В противном случае он бы уже отобрал оружие у ближайшего офицера и прикончил нападавших, которые проявили неожиданную, но весьма похвальную вежливость. Пока одни обезоруживали команду яхты и сгоняли её на корму, главарь подошёл к Помпилио и – поздоровавшись! – осведомился:
– Вас называют мессером?
Дер Даген Тур кивнул, но отвечать не стал, показывая, что ждёт продолжения.
– Моя госпожа, Феодора Коэ, сенатор Уло, просит вас стать её гостем.
Поскольку военных Мэя рядом уже не было, главарь мог себе позволить говорить без стеснения.
– Что будет, если я откажусь? – неожиданно спросил Помпилио. Спросил так, словно это его сопровождали два десятка вооружённых солдат. Мерса вздохнул, он понимал, что дер Даген Тур имеет полное право и на такой вопрос, и на такой тон, но знают ли об этом нападавшие? А самое главное, понимают ли они, что с ними будет в случае неправильного ответа?
К счастью, всё обошлось. Вряд ли главарь почувствовал угрозу – дер Даген Тур никак её не обозначил, но его отлично проинструктировали, и ответ прозвучал очень правильным, предельно вежливым тоном:
– В этом случае нам придётся уйти ни с чем.
– Хорошо, – кивнул дер Даген Тур. – Мерса, ты ничего не забыл в каюте?
– Нет, мессер.
– Значит, мы можем отправляться немедленно.
Отступление было организовано столь же тщательно, как и нападение: «грузовик» пришвартовался к яхте, его команда перешла на быстрые катера, которые резко взяли к противоположному берегу и скрылись в ближайшем притоке, сменив курс с севера на северо-восток.
– Какое-то время мы будем идти очень быстро, чтобы оторваться от возможного преследования, – рассказал главарь. – Затем вы перейдёте на более подобающую вашему положению яхту и на ней доберётесь до Стремления Уло.
– К чему был этот цирк?
Некоторое мгновение главарь смотрел Помпилио в глаза, понял, что обмануть дер Даген Тура не удалось, и честно ответил:
– Политика, мессер. Сенатор Мэя не мог просто так передать вас сенатору Уло – обязательно возникли бы острые вопросы, способные закончиться импичментом.
– Сенатор Мэя хочет усилить позиции сенатора Уло?
– Именно так, мессер. Уло сильно, и в настоящий момент только синьора Феодора удерживает Траймонго от большой войны, поэтому сенатор Мэя отдал ей свои козыри.
– Благородно.
– Да, мессер. – Главарь вежливо поклонился. – Позвольте поблагодарить вас за то, что вы нам подыграли.
Помпилио коротко кивнул.
* * *
– Простите, но разве это не чрезвычайная ситуация? – осведомился Занди, разглядывая полузатонувший военный катер.
– Судя по всему – нет, – спокойно ответил Бабарский.
– А что же?
– Мелкое недоразумение.
Которое вызвало у юноши бурю эмоций.
Занди впервые наблюдал за атакой на яхту – вообще за настоящим пиратским нападением, пусть и скоротечным, – и едва не закричал, увидев, что яхту взяли на абордаж, а сопровождающий её катер едва не потопили. Дерзость и слаженность, с которыми действовали облачённые в чёрное бойцы, так же произвели на Занди впечатление, но испугаться не заставили, ведь они были далеко от места сражения. А вот спокойная, почти равнодушная реакция Бабарского на похищение друзей юношу удивила:
– Разве мы не должны вмешаться?
– Зачем?
– Это же похищение!
– Сколько выстрелов ты слышал? – неожиданно спросил ИХ.
– Каких выстрелов? – растерялся Занди.
– Из какого-нибудь оружия, – негромко рассмеялся Бабарский, выводя катер на середину Стремления и двигаясь за быстрыми похитителями.
– А должны быть выстрелы?
– Какое же похищение без выстрелов?
ИХ понимал, что бойцы в чёрном будут очень внимательно следить за идущими следом судами, и старался держаться от них как можно дальше, на пределе видимости. Понимал, что рискует потерять их, но знал, что, если люди в чёрном заподозрят неладное, церемониться не станут.
– Так что это было?! – не сдержался Занди.
– Моим друзьям предложили пересесть на другое судно, и они согласились, – объяснил Бабарский. – Если бы мессер не захотел покидать яхту, он бы убил всех нападавших.
И объяснил таким тоном, что переспрашивать Занди не стал.
* * *
«Политические интриги…
Ты, Энди, стараешься держаться от них подальше. А мессер чувствует себя в них как рыба в воде, и это неудивительно, учитывая, что его с пелёнок учили быть политиком. Что же касается меня, то мне интриги интересны, но я в них ничего не понимаю, и потому, оказываясь в подобных ситуациях… Ладно, не буду врать – я в такой ситуации оказался впервые. Но оказавшись в ней и почувствовав определённый интерес к происходящему, я тем не менее не забывал правило, которое всегда работает: «Смотри, что делает мессер, – и поступай так же». И, разумеется, исполняй его приказы. Только в этом случае всё образуется наилучшим образом. При этом благодаря твоему, Энди, скромному поведению, которое я стараюсь копировать, в нас совершенно не видят угрозы. И крепко бы они удивились, узнав, что тихий, застенчивый «слуга» мог с лёгкостью взорвать и «грузовик», и оба катера с абордажной командой… если бы мессер приказал. Я, если честно, так и собирался поступить, когда увидел воцарившуюся вокруг суету, но мессер не приказал, все остались живы, мы пересели на другую яхту и вышли в Стремление Уло.
А дальше я уснул…»
Из дневника Оливера А. Мерсы alh.d.
* * *
Тихий, спокойный, а главное – мирный пейзаж. Пока – мирный.
Всё ещё мирный.
Яхта неспешно поднималась по Стремлению Уло, а стоящая на верхней палубе Феодора любовалась привычными, но никогда не надоедающими Садами и обдумывала сообщение Радбуда. Сообщение, содержащее в себе неожиданное и необычайно щедрое предложение. И если то, что рассказал сенатор Мэя, окажется правдой…
«Окажется ли правдой? Не получится ли так, что Радбуд стал жертвой мошенников или, что ещё хуже, шпионов Фага?»
Радбуд честно предупредил, что не уверен в том, что находящиеся в его руках люди – действительно чужаки, но, внимательно выслушав рассказ рыбаков, уверения абергульфских руководителей в том, что «эти идиоты не смогли бы выдумать такую историю», и прочитав доклад приставленных к гостям разведчиков, склоняется к мысли, что рассказ странных чужаков – правда. Феодора не сомневалась в благоразумии Радбуда, а значит, следует принять, что на Траймонго действительно прибыли посланники Герметикона. Судя по всему, прибыли не так, как планировали, возможно, потерпев катастрофу, но это неважно: раз появились одни – за ними придут другие.
Траймонго нашли. История планеты готовится совершить крутой поворот, и Радбуд не против, чтобы этим козырем сыграла она. Чтобы её имя вошло в учебники. Радбуд отказывается от великого шанса, потому что понимает, что, если он объявит о появлении чужаков, поведение Наамара станет непредсказуемым. Мэя и Фага в жёстком клинче. А Уло соблюдает нейтралитет, и усиление Феодоры объективно играет против войны.
– Но задачу ты
