как это будет выглядеть для наших друзей на берегу, но я так очарована Бишопом, что мне уже все равно. «Knives and Pens» Black Veil Brides звучат из док-станции Тилли вдалеке, и Бишоп ухмыляется.
— Статус Бога.
Я закатываю глаза, подплываю к краю одного из больших камней, которые расположены по краю озера, подтягиваю себя и сажусь на один из них. Бишоп следует за мной, подходит ко мне и поднимается. Стараюсь не обращать внимания на то, как его загорелая кожа блестит на полуденном солнце и как сокращаются его мышцы при каждом движении. Замечаю татуировку над грудью и наклоняю голову, когда он занимает место рядом со мной.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что написано на татуировке?
Бишоп наклоняется, поднимает руку, чтобы посмотреть на нее, а затем опирается на локти, стряхивая воду с волос.
— Есть люди, есть волки, а есть я... — Он придвигается ко мне, его губы скользят по тонкой плоти моей шеи. — Гребаный Бог.
Я закрываю глаза и внутренне борюсь с желанием забраться к нему на колени. Приоткрыв их, мой взгляд падает на всех в устье озера.
— Ты этого не сделал.
Он хихикает.
— Да, я так и сделал.
— Я даже не удивлена. — Лежу на спине, закрыв глаза рукой, чтобы защититься от солнца. Маленькие разноцветные точки танцуют под моими закрытыми веками, и я как раз собираюсь спросить Бишопа о том, о чем была вся эта «загадка для меня», когда чувствую, как кончик его пальца скользит вниз по моей грудной клетке.
— Бишоп, — шепотом предупреждаю я.
— Ш-ш-ш, — воркует он, прижимая палец к моим губам. — Просто прими это.
— Но как насчет правил? У нас были правила.
— Китти, я не соблюдаю правила — никогда. Кстати, и во всем остальном тоже. Я делаю то, что, черт возьми, хочу, и если людям это не нравится, то для меня это не потеря. — Его теплые губы прижимаются к изгибу моей шеи, и я втягиваю воздух, мой пульс учащается. — Я хочу тебя. Ты хочешь меня. Перестань быть такой гребаной девчонкой и раздвинь ноги.
Повинуясь его приказу, медленно раздвигаю ноги шире, и он снова погружается в воду. Потянув мои ноги к себе, Бишоп ныряет за камень и берется за нижнюю часть моего бикини.
— Бишоп! — я смеюсь, приподнимаясь на локтях.
— Что? — Он облизывает губы. — Они не могут видеть, и кого, черт возьми, волнует, если они видят?
— Ах, меня? — саркастически отвечаю я. — Это может быть шоком для тебя, но я не собираюсь показывать свои прелести кому попало.
— Никогда больше не говори «прелести».
— О? — Вздергиваю бровь. — Это твой членоблок?
— Что ты имеешь в виду? — спрашивает он, окуная губы в воду и выплевывая ее.
— Противоположность приманки для члена.
Бишоп останавливается, его взгляд пробегает по моему телу так, что я забываю обо всех, кто здесь находится.
— Нет, детка. Ничто не может остановить меня от этого. — Он прижимает подушечку большого пальца к моему клитору, и я падаю на спину, мои глаза закрываются, но послеполуденное солнце пытается пробиться сквозь мои веки. Вдалеке начинает звучать песня «Your Betrayal» группы Bullet For My Valentine, как раз когда Бишоп стягивает с меня низ бикини, и свежий лесной воздух овевает мою нежную плоть. Грудь поднимается и опускается, мое дыхание тяжелое и нуждающееся, я хочу, чтобы он притупил боль, которую создал, боль, которая, кажется, находится на оксиде азота, когда Бишоп рядом. Его теплый рот накрывает мои складочки, и моя спина выгибается, рука прижимается ко рту, чтобы заглушить стоны. Широко раздвинув мои ноги, он облизывает меня от входа до клитора, а затем нежно посасывает его, прежде чем обвести мой узелок во рту медленными, давящими вращениями.
— Бишоп, — тихо стону я.
— Чего ты хочешь, Китти? — бормочет у моего нуждающегося клитора. — Я могу дать тебе это.
— Я… Я... — хрипло бормочу я. Парень прижимает язык к моему клитору, энергично потирая его, пока мои бедра не начинают дрожать, и мои стоны вот-вот вырвутся из моего тела. — Я хочу тебя! — я шепчу-кричу. — Черт, я хочу тебя, Бишоп.
— Что, Китти? Ты не можешь получить все.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Не видя правды в его словах во время моего сексуального опьянения, я отвечаю:
— Твой член. Мне это нужно. Ты мне нужен.
Бишоп дергает мое тело, и я падаю в воду с громким всплеском, ледяное озеро только усиливает чувствительность моих сосков. Обхватив меня за талию, Бишоп поддерживает меня и опускает в воду. Я обхватываю руками его шею, обхватываю ногами и медленно опускаюсь на его толстую головку. Его глаза закатываются — бл*дь, закатываются, — и моя киска сжимается от одного только вида, но мой палец поднимается к его губам, где я грубо провожу по ним. Он отталкивает мою руку и прижимает меня к одному из камней, прежде чем попытаться выйти из меня. Сжимаюсь вокруг него, втягивая его в себя во время толчка наружу.
