– Однажды мы сидели с друзьями в кафе и ели мягкое мороженое из металлических стаканчиков. В какой-то момент мне показалось, что у меня по ложке, только что оказавшейся во рту, ползет улитка. Я повернулась и сплюнула, но там было только мороженое. А потом, уже при выходе из кафе, подруга сломала руку. С тех пор мне иногда казалось, что я в разных местах вижу или просто ощущаю ахатина, что почти всегда являлось предвестником чего-нибудь плохого. И я не избавилась от этой иллюзии до самой смерти.
Я невесело улыбнулся:
– Ты, случаем, сейчас ничего такого не видишь?
– Нет. Но это, наверное, ничего не значит. Ты не забыл, что я мертва?
– И, на самом деле, продолжаешь лежать у нас дома?
– Нет, там никого больше нет, – твердо произнесла Ди, и ее губы вытянулись в узкую линию. – Так же, как и жены этого ценителя искусства.
– А где она тогда? – неуверенно спросил я, почему-то побаиваясь ответа.
– Умерла вместе с сыном. Они оба разбились на машине по пути из морга, – прохладно ответила любимая. – Ты же был с ним знаком? Детинушка, не так ли?
– Да, все верно. Мне жаль это слышать, – тяжело вздохнул я.
– Но из этого следует…
– Ничего, что бы ты мог признать логичным и рациональным, – с легким раздражением прервала меня Ди. – И вообще – мы что, так и будем торчать в этих гаражах? Ты собираешься меня в конце концов похоронить по-человечески или нет?
– Я не могу ехать на машине, ты же знаешь.
– Зато я отлично могу. Так что пора в Островцы.
– Зачем мы едем на кладбище? – помолчав, спросил я и громко сглотнул. – И откуда взялся этот котенок?
– Я не знаю. Это твоя жизнь, – просто сказала Ди, но мне показалось, что в этом содержались все объяснения. Хотя было еще кое-что, и, вздохнув, я поинтересовался:
– Куда ты дела мох и раму?
– О, они уже лежат на могиле и ждут. А теперь мы можем двигаться в путь?
– Да, только я пересяду назад, – поколебавшись, ответил я. – Не хочу ехать над котенком.
– Что, боишься?
– Да, наверное. Но сейчас, когда он рядом и не надо напряженно ждать появления лапки, почему-то гораздо меньше.
Я пересел за водительское сиденье, а Ди переместилась за руль. Машина качнулась и плавно выехала через ворота. Мне казалось, что вот сейчас у нас непременно возникнет оживленная беседа, но практически весь путь мы молчали. Мне не хотелось следить за дорогой, даже допуская вероятность того, что Ди везет меня вовсе не в Островцы, а в какое-то другое место, как мертвый охранник. Время растянулось и превратилось во что-то приятное и, наверное, впервые в жизни не имеющее значения. Даже неожиданное осознание того, что покойница везет меня на кладбище, показалось мне достаточно банальным и недостойным особого внимания. Пусть все идет своим чередом и закончится обязательно хорошо, даже если я пока не вижу к этому никаких путей. Но это вовсе не значит, что их нет, правда?
– Начинаются твои родные места, – пропела Ди, на мгновение обернувшись. – Ты там не уснул?
– Нет. Это хорошо, – ответил я, глядя на указатель, информирующий, что до Островцов осталось всего четыре километра, и понимая, что развязка истории с мертвой невестой близка. Как там все сложится – неизвестно, но, несомненно, я достиг кладбища гораздо более безопасно и комфортно, чем планировал сначала с телом Ди в сумке. Так выходит, что не я ее, а она меня везет туда, где все, так или иначе, может закончиться. Это, как ни странно, казалось самым лучшим предзнаменованием того, что все идет правильно и кончится обязательно хорошо. И в каком-то смысле вышло именно так.
Глава XII. Похороны
Остановившись возле старого сарая, правее от арчатого входа на кладбище, я неуверенно смотрел, как меня нагоняет Ди, и задавался вопросом – видят ли ее продавцы цветов. Пока я шел по длинной пыльной дороге, мне раз десять предлагали «купить замечательный товар», а вот на приближение любимой они никак не реагировали. Не происходит ли все это исключительно в моей голове? Подобные мысли, конечно, никак не хотелось развивать, однако нельзя и совсем сбрасывать со счетов.
Здесь же я невольно подумал о том, что, возможно, зря остановил свой выбор именно на Островцах. Конечно, ни одно другое кладбище я не знал так хорошо, как это, но и меня тут слишком хорошо помнили. Не позвонили ли уже сюда из окружения «папика» Ди, проинструктировав соответствующим образом? Вполне возможно. И не буду ли я сейчас копать могилу не для мертвой невесты, а для самого себя? И почему мне не пришло это в голову по дороге? Хотя, наверное, еще не поздно отсюда уехать. Только куда?
– Здравствуй. Какими судьбами?
Я почувствовал, как мою руку кто-то трясет, и, обернувшись, увидел одного из знакомых «художников». Так здесь почему-то называли тех, кто делал на надгробьях надписи и замысловатые рисунки.
– Дела. Что же еще? – как можно бодрее откликнулся я, размышляя – стоит ли приплетать сюда Ди. Как же неудачно получается, а я об этом тоже совсем не подумал. Ведь если ее все-таки могут видеть, то как объяснить, что я приехал с ней в Островцы, а после этого невеста бесследно пропадала?
– А это кто? – «Художник» вопросительно посмотрел на подошедшую ко мне женщину.
– Одна знакомая, – ответил я, с облегчением отмечая, что Ди снова перевоплотилась в жену ценителя искусства, но при этом на ее шее опять появился зловещий котенок. И, хотя он замер в неестественно вытянутой позе, чуть приоткрыв рот и обнажив белые зубки, я не сомневался, что в любой момент котенок может ожить, зловеще взметнуть ноготки и яростно наброситься.
– Ну, хорошо. Не буду задерживать.
«Художник» окинул нас странным взглядом, кажется, оценивая – стоит ли доводить эту информацию до кого-то еще. Потом он кивнул, повернулся и начал удаляться в сторону длинного одноэтажного строения, за которым, как я знал, расположился целый склад наваленных кучей гранитных плит и «готовых работ».
– Нам прямо, через ту аллею с летчиками, – сказала Ди своим голосом, и, моргнув, я снова увидел любимую.
– Да, хорошо.
– Мрачноватое и одинокое место. Как ты только здесь работал?
– Вот так, благодаря твоим родственникам, – чуть усмехнулся я и, поколебавшись, спросил: – Так это правда по поводу твоего «папика»?
– Скорее «да», чем «нет». Ты бы серьезно расстроился, узнай это, пока я была жива?
– Наверное. Хотя сейчас сказать сложно.
– Видишь, и у смерти есть свои плюсы, – покачала головой Ди.
– Видимо, как и во всем. Однако в нашей ситуации, пожалуй, это мне даже позволило себя почувствовать менее виноватым, – ответил я и, замедлив шаг, нагнулся к любимой. – Так что же с тобой сейчас на самом деле?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
