Может быть, я не эксперт и не посещала трактиры так уж часто, но здесь что-то явно не так. Смотрю на Сеора, на Чэна, на воинов вокруг меня, и понимаю, что их тоже несколько напрягает гнетущая обстановка.
В общем зале много столиков, большая часть из них занята суровыми мужчинами. Вроде бы сидят себе и на нас внимания не обращают, но что-то в них не так. Это как играть в игру: угадай по картинке, что здесь произошло. И вроде бы все спокойно, но дух в воздухе витает нехороший.
Украдкой наблюдаю за Дэвлином — он тоже немного обеспокоен, немного мрачен и внимателен к каждому движению. Что же здесь не так? Проходимся потихоньку чуть вперед, я же выглядываю из-под капюшона и пытаюсь обнаружить причины беспокойства. Нельзя пялиться столь открыто, поэтому и мои спутники, да и я сама веду наблюдение скрыто. Так просто капюшон поправляю, рукава, ой, каблук мешает… которого нет.
В общем, когда мы подходим к Уэре, а та уже начинает перечислять сорок восьмое блюдо, какое она желает на завтрак, я наконец понимаю. Что такое трактир? Правильно, место остановки для путников, которые хотят: спать и есть. И вот, что было странно во всех этих мужиках. Ни у одного на столе даже кружки пива (или что они там обычно пьют?) не стояло. Они все как будто… ждали.
Ой, мамочки!
Мою панику будто почувствовал один из воинов, и ущипнул меня за бок. Ну, прям, серенький волчок. Я возмущенно сначала посмотрела на свой пострадавший бок, потом на воина — тот с видом «я где-то далеко» даже на взгляд не ответил. И тут я поняла, что они знают. Это хорошо, потому что одна бы я точно ничего не сделала.
— Как у вас много постояльцев, — внезапно громко заявил Сеор.
Я глянула на него в испуге. Что ты несешь? Тут явно назревает заварушка, мужиков больше, чем нас. Я здесь не выживу!
— Снежные шторма нынче участились, — сообщает трактирщик.
Они встречаются друг с другом взглядом и тут до меня доходит, что это не совсем трактирщик. Потому что он не нервничает и не боится, а Уэра слишком уж резко прекратила перечислять список яств. И ведь трактирщик даже не сказал: «Совсем очумела, ненормальная? Какие тебе клубничные торты?». Вот черт.
Повисает напряженная пауза, прям, затишье перед бурей. Напрягаюсь всем телом, чувствую, как меня задевает рука воина рядом, и понимаю, что он мной прикрывается, чтобы достать клинок…
В последний миг внезапно ловлю встревоженный взгляд Дэвлина и почему-то радуюсь. Он за меня переживает, почему бы не обрадоваться?
А потом — трактирщик, который тут мялся, будто вообще к месту приклеился, как перемахнет через стол, в его руке сверкнул клинок, и он метил им прямо в Уэру! Я в ужасе рот разинула, набирая в грудь воздуха, а она… взмахнула рукой, ледяные осколки материализовались прямо из воздуха и хлестнули мужчину по лицу.
В то же время со своих мест повскакивали остальные мужики, нападая на Сеора и остальных. И тут в схватку вступил Чэн. Сразу стало понятно, почему он телохранитель Короля. Он двигался, словно ветер, нейтрализовал каждого врага ловкими, быстрыми, точными движениями. Мужики еще только начинали падать, а Чэн уже перехватывал следующий удар и отражал.
Воины вокруг меня тоже рассредоточились по залу, поэтому я осталась одна — что? Уэра все еще сражалась магией с трактирщиком (псевдо, конечно), отхлестывая его ледяным волшебством. Но этот верзила будто был к этому готов, поэтому начинал увиливать и уходить в сторону от прямых атак.
Сеор и Дэвлин тоже стоять посреди схватки не стали. Король был быстр, хорошо подготовлен и разил всех размашисто с какой-то лютой ненавистью, будто бы говорил: «Вы посмели нарушить мои планы, ничтожества?». Он немного пугал.
Что же до Дэвлина — он скорее просто отбивался, нежели сражался, и я даже не знаю, почему он это делал. Просто защита. Хорошая, никто не спорит, но он просто по возможности отправлял своих врагов в нокаут, но не торопился их калечить. В отличие от того же Сеора.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Все шло своим чередом, в толпе народу было сложно сказать, кто побеждает, меня вообще интересовал вопрос: какого черта вообще происходит?! Я жалась поближе к Уэре, как могла, потому что драться не способна совершенно. Даже если бы мне дали оружие, я бы все равно взвизгнула и убежала в угол.
Но угол одинок, а так есть шанс, что Уэра, к примеру, поможет, если что.
Как же я ошибалась…
Мужик вылез буквально из ниоткуда, я вскрикнула и попятилась, а он без особых там тебе «сейчас я пойду, сейчас я буду тебя резать и бить», нет. Он просто налетел на меня с ножом…
Все произошло настолько быстро, кто-то хватает меня, сбивает с траектории клинка, который должен был вспороть мне живот, я узнаю его прикосновения и за микромгновение нахожу его взглядом. Дэвлин смотрит на меня, а потом вдруг целует. В губы. Я настолько растерялась, что даже дышать перестала. Ч… что?
А затем — удар! Клинок впивается Дэвлину в бок, заходя по самую рукоять, он морщится, хмурится и каким-то образом находит в себе силы, чтобы сражаться. Он снова не нападал, просто снес верзилу, повалив его на пол, чудом сам устоял на месте.
Вздох, еще один, голова идет кругом, он опускает взгляд к клинку и берется за рукоять — дерг, я вздрагиваю, окровавленный клинок падает на деревянный пол, а за ним следом Дэвлин.
* * *
Это был какой-то кошмар. Внутри меня все похолодело, виски бухали, словно в них билось сердце, в ушах звенело, картинка перед глазами расплывалась…
Дэвлин. Я метнулась за ним, когда он уже упал на колени и кое-как поймала, осторожно пытаясь уложить у себя на коленях. Он поморщился от боли, кровь лилась из его раны, образовывая неприятную алую лужу…
Руки дрожали, слабость во всем теле не давала его нормально уложить, поэтому я держала его голову одной рукой, и второй цеплялась за его мантию.
— Что… что ты сделал? — В каком-то полубреду вымолвила я.
Дэвлин поморщился, не сдержал стона боли, попытался устроиться поудобнее (коленки мои не самая удобная подушка для тяжелораненого), но ничего не получилось. Кое-как зажав одной рукой свою рану, второй рукой он взял мое запястье и пронзительно заглянул мне в глаза.
— Мы не закончили, — внезапно заявил он.
А я сразу же поняла, что он имел в виду. Возвращаясь к нашему танцу и несостоявшемуся поцелую… я вспыхнула, словно лампочка, стало так жарко… может, дело в Дэвлине, ведь он все еще был горячим, а я поняла, что скучала по его теплу.
— Ты… подставился под удар, — объяснила, что на самом деле имела в виду я.
А Дэвлин еще недолго смотрел на меня, а потом стал задумчивым и отвел глаза. Нервно сглотнула, ощущая пылающую пульсацию на своем запястье от его прикосновения. Даже в такой ситуации… он будто держится за меня…
— Нельзя так, понимаешь? — Почему-то брызнули слезы из моих глаз, а на меня накатила истерика.
Дэвлин обиделся, надулся и старался избегать смотреть на меня.
— Я тебе жизнь спасаю, а ты жалуешься!
Жизнь… спасает… долг… еще несколько слез упали ему на грудь, а я вдруг задохнулась от внезапного озарения.
— Так ты… просто отдавал мне долг… — констатировала я горько.
Темные глаза стрельнули в меня осуждением. Но ничего ответить он мне уже не смог. Схватка завершилась, поэтому нас никто не трогал. Меня отвлекло даже не это, а рассыпающийся в извинениях трактирщик, которого, судя по веревкам, из которых он сейчас выпутывался, держали в подсобке связанного.
— Сеор! — Крикнула я в отчаянии. Король услышал меня и быстро посмотрел на меня. — Дэвлин ранен!
Беспощадность, с которой он посмотрел на меня, меня напугала. Он вытащил белоснежный платок из кармана и с особой педантичностью вытер кровь со своего клинка.
— Мы знаем, где искать вторую часть медальона, — внезапно заявил он.
Мурашки табуном пробежались по моему телу, закружилась голова, я в ужасе осознавала, что власти над ним уже не имею. Мы — балласт, который стал слишком обременительным после ранения.
