Мона выпучила глаза.
– А ты что здесь делаешь? – Она оглядела Ханну сверху вниз, и ее губы скривились в улыбке. – И где, черт возьми, ты взяла это платье?
– Ты же мне его прислала, – ответила Ханна.
Мона уставилась на нее, как на сумасшедшую. Она кивнула на Райли.
– Вот платье фрейлины. Я все изменила. Только я должна быть в цвете шампань – я одна. – Она снова оглядела Ханну. – И уж точно это платье не для моржих.
Все вокруг захихикали, даже официантки и бармен. Ханна попятилась, сконфуженная. В зале стало тише – диджей взял паузу между треками. Мона сморщила нос, и Ханна вдруг почувствовала, что задыхается, будто горло стянули шнурком. От ощущения ужаса ее затошнило.
Конечно же, не Мона прислала ей платье. Это дело рук «Э».
– Пожалуйста, уходи. – Мона скрестила руки на груди и выразительно посмотрела на безобразно обтянутую фигуру Ханны. – Ты не забыла, что я отменила твое приглашение?
Ханна шагнула к Моне, чтобы объясниться, но не устояла на высоких каблуках золотых босоножек от «Джимми Чу». Она почувствовала, как вильнула лодыжка, и в следующий миг колени подкосились, увлекая ее на пол. Хуже того, Ханна услышала громкий треск рвущихся ниток. Внезапно задница как будто вырвалась на свободу. Когда Ханна повернулась, чтобы оценить ущерб, разъехался и боковой шов. Платье распахнулось от подмышки до бедра, обнажая тонкое кружево бюстгальтера от «Эберджей» и стрингов.
– О боже! – воскликнула Райли. Все зашлись в диком хохоте. Ханна попыталась прикрыться, но не знала, с чего начать. А Мона просто стояла и наблюдала это омерзительное действо – настоящая королева бала в безупречном платье. Ханна и представить себе не могла, что всего несколько дней назад они любили друг друга, как только могут любить лучшие подруги.
Мона положила руки на бедра и обвела взглядом толпу.
– Пойдемте, девочки, – фыркнула она. – Эта глупость не стоит того, чтобы на нее отвлекаться.
Глаза Ханны наполнились слезами. Все дружно потопали прочь, кто-то споткнулся о Ханну, пролив ей на ноги теплое пиво. Эта глупость не стоит того, чтобы на нее отвлекаться. Слова Моны эхом прозвучали в голове Ханны. И тут ее осенило.
Помнишь, ты встретила Мону в дверях клиники пластической хирургии «Билл Бич»? Да здравствует липосакция!!
Ханна оперлась руками на прохладный мраморный пол.
– Эй, Мона, постой.
Мона повернулась к ней.
Ханна сделала глубокий вдох.
– Ты так похудела с тех пор, как я встретила тебя в клинике «Билл Бич». Липосакция творит чудеса.
Мона наклонила голову набок. Но не выглядела испуганной или смущенной – просто недоумевающей. Она презрительно фыркнула и закатила глаза.
– Прекрати, Ханна. Ты такая жалкая.
Мона перекинула волосы через плечо и направилась к сцене. Стена гостей встала между ними. Ханна приподнялась, смахивая слезу ладонью, а другой рукой прикрывая порванное сзади платье. И тут она увидела это: собственное лицо, увеличенное в миллион раз, на экране «Джамботрон». И панорамный снимок ее платья. Жировые складки под мышками. Врезающиеся в тело трусики, заметные под тканью платья. Ханна на экране сделала шаг в сторону Моны и свалилась на пол. Камера поймала момент, когда платье разъехалось по швам.
Ханна вскрикнула и закрыла лицо руками. Всеобщий смех иголками впивался в кожу. Чья-то рука легла ей на спину.
– Ханна.
Ханна подглядела в щелки между пальцами.
– Лукас?
На нем были темные брюки, футболка с лейблом «Атлантик Рекордс» и пиджак в тонкую полоску. Удлиненные светлые волосы смотрелись густой непослушной копной. Выражение его лица говорило о том, что он видел все.
Он снял пиджак и протянул ей.
– Держи. Надень его. И пойдем отсюда.
Мона поднималась на сцену. Толпа задрожала в предвкушении. На любой другой вечеринке Ханна стояла бы в первых рядах, готовая пуститься в пляс. Но сейчас она судорожно вцепилась в руку Лукаса.
30. Перемены – это хорошо… если только от них не тошно
В субботу вечером, на катке Эмили с остервенением зашнуровывала взятые напрокат коньки, пока не почувствовала, что онемели пальцы ног.
– Кто придумал, что нужно надевать три пары носков? – пожаловалась она Бекке, которая сидела рядом с ней на скамейке, тоже шнуруя белые коньки, принесенные из дома.
– Да уж, – согласилась Бекка, поправляя кружевной ободок на голове. – Но это чтобы ноги не замерзли.
Эмили завязала шнурки бантиком. На катке было не так уж холодно – около десяти градусов, но она пришла в спортивной футболке с коротким рукавом. Впрочем, в последнее время она стала настолько бесчувственной, что казалось, и холод нипочем. По дороге на каток Эмили сказала Бекке, что ее первый сеанс в «Три Топс» назначен на понедельник. Бекка как будто удивилась, но потом обрадовалась. Остаток пути они по большей части молчали. Эмили думала только о том, что предпочла бы провести время с Майей.
Майя. Всякий раз, когда Эмили закрывала глаза, она видела сердитое лицо Майи в оранжерее. Весь день сотовый телефон Эмили молчал. Одна ее половина хотела, чтобы Майя позвонила, попыталась вернуть Эмили. Но другая половина, конечно же, была против. Девушка старалась сосредоточиться на положительных моментах – теперь, когда ее родители убедились в том, что она всерьез настроена на программу «Три Топс», они стали добрее к ней. В субботу на тренировке тренер Лорен сказала, что наставник команды по плаванию Университета Аризоны все еще хочет встретиться с ней. Все парни-пловцы по-прежнему уделяли ей повышенное внимание и приглашали Эмили на вечеринки в джакузи, но это все равно лучше, чем если бы они смеялись над ней. И на обратном пути домой Кэролайн сказала в машине: «Мне нравится эта песня», когда Эмили сунула в проигрыватель старый диск группы «Ноу Даут»[90]. Хороший знак.
Эмили оглядела ледяное поле катка. После истории с Дженной они с Эли приходили сюда почти каждые выходные, и с тех пор здесь как будто ничего не изменилось. Все те же голубые скамейки, на которых шнуровали ботинки; торговый автомат, где наливали горячий шоколад, по вкусу напоминающий аспирин; гигантский пластмассовый полярный медведь, который приветствовал гостей у главного входа. Это место вызывало такую щемящую ностальгию, и Эмили казалось, что вот-вот она увидит Эли, отрабатывающую скольжение задним ходом. В этот вечерний час каток практически пустовал – катались какие-то дети, но никого из своих ровесников Эмили не увидела. Наверняка все тусовались на вечеринке у Моны – в параллельном мире Эмили тоже оказалась бы среди них.
– Бекка?
Эмили и Бекка разом вскинули головы. Перед ними стояла высокая девушка с короткими темными вьющимися волосами, курносая, кареглазая. В розовом платье трапециевидной формы, белых колготках крупной вязки, с изящным жемчужным браслетом на запястье и ярко-розовым блеском на губах. В руке у нее болталась пара белых коньков с радужными шнурками.
– Венди! – воскликнула Бекка, поднимаясь со скамейки. Она хотела было броситься к Венди и обнять ее, но, видимо, одернула себя и отступила назад. – Ты… ты здесь!
Венди широко улыбнулась.
– Вау, Бекс. Ты выглядишь… сногсшибательно.
Бекка смущенно улыбнулась.
– Ты тоже. – Она изумленно разглядывала Венди, как если бы та воскресла из мертвых. – Ты подстриглась.
Венди смущенно коснулась волос.
– Слишком коротко?
– Нет! – поспешно произнесла Бекка. – Очень здорово.
Они обе продолжали улыбаться и хихикать. Эмили кашлянула, и Бекка посмотрела в ее сторону.
– Ой! Это Эмили. Моя новая подруга из «Три Топс».
Эмили пожала Венди руку. Короткие ногти Венди были накрашены коралловым лаком с аппликацией Покемона на большом пальце.
Венди присела на скамейку и начала шнуровать ботинки.
– Вы, девчонки, часто катаетесь? – спросила Эмили. – Я смотрю, у вас обеих свои коньки.
– Раньше часто катались, – сказала Венди, взглянув на Бекку. – Мы вместе брали уроки. Ну… что-то вроде этого.
Бекка снова хихикнула, и Эмили взглянула на нее в замешательстве.
– Что?
– Ничего, – ответила Бекка. – Просто… помнишь кабинку проката коньков, Венди?
– О, мой Бог. – Венди прижала ладонь ко рту. – Выражение лица того парня!
Та-ак. Эмили снова кашлянула, и Бекка тотчас перестала смеяться, как будто вспомнила, где она – или, возможно, кто она.
Венди управилась с коньками, и они втроем вышли на лед. Венди и Бекка сразу закружились и поехали змейкой задним ходом. Эмили умела скользить только вперед, да и то неважно, и чувствовала себя коровой рядом с ними.
Какое-то время девушки катались молча. Эмили вслушивалась в свист и шуршание коньков по льду.
– Ты как, все еще встречаешься с Джереми? – спросила Венди у Бекки.
