А ещё нам удалось разговорить Ганью и вытрясти из бесовки чуть-чуть сведений о её родителях.
В принципе, ничего экстраординарного мы не узнали. Они были призваны в Дамхейн уже на излете Тёмного Века и почти полсотни лет оттарабанили в генераторной, не в силах покинуть узилище. Помог несчастный случай на производстве, в результате которого контролирующий контур приказал долго жить. Причем и основной, и дублирующий. Редкость, если честно. Но иногда чудеса случаются.
Как итог, десятки бесов обрели свободу. Большинство, ведомые яростью, принялись крушить всё вокруг, те же, кто поумнее, в числе которых, собственно, и оказались родители нашей спутницы, просто дали дёру. Долгие годы они скитались по лесам, питаясь чем придётся и деградируя, пока, наконец, не вышли к Ночной земле, где и встретили Отца.
Последнее слово Ганья произнесла именно что с большой буквы, голосом, полным почтения и восхищения.
Там, стараниями древнего мага, они кое-как пришли в себя, вернули рассудок, немного залечили старые раны, как душевные, так и телесные. А ещё они завели ребенка.
И Ганья очень, прямо-таки дико, хотела посмотреть на то место, где любимые папа с мамой влачили жалкое существование долгие годы.
Да, это желание шло вразрез с приказом Отца, но тут фанатично преданная Патрику бесовка оказалась непреклонной. Она посмотрит на фабрику изнутри или мы можем искать путь через аномалию сами.
Вперёд и с песней, как говорится.
Мы, естественно, выбрали первое.
К обеду четвёртого дня пути мы покинули небольшую деревеньку, прошли через погранпост и остановились на подъезде к лесу.
Даже отсюда он выглядел страшно и неприветливо: высокие старые деревья нависали над нами, давили зелёной массой, демонстрируя полнейшее пренебрежение к глупым смертным, решившим отправиться туда, куда не следует. Дорога сужалась, исчезая во тьме. В лесу кто-то ухал, а кто-то завывал. И то, и другое делалось нарочито громко и даже как-то лениво, напоминая издёвку. Ну, в духе: «Что, ссыкунишки, слабо зайти к нам?».
- Мне тут не нравится, - честно призналась Морвин.
- Плохое место, злая сила. Земля об этом не забыла, - согласился Айш-Нор, сидевший на плече девочки, настороженно вытаращив алые буркалы в сторону леса.
- А потому все держимся вместе и не нарываемся, - почему-то глядя на меня, приказал Иоганн. – И ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах вообще ни за что не разделяться! Сущность, обитавшая в данном месте, исчезла, но это не значит, что лесной массив безопасен. Напоминаю всем, кто забыл либо имеет недостаточный уровень знаний: любое заповедное место – есть граница мира материального, накрепко соединённая с имматериумом. С иными планами бытия, существующими по своим собственным законам. И мы не знаем кто или что может выбраться оттуда или просто взглянуть на глупца, осмелившегося играть с огнём. Всё ясно?
Я вспомнил его мрачный рассказ о Лесном Царе и кивнул, сжав пальцы на древке копья.
Ну уж нет, чего-чего, а помирать я не собираюсь!
- Всё ясно, - хором ответили близнецы и даже Ганья кивнула.
Сюин же с Анандой вместо слов достали оружие.
- Вот и хорошо, едем.
***
Внутри лес оказался еще мрачнее и неприветливей, чем казался снаружи. Для начала следовало отметить тот простой факт, что солнечный свет почти не пробивался через намертво переплетённые меж собой ветви могучих деревьев, а потому очень скоро нам пришлось включить магические фонари.
Дальше – дорога. Она портилась с каждым пройденным метром и очень быстро превратилась в обычную лесную тропу, пусть и широкую, так что нам пришлось спешиться, чтобы не поломать копыта лошадей.
Но и это не всё.
Лес как будто отрезал от окружающего мира. Он словно бы жил своей жизнью, дышал древностью и могуществом, а ещё – крайне недовольно наблюдал за пришельцами, прикидывая: прихлопнуть их или подождать пока.
Я спиной ощущал полный злобы взгляд и каждый раз, оборачиваясь, не мог увидеть ничего. Ну не пауки же с комарами так зыркали, в самом деле?
А ещё от леса по-настоящему несло какой-то потусторонней нечеловеческой жутью. Вот честно, знал бы, что так будет, согласился бы идти через мёртвые земли. Зомбари и костяки-переростки как-то роднее что ли? Понятнее.
Проняло даже Ганью, которая, не будучи человеком, по идее, должна была лучше чувствовать всю эту вашу паронормальщину.
- Остро не хватает братьев Винчестеров, - мрачно проворчал я. – И Геральта.
Бросил короткий взгляд на Иоганна и поправился:
- Геральта здорового человека.
Лес пугал, он злился, но он не нападал. А потому мы продвигались вперед, что характерно, в гордом одиночестве. Других идиотов, жаждущих забраться сюда, не нашлось. А потому оставалось лишь идти, озираясь по сторонам и надеясь на лучшее.
- Нам тут на пару суток ходу, - заметила Ананда. – Так что, значит, разок да заночуем, учтите это, ага.
- Угу, - кивнул я. – Шутница, может, повеселишь? А то что-то настроение этот лес портит.
- Мне тоже не до смеха, знаешь, - отозвалась та, извлекая из сумки небольшую коробочку с пилюлями. – Хочешь одну?
Я с сомнением покосился на неё.
- Это что?
- Таблетки от страха. Отрубает его на пару часов гарантированно.
- А на жор потом не пробивает? И глаза красными не становятся?
- Нет, - серьезно ответила чародейка, - а что?
- Забей. Обойдусь как-нибудь.
- Ну, как знаешь, - она сноровисто съела таблетку и переложила фонарь в освободившуюся руку. – Не хочешь - не надо, а мне теперь будет хорошо, угу.
Спустя ещё два часа я, впрочем, уже был не против закинуться колёсами неизвестного происхождения. Лес давил неимоверно, постепенно повышая градус напряжения. Нас как будто сочли недостойными этого места и пытались взашей выпнуть прочь.
- Слушайте, а нельзя спуститься ближе к реке? – предложил я. – Тут же недалеко до неё, верно?
- Километров десять непрерывной чащобы, - отозвался Иоганн. – Так что советую оставить эти глупые мысли.
Оставить их было непросто. Спустя ещё три часа меня уже активно начало потряхивать, и, если бы не Чуча, постоянно приводящий мозги мне и детям в порядок, возможно, страшных и ужасных искажённых ждала бы отличная такая паническая атака.
Ананда была с нами на одной волне и жрала таблетки.
Ганья и Айш-нор, допустим, не являлись представителем нашего вида. Тут всё ясно.
Но вот почему Иоганн с Сюин шли так спокойно - для меня оставалось загадкой. Я даже задал вопрос, но ответа, увы, не добился. Охотник буркнул что-то про очередной артефакт, а китаянка улыбнулась и сладким голосом пояснила, что у неё, видимо, больше яиц, чем у некоторых, отчего потеряла еще пятнадцать очков социального рейтинга в моих глазах.
Нет, не получить ей кошкажена!
Но, в целом, если не обращать внимание на неприятные ощущения, жить было можно. А потому мы топали до глубокого вечера. По крайней мере, на часах Иоганна было около десяти часов, когда охотник наконец-то согласился разбить лагерь.
Ещё час мы потратили на обустройство места ночёвки, и только после этого, вусмерть уставшие, отправились на боковую.
Я передал Чучу детям, чтобы тот оберегал их от всякой хрени, и повалился как подкошенный. До моей очереди дежурить было ещё много времени, успею передохнуть.
***
Я проснулся резко, рывком сев.
Огляделся.
Ночная тишина, ничего вокруг. Не было и того странного давящего ощущения, что преследовало весь день. Лес выглядел совершенно обыденно, вообще не пытаясь давить и пугать.
Непроглядную темень разгоняли лишь угли костра, возле которых сидела дежурная Ананда.
А, нет, не сидела – лежала и спала.
Ну что сказать, отличные у нас сторожа, приходи и режь кого хочешь.
Я поднялся, намереваясь подойти к южанке и тряхнуть ту за плечо, как вдруг опять ощутил на спине чей-то взгляд. Револьвер оказался в левой руке быстрее, чем понял, что делаю, а вслед за этим я развернулся… И застыл с открытым ртом.
