— Алло, «Тускарора». Дайте расстояние… Восемьсот… Так… Не видите его? Странно. Оно следует за нами… Довольно близко, но пока мы держим его на расстоянии ультразвуковыми излучателями.
Вдруг Волин почувствовал, что скорость вездехода начала замедляться. Белая пелена сразу приблизилась. Теперь всего несколько метров отделяло ее выросты от бортов машины.
— Алексей, что ты делаешь?! — послышался крик Розанова.
— Это не я, — сказал Кошкин. — Что-то с мотором… Останавливается… Все… Пошли пешком…
— Выходить, быстро! — крикнул Волин, размахивая излучателями.
Розанов вскарабкался на конический чехол мотора, спрыгнул вниз, упал, поднялся и побежал вперед, поднимая облака мути.
— Алексей, выходите! — крикнул Волин. — Ну, быстро!..
— Сейчас, только ему конфетку подложу, — бормотал Кошкин, возясь с кнопками двигателя. — Так, так и еще так… Пошли, Роберт Юрьевич! Это его задержит немного.
Они перевалились через борта и быстро пошли прочь от вездехода, размахивая ультразвуковыми излучателями. Розанова уже не было видно. Его рефлектор чуть светил где-то впереди. Сделав несколько десятков шагов, Кошкин вдруг остановился и оглянулся.
— Сейчас ударит, — сказал он.
Волин тоже оглянулся. Белая пелена колебалась у них за спиной на расстоянии десяти-пятнадцати метров. Ее выросты уже приблизились вплотную к вездеходу, оплели его, видимо, пытаясь приподнять. Вдруг внутри вездехода сверкнула яркая искра, поднялся столб пламени, и Волин отчетливо почувствовал сотрясение воды.
— Аккумуляторы, — крикнул Кошкин, — я отключил внутренние крепления чехла, и эта сволочь сорвала его. Аккумуляторы разрядило прямо в нее. Эх, жалко вездеход…
— Другой построите, — сказал Волин. — Пошли быстрее.
Студнеобразные выросты освободили вездеход и, отступив, пульсировали на некотором расстоянии.
— Сейчас опять надвинется, — говорил Кошкин, крутя головой. — Но все-таки немного времени выиграли…
Оглянувшись спустя некоторое время еще раз, Волин успел разглядеть, как бесформенные массы студня обволокли вездеход, легко приподняли его и он исчез в пульсирующей белой пелене.
— Выплюнет, не переварит, — пробормотал Кошкин, ускоряя шаги.
Они шли, потом бежали и опять шли, а сзади постепенно приближалась пульсирующая белая масса.
Волин почувствовал, что начинает задыхаться. Может быть, это ощущение появилось от быстроты движения, а может, что-то случилось с кислородным аппаратом. В глазах темнело. В висках оглушающе стучала кровь. Откуда-то издалека доносились позывные «Тускароры», слова Кошкина; потом Волин вдруг отчетливо услышал голос Марины:
— Азимут сто двадцать, сто двадцать три, расстояние пятьсот, четыреста, триста, быстрее, Ким, быстрее…
«Брежу, — мелькнула мысль. — Это конец… Как глупо… — он взглянул вперед, — непроглядный мрак… Огней „Тускароры“ не видно».
Волин чувствовал, что задыхается. В глазах потемнело. Он остановился. Кошкин тянул его вперед, что-то кричал, но Волин уже ничего не слышал. Совсем близко колебались и пульсировали белые выросты. Пелена окружала, отрезая путь.
Вдруг вблизи появился какой-то новый предмет. Волин ощутил его приближение по сотрясению воды, разглядел вспышку света и темное веретенообразное тело, скользнувшее в лучах рефлекторов. Потом произошло что-то непонятное. Кошкин сильно толкнул Волина, и тот упал. Почувствовал, что Кошкин упал на него сверху. Тотчас вокруг разыгралась настоящая буря, крутились какие-то вихри, вздрагивала и колебалась вся толща воды. Яркий свет прорезал темноту, угасал и вспыхивал снова. Волин почувствовал жар даже сквозь теплоизолирующие оболочки скафандра.
«Подводное извержение?» — мелькнула последняя мысль; затем все исчезло…
Когда Волин открыл глаза, вокруг было прохладно, светло и очень тихо. Несколько человек склонялись над диваном, на котором он лежал. Лица расплывались в радужном тумане, и Волин никого не мог узнать. Он закрыл глаза, попытался сосредоточиться… «Все-таки спасли… А Кошкин, где же Кошкин?..»
Зазвучали голоса, сначала вдалеке, потом все ближе и ближе:
— Приходит в себя…
— А что я вам говорил…
— Благословите скафандры… Конструкторам скафандров надо памятник поставить из гранита и золота…
— А ты, Ким, молодец, если бы не ты…
Это голос Ивана Ивановича… Волин снова приоткрыл глаза, шевельнулся, хотел приподняться.
— Лежите, лежите.
Голос Марины. А вот и она сама у изголовья. Рядом Анкудинов, врач наземной базы, еще какой-то незнакомый темноволосый юноша.
— Что… с Кошкиным?..
— Все в порядке. Лежите, Роберт Юрьевич…
— Я тут, — донесся откуда-то голос Кошкина.
А вот и он сам, сидит в кресле. Обе руки в бинтах до плеч.
— Что с вами, Алексей Павлинович?..
— Пустяки, заживет… Вездеход жалко… Первый блин клецкой вышел… Мотор подвел…
— Как нас… спасли?
— Вот это он, — Марина указывает на темноволосого юношу, — Ким выручил вас… Если бы не он… — голос ее вздрагивает и прерывается.
— Что я? — говорит юноша. — Я только исполнитель… Операцией командовала Марина. Она навела «Малютку» на цель, придумала единственный возможный выход… А я почти ни при чем… Это она выручила вас и Кошкина…
— Ну, теперь будут отвешивать реверансы, — добродушно ворчит Анкудинов. — Оба молодцы — и Марина и Ким… Но тебе, академик, имей в виду, объявляю общественный строгий выговор. Нарушил свой же собственный приказ… Полез на рожон… Хорош, нечего сказать…
— Иван Иванович, — с укором говорит Марина.
— Что Иван Иванович?.. Я имею право… Я его учил не затем, чтобы его какая-нибудь нечисть на дне сожрала. Небось, тебя не пустил, а сам полез… Знал, что опасно, герой…
— Что сделали с этим… скоплением плазмы?
— Ким сжег его ионным излучателем «Малютки»…
— Хоть немного-то оставили? Надо же выяснить, что это такое…
— Пришлось сжечь все, — развел руками Ким. — Понимаете, даже небольшие хлопья этого студня оказались агрессивными…
Волин приподнялся и сел:
— Разве можно так? Ведь это какой-то совершенно новый организм… Неужели ничего не удалось сохранить?..
— На поле сражения остался клюв кальмара и обломки вашего вездехода.
— Лежите, — сказал врач, укладывая Волина на подушки. — Вам нельзя вставать.
— Иван Иванович, — взмолился Волин, — неужели даже вы не поддержите… Надо же узнать, что это за организм…
— Успеем, — махнул рукой старый биолог, — этого добра в Курильской впадине, наверное, немало… Важно, что мы знаем теперь о его существовании. А найти — найдем. Выходит, я все-таки был прав: проясняется тайна «Тускароры»… Но какой ужасный конец был у Савченко и Северинова…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
