почтительно относился к бомжу… Ну, для Владимира — почтительно. Не возмутился пинкам и оплеухе. Он вообще повёл себя так, словно это ничуть не уязвило его гордость. Это было не простое благоговение перед Богом, а нечто большее. Словно Владимир знал, что бомж в нём нуждается. Словно Владимир как-то участвует в божественном замысле… Ещё один довод на чашу весов — у меня нет выбора. Если Бог не соврал и чудище вот-вот вырвется на свободу, то в моих интересах запереть его подальше и обезопасить Северные Гребешки.
— Решено, — пробормотал я, взял куб и пошёл к Храму Марены. Сейчас он представлял из себя удручающее зрелище. Стены сожраны чёрной плесенью, истекают слизью, будто гноем. Земля под ногами хрустела и рассыпалась в серую пыль. Верхний слой был мёртвым — больше на этой почве не вырастет ни одно растение. На всякий случай я активировал магические доспехи и шагнул под хлипкую крышу Храма. В нос пахнуло застоявшимся вонючим воздухом. Марена всё так же лежала на алтаре, только углубление под ней заметно увеличилось. От порога её почти не было видно за краями ямы.
— Марк… — едва слышно прошептала она. — Ты нашёл способ меня убить?
— Нет, — ответил я. — Прости. Мне придётся тебя запереть в тюрьме без магии. Монстр в тебе не сможет расти, но ты выживешь.
— Выживу? Ты звучишь неуверенно, — Марена слабо улыбнулась. — А впрочем, может, оно и к лучшему.
— Это выиграет нам время. Ты выживешь. Я смогу всё исправить. И мы будем жить долго и счастливо.
— Ты делаешь мне предложение? — Марена закашлялась. — В ваших сказках такое говорят о муже и жене. Боюсь, я вынуждена отказать. Не хочу оставлять тебя вдовцом.
— Куда уж мне до твоего жениха, — я грустно рассмеялся. — Как выздоровеешь, так и найдём тебе возлюбленного. Я лично буду проводить отбор! Отличного мужа тебе найду. Такого, чтобы надышаться на тебя не мог, — я присел на корточки и взял её за руку, осторожно погладил по израненной гниющей коже. Марена одними губами прошептала: «Спасибо». Я улыбнулся и положил куб ей на грудь, ровно над сердцем, но она вдруг сдавила моё запястье. Я вопросительно на неё посмотрел: — Что такое?
— Позволь мне посмотреть на небо ещё раз, — тихо-тихо произнесла Марена. — Неизвестно, увижу ли я его когда-нибудь ещё…
— Конечно, — я отложил куб в сторонку и осторожно помог Марене сесть. Я хотел поднять её на руки, но в Богине внезапно взыграла гордость. Она покачала головой и начала вставать — медленно, покачиваясь, словно тонкое деревце на ветру. Я подхватил её за талию, но она упрямо отстранилась и сделала первый неловкий шаг. Потом — второй, третий, четвёртый. Я шёл чуть справа, готовый в любой момент поймать её и не позволить упасть. Я открыл дверь, пропуская Богиню вперёд. И в этот момент произошло сразу несколько событий.
Лера, которая сидела на лавочке рядом с Храмом, вскочила и подбежала к двери. Волнение на её лице сменилось чистым ужасом — видимо, она ждала меня и не ожидала увидеть Марену. Вид измученной Марены её испугал. Одновременно с этим Марена зарычала и с неожиданной прытью бросилась вперёд, прямо на Леру. Раздался дикий визг, но даже он не заглушил клацанье зубов Богини. Она яростно пыталась добраться до Лериной шеи. Я взял Марену за шкирку и отшвырнул её обратно, в Храм. Но Марену ли? По всему её телу вздулись толстые чёрные вены, изо рта лилась желтоватая слизь, на пальцах выросли когти. Тварь, сидящая внутри неё, взяла верх. Получается, всё это время со мной разговаривал монстр? Он умеет маскироваться?
Я набросил на Марену заклинание окаменения, положил её на грудь куб и разрезал её палец. Когда кровь коснулась артефакта, Храм залило ярким светом. Я отступил подальше. Марена рычала, визжала, орала как безумная, тщетно пытаясь вырваться из магических пут. Куб взлетел, из него вырвались сотни тончайших лучиков и пронзили её насквозь.
— Марк, помоги! — взмолилась Богиня. — Оно меня убивает! Пожалуйста, помоги! Помоги! Неужели ты бросишь меня? Ты же обещал мне помочь!
— И помогаю, — заверил я. — Там ты будешь в относительной безопасности.
Лицо Марены скривилось, превращаясь в отвратительную злую маску. Чудище, которое завладело её телом, поняло, что не смогло меня провести второй раз. Оно плюнуло в меня, продолжая извиваться, и завопило:
— Ты сдохнешь! Я распотрошу тебя! И каждого, кого ты любишь! Я уничтожу всех, кто тебе дорог! Ты заплатишь за это! Твоя Богиня больше не вернётся! Ты знаешь, что она сейчас плачет? Смотрит на твою рожу и плачет? Потому что ни хрена не может сделать! Твоя Богиня — моё мясо! Я выпью её магию до дна, а потом сожру тебя! Я сожру всех людей на этой грёбаной планетке…
Храм озарила яркая фиолетовая вспышка, и вопли стихли. Марена исчезла.
— Что это было? — прохрипела шокированная Лера, потирая шею металлической рукой.
— Паразит научился мимикрировать. Подозреваю, он прекрасно знал, что ты находишься за стеной. Он понимал, что я запру его в клетке, но напоследок решил перекусить. Прости, я этого не предусмотрел, — я осмотрел Храм и приказал: — Снесите Храм. Полностью, до фундамента. Эвакуировать деревню не надо, но землю всё-таки где-нибудь прикупи. Мало ли… Запасной план не помешает. Вызовите специалиста по проклятиям, пусть оценит, насколько пострадала почва. Это может влиять на людей? Вдруг овощи на такой земле будут расти отравленными? Возможно, эту территорию следует оградить, а деревню перенести ближе к лесу.
— Сделаю.
— Кстати, что ты хотела?
— Уточнить об эвакуации. Ваши гости говорили намёками, но я так поняла, что они говорили о лекарстве для Марены. Вот и подумала, что, может быть, всё наладится.
— Пока — только нормализуется. До наладится ещё дожить надо, — я попытался оттереть испачканный рукав, но лишь размазал грязь. — Так, мне нужно переодеться.
* * *
То же время, Академия Романовых, покои Виктории Столыпиной.
Виктория зашла в свои покои и небрежно скинула в прихожей обувь, а сумку с учебниками закинула подальше в угол. День был долгим, и она проголодалась. На людях она соблюдала приличия и ела обычными порциями — первое, второе, компот. Добавки не просила и вообще всем рассказывала, что сидит на диетах. Желудок утробно заурчал. Виктория предвкушающе улыбнулась и направилась в спальню. На
