Это же красота! Даже бытовики стали учиться лучше и прилежнее. В общем, куда ни глянь, всюду от ведьм польза.
— Ага, прямо цвету и пахну от такой пользы, — сыронизировал ректор. — Прошла всего неделя, как я занял пост ректора, а у меня уже дефицит кадров, но увеличились расходы на обслуживающий персонал. Шаболданская в свое время преподнесла это Министерству образования как оптимизацию процессов в академии и получила нехилую премию. А мне теперь за это нужно оправдываться. Лесовик, чтобы ты знал, тот еще… пройдоха, и он плохоуправляемый, а теперь, похоже, что-то там мутит с ведьмами. О, я еще забыл о расходах на приведение в порядок академии. До этого все всех устраивало, а тут вернулись домовики и дворовые, и сразу тьма косяков повылазила. А! Еще с подачи Тильды нечисть создает свою ассоциацию, и к чему приведет эта инициатива, мне почему-то страшно даже представить! А бытовики учиться начали? Особенно третий курс? Знаешь для чего? Чтобы перед этой ведьмой хвостами крутить!
— Там их три.
— Что три?! — почти прорычал ректор.
— Там три ведьмы, а не только Тильда.
Ректор резко выдохнул, поднялся и подошел к окну, вглядываясь в темноту ночи.
Несколько минут друзья молчали. Оборотень видел, что с драконом что-то происходит, и давал ему время взять себя в руки.
— Кстати, все забываю спросить, — обернулся, наконец, к нему ректор. — Где твой Бруно? Ты обычно даже ко мне с этим исчадием бездны приходишь.
Мужчина явно хотел перевести тему разговора, но…
— Кхм, — магистр невольно поерзал на стуле. — Так… у ведьм. — Брови ректора взлетели вверх. — Оказалось, что Стелла… Ну та блондиночка из ведьм…
— Да знаю я, как зовут ведьм. Их у нас всего трое. Нетрудно запомнить, — раздраженно отмахнулся ректор и требовательно уставился на друга, который явно начинал юлить.
— Ну… Оказалось, что она как-то хитро прокляла Тильду, и Бруно в нее влюбился. — Увидев выпученные глаза дракона, добавил: — Ну, не так как мужчина может влюбиться в женщину, — зубы дракона явственно скрипнули, — а как питомец может привязаться к хозяину. — И поправился: — Хозяйке.
— И?
— Что и? — сделал невинные глаза оборотень.
— Себастьян… — с угрозой прорычал ректор.
— Ладно, — выдохнул оборотень, сдаваясь. — Когда я его наказал после инцидента в общежитии и изолировал на три дня, он на меня немного в обиде и все свободное время проводит у ведьм. Только на ночь его забираю.
— То есть, — начал продумывать ситуацию дракон, — ты каждый вечер ходишь к ведьмам, попиваешь чаек с булочками, которые им теперь таскает домовушка, и мило с ней щебечешь?
— С ними, — поправил друга оборотень и снова заерзал под его пристальным взглядом. — И чай я всего раз пил, а то как-то неудобно, вроде адептки… пока.
— Себастьян, — не понимая себя, начал звереть дракон.
— Да что с тобой?! У тебя от одного упоминания этой ведьмы рвет крышу!
— Да потому что это моя ведьма! — рявкнул дракон и только тут сам понял, что сказал, выдохнул и снова развернулся к окну, пытаясь взять себя в руки. А потом признался: — А она взяла и пропала.
— В смысле? Сегодня ее на занятиях видел.
— В прямом. Даже на глаза не показывается. То от нее прохода не было, а тут как в воду канула. Я даже специально время старался подгадать, когда она на занятия идет, и все равно даже не увидел, — неохотно поделился с другом дракон.
— Не сильно хотел, значит, — пожал плечами оборотень.
— Да что ты понимаешь?! Мне тут вздохнуть некогда с этим назначением, а ты мне за ведьмой бегать предлагаешь?
— А с чего она вдруг от тебя бегать начала? Если начала, конечно, а то, может, тебе просто не везет.
Ректор бросил через плечо взгляд на друга. Кому-то другому он бы такие вещи никогда не рассказал, но с Себастьяном его связывала давняя тесная дружба. Чего они только не пережили вместе… и все равно каждое слово давалось с трудом.
— Она увидела Саманту.
— И что?
— И подумала, что у нас с ней что-то есть.
— Уу-у… — протянул оборотень. — Странно. Другая бы ведьма на ее месте вцепилась ей в волосы или постаралась тебя отбить.
— Вот я и говорю: она неправильная ведьма!
— А может, ты того?
— Чего того? — раздраженно повернулся к другу дракон.
— Ну, не нравишься ей, — пожал плечами оборотень и, увидев, как помрачнел от этих слов друг, добавил: — Хотя это вряд ли. Ты всегда нравился женщинам.
— Вряд ли, — тяжело подтвердил дракон.
— А может… — оборотня словно осенило. — Слушай, а может, она твоя истинная пара? Не проверял?
— Не успел.
— Не понял, а что же ты с ней в лесу тогда делал?
— Не твое дело.
— Нет, ну понятно, что не мое, но неужели ты ее даже не поцеловал?
— Поцеловал… но не в губы, а у нас подтверждение только так работает.
— Хм… — оборотень покосился на друга. — Экий ты затейник.
— Слушай! Я тут тебе душу выворачиваю, можно сказать, а ты… — зло бросил дракон и снова отвернулся к окну.
— Ладно, извини. Но, согласись, это на тебя не похоже, — задумался. — А вызвать к себе ее не пробовал?
— Нужен предлог, — неохотно ответил дракон.
— Когда это тебе для общения с дамой нужен был предлог?
Дракон укоризненно на него покосился:
— Я теперь ректор и не могу просто так вызвать адептку к себе на ковер и вместо объяснений начать целовать.
— Ну да… Не повезло тебе с этим, еще и ведьма…
— Угу, неправильная… И еще шанс, что она моя истинная пара, крайне мал. Не было у нас такого в роду.
— Тогда вообще все просто: повстречаетесь и разбежитесь.
— Я не смогу так с ней поступить, — внезапно очень тихо произнес он.
— У-у-у, — многозначительно протянул оборотень. — Это что-то новенькое.
Дракон снова обернулся всем телом, оперся бедром на подоконник и помассировал пальцами переносицу:
— Ты не понимаешь. Она еще девочка. А у меня при мысли о ней все колом встает. Чувствую себя каким-то старым извращенцем!
— Н-да, как все запущено… Хотя… Знаешь, а и правда, зачем тебе эта юная ведьма, которая в свете уже старой девой может считаться? Пусть она с тем блондинчиком встречается и с ним женщиной становится. Кажется, я его вчера вечером у нее в гостях видел. Зато ты себя будешь себя чувствовать благо…
Дракон оказался рядом с оборотнем за доли секунды, ухватил за грудки, вздернул и уставился бешеным взглядом:
— Что ты сказал?! — прорычал он.
— Майкл, успокойся. На твою ведьму пока никто не претендует, — придушенно ответил оборотень, чем немного привел друга в чувство. — И отпусти мою рубашку. Я ее, между
